Впереди вновь показалась темная тварь. На этот раз это была гигантская птица с цветастым клювом, из которого вместо языка торчала змея.

– Контра вим мортис! – нетерпеливо воскликнул Долохов.

Темную тварь охватил серый огонь. Она содрогнулась от боли, ее клюв распахнулся в неслышном крике. Чудовище метнулось в сторону и скрылось за висевшим во тьме большим валуном.

«Скажи, Балар, почему вы с Алией не могли причинить нам вреда? Какую Сделку вы заключили с Каном?» – неожиданно для самого себя спросил я.

Но Долохов молчал.

«Да брось ты! Все равно ее условия больше над тобой не властны! И Алии больше нет. Ответь!»

«Не вам, а только тебе, – наконец нехотя откликнулся некромаг. – Согласно Сделке, я должен был убивать всех, кто покушается на жизнь Черепа, но не имел права причинять вред его семье. Но шутка в том, что ты его сын, и, значит, я не мог тебя тронуть. Но в то же время ты шел убивать Кана, а значит, я должен был избавиться от тебя».

«Безвыходное положение! – усмехнулся я. – Но как ты понял, что я – сын Кана?»

«Когда не сработало заклинание, которым я собирался тебя прихлопнуть. Чтобы не нарушить условий Сделки, я вынужден был импровизировать. Когда простейшие ловушки не сработали, я попытался напугать тебя и убедить повернуть обратно, но это тоже не сработало. Тогда я продолжил попытки убрать тебя чужими руками… Чем это закончилось, ты знаешь».

«Да уж», – усмехнулся я, погружаясь в свои мысли.

Все оказалось так просто! Я должен был догадаться…

Мы продолжили путь. Дуб на круглом островке земли, трава, ножка от цветка.

Я мысленно нахмурился.

«Балар, а ты уверен, что мы идем в правильном направлении? Что-то я не помню в Харункрафте деревьев!»

В столице Дахарона мы видели лишь булыжные мостовые и практичные коробки домов.

«В правильном», – усмехнулся Балар.

Я заволновался.

«Ты не сможешь вернуть контроль над телом в изнанке мира», – с усмешкой предупредил некромаг.

«Чтобы я еще хоть раз тебе доверился!» – с чувством воскликнул я, но Долохов ничего не ответил.

Закругленная стена пещеры, россыпь камней, горящий внутренним светом кристалл, кусок скалы, обугленная голова йови. Я вдруг понял, куда мы идем!

«Зачем ты ведешь нас в Дра’лар?» – взволнованно спросил я, но некромаг вновь промолчал.

Колонна, круглая столешница без оставшихся в реальном мире ножек, дверь, массивная кровать под балдахином. Сквозь газовую ткань я видел лежащего на ней человека, но мы были еще слишком далеко для того, чтобы можно было разглядеть его лицо.

«Балар, нет!» – с взволнованно бьющимся сердцем воскликнул я и попытался вернуть контроль над телом, но у меня ничего не получилось.

Мы вплотную приблизились к кровати. Долохов моею рукой отвел в сторону складки газовой ткани, и я увидел, кто на ней лежал. Это был Балар. Он выглядел в точности так, как тогда на приеме у Кана. Глаза некромага были закрыты, он словно спал.

Долохов выпустил руку Дидры и чуть повернул голову так, что я увидел лица моих друзей. Их глаза были широко распахнуты от страха. Они беззвучно разевали рты, словно что-то кричали мне, но я не слышал ни звука.

«В этом мире нет света и нет звуков, – со снисходительной усмешкой пояснил мне Долохов. – Ты слышишь меня лишь потому, что мы делим одно тело…»

Дидра рванула к Балару и попыталась вырвать из его рук урус. Но некромаг ловко взмахнул посохом, и из глазниц черепа вырвался серый дым. Он по рукам и ногам спеленал моих друзей, не давая им пошевелиться.

Затем Долохов ухватил моими руками Юркая и швырнул его на кровать рядом с настоящим собой.

Мои друзья извивались в объятиях серого дыма, тщетно пытаясь освободиться, а я мог лишь беспомощно смотреть, как некромаг творит свое черное колдовство, не в силах вернуть контроль над телом.

«Димидиум анимае миае! – провозгласил некромаг, прижав урус к сердцу подлинного Балара. – Ин хос сигно винцес!»

Посох поднялся к его лбу, затем перепорхнул к груди Юркая.

«Летум нон омниа финит!» – возвысил голос некромаг.

Настоящий Долохов начал таять, превращаясь в серебристое марево. Спустя миг это марево пришло в движение и окутало Юркая, скрыв его от наших глаз. Я увидел, как от глума на моей руке отделилась тонкая струйка такого же серебристого дыма. Она скользнула вниз и влилась в общий поток.

Марево начало постепенно принимать форму, словно какая-то чудовищная сила пыталась вылепить из Юркая другого человека. Я увидел формирующееся лицо. Вначале оно было просто гладким овалом, но затем стало медленно приобретать черты. Черты Балара!

А я вдруг почувствовал, что снова владею собой. Впрочем, ненадолго. Зажатый в моей руке урус ожил и обвился вокруг моего тела.

Долохов открыл глаза и сел на кровати. Подняв перед собой руки, он несколько раз сжал их в кулаки, словно проверяя, подчиняются ли они его приказам, а потом встал.

По тонким губам некромага скользнула ехидная усмешка. Он протянул руку и коснулся моего лба.

«Спасибо, что проводил меня, – раздался в моей голове его насмешливый голос. – Без твоей помощи я бы ни за что сюда не добрался. Во всяком случае, достаточно быстро».

Мое лицо исказила гримаса ненависти, я напряг руки, пытаясь разорвать стальные кольца удерживавшего меня посоха, но тщетно.

«В теле вашего друга я вернусь в плотный мир. А знаешь, что самое хорошее? Сделка больше меня не сдерживает, и я смогу действовать на Юге в полную силу… И первым делом я отправлюсь в Харункрафт и убью вашу подругу-магиню. Забрав у нее эльфийскую часть Ключа, я разыщу остальные и вернусь в Балтикус. А вы останетесь тут, на закуску для темных тварей!»

Некромаг расхохотался. Посох разжал свои кольца и, вновь став прямым, скользнул в его ладонь. Получив свободу, я с разъяренным рычанием бросился на Долохова. Но за мгновение до того, как мои пальцы сомкнулись на его горле, он исчез.

В тот же миг сковывавший Дидру и Хикса дым растаял. Я устало опустился на кровать. Изгойка коснулась ладонью моей руки и локтя стоявшего рядом орка.

– Что мы будем делать? – услышал я ее унылый голос.

– Ты можешь помочь нам выбраться отсюда? – с надеждой мысленно спросил ее я.

– В этом теле – нет, – грустно покачала головой Дидра.

Но спросить ее, что она имела в виду, я не успел. Вокруг нас во мраке возникла дюжина уродливых существ с таким количеством когтей, зубов и рогов, какого хватило бы на сотню вурлаков. Темные твари чувствовали проникшую в их мир жизнь, и им не терпелось полакомиться ею.

Всю жизнь мы так или иначе выбираем чью-то сторону.