Наши взгляды встретились – колючий, пылающий гневом Кана и мой, полный горечи и праведного негодования.

Неожиданно Череп с силой ударил меня головой в нос. Я отлетел к стене. Из глаз полетели искры, по губам заструилась кровь. Не теряя времени, орк тут же подскочил ко мне и ударом ноги выбил из моего кулака хорос. Магическая штуковина покатилась по полу.

Кан присел и, схватив меня за лацканы ливреи, приставил кинжал к моему горлу.

– В последний раз спрашиваю: кто подослал тебя убить меня? – отрывисто спросил он.

Внезапно дверь в кабинет распахнулась, по полу застучали быстрые шаги.

– Отец, нет!

Скосив глаза, я увидел возникшего рядом Ризу. Крестьянский наряд сменили черные штаны из дорогой ткани и приталенная светло-зеленая рубашка. Сказать, что я был удивлен, значит, ничего не сказать. Я был изумлен, ошарашен и даже на мгновение забыл о нависшей надо мной угрозе смерти.

Впрочем, Кан удивился не меньше меня.

– Риза? Что ты здесь делаешь?! Алия сказала, что нашла тебя и отвела обратно в Дра’лар!

– Отпусти его! – с горящим негодованием взглядом вновь потребовал орчонок.

Череп разжал кулак, стискивавший мою ливрею, и поднялся на ноги.

– Откуда ты знаешь его? – сверля меня гневным взглядом, резко спросил сына Череп.

– Твоя Алия соврала! Я сбежал из крепости, а он спас меня!

От кого? От воинов Кана, которых тот отправил, чтобы вернуть тебя домой? Я смотрел на Ризу и никак не мог поверить: выходит, он мой брат? Он ЗНАЛ это все время, но ничего не сказал? И почему тогда орчонок не предупредил отца о том, что я собираюсь его убить?..

Слова сына заставили Кана нахмуриться. Он явно не понимал, что тут происходит.

– Кто ты? Почему ты пытался меня убить? – повернувшись ко мне, вновь властно спросил орк.

– Он – твой сын! – ответил за меня Риза.

Повисло гнетущее молчание. Брови Черепа медленно поползли на лоб.

– Что?.. – только и сумел вымолвить он. Через миг изумление на его лице сменилось яростью. – Что за чушь ты говоришь, Риза?! У меня нет сына-изгоя! – с ненавистью бросил Кан и обернулся к орчонку. – Единственный мой сын – это ты!

Я возмущенно втянул в себя воздух и вскочил на ноги. Кан настороженно повернулся ко мне, сжимая в руке кинжал. Сделав шаг в сторону, он встал между мною и сыном, словно опасался, что я могу броситься на Ризу.

– Ты изнасиловал мою мать! – чувствуя, как в глазах закипают предательские слезы обиды, со злым отчаянием выкрикнул я.

Гнев иссушил слезы, не дав им коснуться щек. Сердце глухо колотилось в груди, вот-вот грозясь выскочить наружу, сжатые в кулаки руки нервно подрагивали.

Но ответить Черепу помешала вторично распахнувшаяся дверь. На пороге появилась одетая в красное платье Алия. В ее руке был зажат урус.

– Дар Кан, я разберусь с этой проблемой, – с холодной улыбкой на губах проворковала девушка. – Ваша карета готова.

– Узнай, кто его послал, – кивнув на меня, надменно изрек Череп и посмотрел на сына. – Идем, Риза.

– Но, отец, выслушай его! – взволнованно воскликнул орчонок.

– Я сказал: идем! – рявкнул Кан и, схватив сына за локоть, повлек его к двери.

Риза обернулся и бросил на меня тоскливый, полный неизбывного отчаяния и искреннего сострадания взгляд. Я против воли слабо улыбнулся ему в ответ, словно пытаясь сказать: все в порядке, иди, я сам тут разберусь.

На пороге Кан притормозил и разраженно бросил через плечо:

– Я никогда не делал того, в чем ты меня обвиняешь!

Прежде чем я успел что-то сказать в ответ, орк вышел.

– Так-так-так-та-а-ак, – со змеиной улыбкой на кроваво-красных губах с удовольствием протянула Алия. – Мы снова встретились, Эрик-Изгой… Но на этот раз я точно отправлю тебя в Бездну!

Я грубо послал ее куда подальше и мрачно пообещал:

– Я убью тебя, тварь!

Алия весело рассмеялась.

– И как же ты собираешься это сделать? – склонив голову набок, с интересом спросила девушка.

Она явно наслаждалась нашим разговором, и я не сомневался, что и убивать меня она будет с неменьшим удовольствием.

Я расслабился, отдавая власть над телом Долохову.

– Он – никак, – холодно ответил моими губами некромаг. – А я найду способ!

– Балар?! – в ужасе прошептала Алия, невольно отступая назад.

Ее глаза расширились от страха, пальцы судорожно стиснули урус. Девушка яростно закричала и выпустила некрошар в потолок над моей головой, намереваясь погрести меня под тяжелыми каменными обломками. Но Долохов протянул вперед руку с выставленной раскрытой ладонью. Черный дымчатый сгусток изменил направление и впитался в нашу ладонь.

– Бис репити! – выкрикнул Балар, и из нашей руки вырвался черный туманный поток, словно некромаг возвращал Алии ее же атаку, только усиленную в несколько раз.

Девушка шарахнулась в сторону. Черный дым врезался в стену, и она запылала.

– Дум вивимус вивамус! – выкрикнул Балар.

Урус в руках Алии ожил и изогнулся как змея. Череп-набалдашник щелкнул зубами, пытаясь укусить хозяйку за руку. Девушка вскрикнула и инстинктивно отбросила его прочь. Долохов тут же скакнул вперед и подхватил посох с пола. На губах некромага заиграла не предвещающая ничего хорошего улыбка.

– Ты еще слишком юна, чтобы тягаться со мною на равных! – со злой торжествующей улыбкой объявил Балар.

Алия бросилась к выходу, но Долохов взмахнул урусом, и дверь захлопнулась перед ее носом.

– Дум спиро спэро! – воскликнул Балар.

Из глазниц черепа вырвался скрученный в веревку черный дым. Обвившись вокруг талии Алии, он приподнял ее в воздух и швырнул на пол перед камином.

– Ты думала, нарушение правил сойдет тебе с рук? – медленно приближаясь к Алии, зловеще прошипел некромаг. – Если бы ты победила меня в честном поединке, я бы не преследовал тебя. Но за свое предательство ты отправишься в Бездну!

Алия уперлась руками в пол и попыталась встать, но Балар пинком ноги отправил ее обратно. Перевернув ученицу на спину, он положил урус рядом с ней и оседал ее. Впившись пальцами в кисти девушки, Долохов задрал ее руки над головой и прижал их к шкуре корда.

– Отпусти меня! – в ярости процедила сквозь зубы Алия, пытаясь вырваться из хватки некромага, но тщетно. Тогда она в отчаянии воззвала ко мне. – Ты глупец! Балар обманул вас! Если он вернется в плотный мир, он не будет больше связан Сделкой!

Заключать сделку с совестью все равно что заключать ее с Оксом – когда-нибудь ты пожалеешь о том, что сделал, да будет поздно.