Жена хозяина, проходя мимо, спросила меня тихим голосом: «Ты бродяга ли?» Я не стал этого отрицать, после чего женщина пошла в дом и вынесла мне целую кружку молока.

Царские власти запретили крестьянам давать бродягам еду, однако крестьяне и простой народ, как правило, милосердны и смотрят на этот закон сквозь пальцы. У них есть и другие основания так поступать: ведь если странник ничего не получит в ответ на свою просьбу, вполне может случиться, что он решит отомстить за это взломом, кражей или даже убийством. Раньше крестьяне, чтобы напрямую не нарушать закон, оставляли продукты в чане перед домом, откуда бродяги самостоятельно брали себе еду, – таким образом обе стороны хорошо ладили друг с другом и жили в мире. Тем не менее я нередко сталкивался с тем, что крестьяне изгоняли попрошаек (бродяг).

Когда заключенный сбегает из сибирской тюрьмы, его главной задачей становится вернуться в свои родные места в европейской части России. Однако это легче сказать, чем сделать: пока ему не удастся раздобыть паспорт, он вряд ли далеко уедет. Есть один способ достать паспорт в Сибири – купить его. Во многих сибирских городах обязательно есть субъекты, чаще всего политические ссыльные, которые занимаются изготовлением фальшивых паспортов, однако этот способ нынче все сложнее использовать, так как поддельщикам редко когда удается достать гербовую бумагу, на которой выписывают паспорта. Поддельные паспорта стоят пять рублей штука. Поскольку у бродяг, как правило, таких денег нет, они устраиваются на работу у какого-нибудь крестьянина в деревне. Согласно закону нельзя нанимать работника без паспорта, однако этот запрет часто обходят, особенно мало на это обращают внимание в удаленных деревнях, где к тому же контроль со стороны властей очень ограниченный. Когда бродяга заработал свои пять рублей, он увольняется с работы и продолжает путь на запад. Мало кому удается проезжать через города, где полиция особенно бдительна. Если бродяге или беглецу удается добраться до места в городе, где продаются фальшивые паспорта, – они бывают так хорошо сделаны, что их не отличишь от настоящих, – и он таким образом добирается до родного дома, порой случается, что его задерживают и там. Редки случаи, когда бродяга или беглец из сибирской тюрьмы убивает путешественников, чтобы завладеть их паспортом; чаще всего эти скитальцы мирные людьи, почти никогда не причиняющие кому-либо беспокойства. На сибирских деревенских дорогах я много раз встречал сбежавших заключенных – они не имели никаких враждебных мыслей, но чаще всего жаловались на свою тяжелую судьбу.

В Сибири не всегда хорошо живется и политическим преступникам. Как правило, их отпускают на свободу после прибытия в губернию или ту часть страны, в границах которой они обязаны находиться. Если у ссыльного есть хорошее состояние, жизнь у него складывается неплохо. Такие люди нередко основывают какое- нибудь предприятие, если им это позволено.

Однако если в распоряжении у политических преступников нет никаких средств (а иногда им не разрешается принимать денежные передачи из дому), ситуация для них может стать весьма печальной. Я неоднократно встречал в Сибири бывших польских дворян, петербургских купцов и торговцев, работавших сторожами на проселочных дорогах, кузнецами, сапожниками или занимавшихся каким-нибудь другим ремеслом. Они также могли работать почтмейстерами в далеких изолированных поселках, где не было и речи о какой-либо социальной жизни или общении с образованными людьми. Люди, осужденные по политическим статьям, составляют лишь один жалкий процент от всех ссыльных.

Перевозка заключенных в Сибирь ранее осуществлялась очень жестоким способом: им приходилось идти на место назначения пешком по европейской части России и Сибири, покрывая огромные расстояния. Теперь их перевозят по железной дороге и на пароходах. Центрально-Сибирская железная дорога нынче пролегает через всю страну, поэтому можно из Санкт-Петербурга доехать до Владивостока на берегу Тихого океана, преодолев многие сотни миль. Заключенных чаще всего конвоируют с закованными ногами, иногда также и руками, однако так, чтобы цепи не мешали ходьбе. Встречая на сибирских дорогах обозы, перевозившие заключенных, я слышал бряцание цепей еще задолго до того, как видел их воочию. Нередко бывает, что за один раз поступает много сотен заключенных. В отдельные годы в Сибирь из различных частей европейской России было сослано почти двадцать тысяч преступников, в среднем же речь идет примерно о 9000 узников.

Когда заключенные прибывают в какой-либо поселок в обеденное время, им нужно отдохнуть и поесть. Накануне по телеграфу шлется сообщение живущим там женщинам о том, что приближается обоз и что они должны в назначенное время встретить его с приготовленными щами. Женщины из разных уголков деревни также приносят скудный обед и охранникам. Насколько я помню, им платят 15 копеек за порцию. Деревенские хозяйки общаются со своими закованными в цепи гостями с жалостью и состраданием, за что получают от них взгляды, полные благодарности.

В Томске у меня однажды была прекрасная возможность рассмотреть ссыльных, прибывших на тюремном судне. Они вместе с конвоем проходили под барабанную дробь мимо окон моего дома. Среди них были люди всех возрастов, с цепями на ногах могли идти как подростки 14–15 лет, так и пожилые. Помимо по-военному организованных длинных верениц людей, идущих пешком, ехали повозки с больными и политическими заключенными, многие из которых были в своей собственной одежде, тогда как все осужденные по криминальным статьям были одеты в тюремные робы. За этим шествием следовали повозки с багажом узников. Я часто замечал, что люди, особенно женщины, выбегали из домов, когда мимо проходили заключенные, и протягивали ближайшему идущему деньги. Однако солдаты конвоя, имевшие при себе ружья с насаженными штыками и окружавшие заключенных со всех сторон, не давали тем принимать подарки.

После того как бродяжничество в Сибири за последние годы приняло большие масштабы, российский сенат рассмотрел вопрос об отмене системы ссылок. Люди считают, что через несколько лет высылка заключенных в Сибирь будет прекращена.

Насколько грубым, жестоким и бесчеловечным было обращение с заключенными сибирских тюрем в прошлом, настолько гуманно оно в нынешние времена. Вполне можно утверждать, что убийцы и другие опасные преступники получают слишком мягкое наказание, которое для первых состоит лишь в тюремных работах в течение нескольких лет. В сибирской тюремной системе в последнее время было произведено много необходимых реформ. В крупных городах все тюрьмы построены из кирпича: это красивые большие комплексы зданий, которые производят приятное впечатление как изнутри, так и снаружи.

Камеры для заключенных просторные, с хорошей вентиляцией, их обитателям дают здоровую, хоть и скудную пищу. Рядом с большинством тюрем построены механизированные мастерские и производственные помещения, где узники могут работать в той