– Абсолютно, – ответил он, спокойно глядя на меня своими голубыми глазами. – Просто у меня связаны с ложками… кое-какие неприятные ассоциации.

Он повернулся и легкой трусцой поспешил туда, где должны были финишировать бегуны, а я проводила его взглядом. Интересно, что все-таки с ним такое? Был ли мистер Валлакер просто лишенным иллюзий, разочаровавшимся в повседневной реальности стареющим мужчиной, который вообразил себя Джеймсом Бондом, или он – один из тех, кто по воскресеньем наряжается в доспехи времен Кромвеля и ездит за город, чтобы участвовать в реконструкциях давно отгремевших сражений?

Я убрала ай-фон и сосредоточилась на соревнованиях.

– Иди сюда, – позвала я Мейбл. – Смотри, сейчас наш Билли будет прыгать в длину.

Билли разбежался и прыгнул. Один из учителей измерил его прыжок, и болельщики разразились приветственными воплями, а сын подскочил от радости.

– Я же говорила, черт возьми! – воскликнула Мейбл. – Говорила!..

– Что ты говорила, детка?

– Что в пятитлоне есть «измеряния»!

– Да, в последние годы пентатлон становится все популярнее… – Это снова был мистер Валлакер; он подошел к нам с какой-то эксцентричного вида женщиной, которую я никогда раньше не видела.

– Простите, а можно мне капельку «Пиммза»? – спросила она, и я посмотрела на нее внимательнее. На спутнице мистера Валлакера было довольно дорогое вязаное платье и сабо с золотыми висюльками, а на странно неподвижном лице застыло такое выражение, какое бывает у женщины, которая только что накрасилась и с удивлением наблюдает в зеркале результаты своих трудов.

– «Пиммз», – повторила она, глядя уже не на меня, а на мистера Валлакера. – Немножко? Можно, дорогой?..

«Дорогой»?.. Неужели это ЖЕНА мистера Валлакера? Интересно, где он ее выкопал?..

– Конечно… – пробормотала я. – Угощайтесь!

Сам мистер Валлакер, против обыкновения, выглядел довольно смущенным.

– Познакомьтесь, Бриджит, это Сара, – сказал он негромко. – И… спасибо. Не беспокойтесь, я сам налью… Идите лучше к Билли.

– Пойдем, Мейбл, – позвала я, и мы зашагали навстречу Билли, который вприпрыжку мчался к нам через поляну. Подбежав ко мне, он зарылся головой в подол моего платья.

– Я прыгнул дальше всех, мама, представляешь?!

– Представляю, – улыбнулась я. – Ты у меня самый лучший.

Мы уже собирали вещи, дожидаясь вручения призов, когда к нам снова подошла подвыпившая жена мистера Валлакера.

– А м-можно мне еще нмнжечко вашего «Пиммза»? – проговорила она слегка заплетающимся языком, и я почувствовала к ней глубокую симпатию. Всегда приятно иметь дело с человеком, который ведет себя еще хуже, чем ты.

– Благодарю, – проговорила жена мистера Валлакера, опрокинув стаканчик, и пристально посмотрела на меня своим странным взглядом. – Нечасто приходится видеть такие естественные лица, как у вас, – особенно у женщин в вашем возрасте.

Естественные лица?.. – думала я, пока победителям вручали призы. Да еще у женщин в моем возрасте?.. Интересно, что это может значить? Что мне, несмотря на возраст, хватает наглости появляться на людях без подтяжек и без ботокса? О боже! Неужели Талита была права, когда говорила, что с такими морщинами, как у меня, мне просто суждено умереть в одиночестве? Да и Рокстер меня бросил… Уж не поэтому ли?..

Когда церемония вручения призов закончилась, Мейбл с Билли снова смешались с толпой приятелей, а я нырнула в раздевалку, чтобы немного прийти в себя, но уже в коридоре меня ждал неприятный сюрприз.

На доске объявлений висел небольшой, яркий плакат:

Для тех, кому за 50!

туристическая поездка в Гастингс

И чуть ниже:

Клуб «Кому за 50»

Работает каждый понедельник

с 9:30 до 12:30 час.

Бинго

Лотерея

Напитки и закуски

Автобусные экскурсии

Рождественский обед

Чайные вечеринки с танцами

Консультации психолога: рекомендации и поддержка

Воровато озираясь, я вбила телефон психолога в память ай-фона, потом зашла в туалет и, остановившись перед зеркалом, долго рассматривала свое лицо, освещенное резким, беспощадным светом электрической лампочки без колпака. Что ж… Вынуждена согласиться, жена мистера Валлакера была права. Я видела мелкие морщинки у глаз, обвисшие подбородок и щеки, индюшачью кожу на шее, резкие «марионеточные линии», как у Ангелы Меркель, тусклые волосы с заметной проседью… Да, в конце концов это все-таки случилось: из зеркала на меня глядела старуха.

61,5 кг, включая ботулотоксины (ок.0,5 кг).

Многие женщины прибегают к ботоксу, правда? Ведь это не то что подтяжки!

– Вот именно, – сказала Талита, после того как дала мне номер телефона. – Ботокс – это как к зубному сходить.

Так я оказалась на задворках домов где-то на Харли-стрит, где мне пришлось спуститься в какой-то подозрительный подвал. Чувствовала я себя при этом так, будто иду к подпольному абортмахеру.

– Не хочу выглядеть старой, – сказала я врачу, пытаясь выбросить из памяти образ жены мистера Валлакера или хотя бы заменить его образом Талиты.

– Нихто не хошет, – ответил врач с явным иностранным акцентом. – Много люди глядеть странно.

Что-то легонько кольнуло меня в лоб.

– Сейшас делать ваш рот. Вам понравиться. Если не делать рот, лицо нашинать виснуть, и выгляядеть нешшастный. Как королева.

Эти слова заставили меня задуматься. А ведь верно… Ее величество часто выглядит так, словно она очень несчастна или чем-то недовольна, хотя на самом деле это, наверное, не так. Или не всегда так. Интересно, почему тогда наша королева не сделает себе инъекции ботокса?

На Харли-стрит я вышла, щурясь от яркого света и отчаянно гримасничая, как велел мне врач.

– Бриджит?!

Я вздрогнула и, посмотрев на другую сторону улицы, увидела Винни – жену Космо. Она махнула мне рукой и, обернувшись по сторонам, стала пересекать проезжую часть. Я вгляделась в нее пристальнее и удивленно захлопала глазами. Винни выглядела… иначе. Не так, как раньше. Она что, нарастила волосы?.. Похоже, что так. Сейчас, во всяком случае, ее волосы были дюймов на шесть длиннее, чем на дне рождения у Талиты, и в них совершенно не осталось никакой седины. А вместо привычного глухого платья с высоким воротником на Винни было подчеркивающее талию платьице нежного персикового оттенка с очень изящным вырезом. Облик довершали босоножки на высоком каблуке.

– Потрясно выглядишь! – искренне вырвалось у меня.