— Ладно, закрывай, — разрешил надышавшийся, наконец, свежим воздухом жрец. Рольф с нескрываемым облегчением закрыл массивные ставни, вдвинул в пазы кованые засовы. Инциус наблюдал за действиями князя с печальной улыбкой. По глазам было видно, что он не видит в этих действиях большого смысла. Однако же разубеждать князя, уверенного в том, что, закрыв ставни, он обеспечил себе большую безопасность, жрец не стал.

— Ладно, — Инциус махнул рукой и направился к двери. — Пойду прилягу. Надо отдохнуть после сегодняшней… прогулки. Да и ты не засиживайся, — уже стоя у двери, жрец обернулся. — И много не пей.

Рольф молча кивнул. Закрыв за Инциусом дверь, князь подошел к приютившемуся в углу комнаты небольшому шкафику и с тяжелым вздохом вынул оттуда бокал и кувшин с вином.

Низкие тучи затянули небо и полностью заслонили землю от света чуть истончавшей, но еще достаточно сильной луны. Ведун постоял немного у рва, слушая, как шелестят под порывистым ветром листья деревьев, и медленно двинулся в чащу.

Все то время, что он был гостем Рольфа, ведун приходил в замок лишь на несколько часов на рассвете и на закате — сготовить на скорую руку отгоняющее сон снадобье и… побыть немного в четырех стенах. Древние, построенные кем-то еще до людей замки, которые высились кое-где на восточных окраинах людских земель, всегда привлекали ведуна своей незыблемой надежностью и неявной, скрытой от досужего взгляда таинственностью. Что за существа построили эти замки, от кого они скрывались за неприступными стенами, простоявшими еще невесть сколько столетий после исчезновения их хозяев — этого ведун не знал. Но он всегда чувствовал, что в стенах древних замков до сих пор обитает неведомая сила, которую — при умелом подходе — можно было выманить, вобрать и обратить себе на пользу. Конечно, в этом был риск, но ведун привык полагаться на чутье, а оно говорило ему, что древние замки не представляют лично для него никакой угрозы.

Взбадриваемый колдовскими снадобьями, он не спал уже почти неделю, и все его чувства обострились до предела, а суетная болтовня внутреннего голоса, ведущего бесконечные разговоры с самим собой, наоборот, затихла настолько, что стала едва слышной. Такое состояние духа как нельзя лучше подходило для встречи с оборотнем, но было тут и одно «но». Сейчас ведун был на пике, за которым неизбежно должен был последовать спад — силы его, особенно по меркам обычных людей, были велики, но все же не беспредельны. Ведун знал, что у него в запасе еще одна—две, в лучшем случае, три ночи — и все. Но какое-то смутное чувство подсказывало ему, что столько времени ему и не понадобится.

Последние дни и ночи он безвылазно проводил в лесу, сторонясь мест, где мог ненароком столкнуться с людьми. Он уже понял, что ни деревня, ни замок не помогут ему выследить оборотня. Оставалось надеяться на помощь леса. А для этого, как учил наставник (ох, и давно же это было…), нужно было проникнуться духом. В данном случае — духом леса. Объяснить на словах, что это означало, ведун вряд ли смог бы — для того чтобы понять такое, нужно было испытать это на собственной шкуре. Собственно, и наставник говорил ему то же самое. И после того как ведун провел бесчисленные часы в глухих безлюдных чащобах без пищи и сна, он, подталкиваемый подсказками наставника, начал понемногу понимать, что означает «проникнуться духом леса».

Сейчас, когда ведун выходил в лес, он мог небольшим усилием воли привести себя в такое состояние, когда лес…переставал для него существовать. Именно так — в такие моменты для ведуна не существовало ни леса, ни его духа, как, впрочем, не существовало и его самого. Вместо этого появлялось… Нечто. Единое, цельное, вобравшее в себя все свойства составляющих его частей, но вместе с тем проявляющее и такие качества, которыми не обладало ни одно из составляющих.

В такие моменты ведун чувствовал «знание леса». Именно чувствовал, потому что никак иначе постичь это знание было невозможно. Да, собственно, и «знанием» это можно было назвать лишь с большой натяжкой, да и исходило это совсем даже не от леса… просто когда в прошлую ночь оборотень не появился в лесу (а в том, что он не появился, ведун был теперь уверен) ведуна это не удивило. К утру он отчетливо понял, что уже с вечера знал, был уверен: оборотень не появится. Сегодня он тоже знал…

Человеческая речь была бедна и несовершенна, чтобы подобрать этому подходящее название. Ведун и не пытался. Он говорил на многих языках и давно уже понял, что далеко не все на свете можно назвать словом, хоть человеческим хоть чьим-то еще. А некоторые вещи просто даже и не нужно было никак называть, дабы не множить путаницу в мыслях и поступках…

Сегодня вечером, как всегда заглянув на закате в замок, ведун заметил, что стражники у ворот смотрят на него еще более неприветливо (хотя, казалось бы, куда уж более!), чем утром. Причина этого, для ведуна с его обострившимся слухом, выяснилась довольно скоро: пропал Влад. Десятник не вернулся в замок со вчерашнего дозора, но всерьез его хватились, когда он не объявился и к полудню следующего дня. Дружинники искали командира до самого вечера, но так и не нашли никаких следов ни в деревне, ни в лесу. Учитывая обстоятельства, люди предполагали худшее и винили в этом, конечно же, никого иного, как ведуна. Нежить, до того обходившая владения Рольфа стороной, в последнее время будто с цепи сорвалась, а хваленый охотник на чудищ покамест пальцем о палец не ударил, чтобы отработать денежки князя!

Таково было мнение большинства, но уже выходя из замка обратно в лес, ведун ознакомился и с иной точкой зрения на случившееся. Один из дворовых слуг, полагая, что его никто не слышит, поделился шепотом в темном коридоре с товарищем своим опасениями. Ведун даже задержался, чтобы дослушать (до-подслушивать, если точнее) до конца. Суть подозрений сводилась к тому, что Влад, который последнее время вел себя настолько странно, что многим это бросалось в глаза, вполне мог оказаться вовсе даже и не жертвой оборотня, а как раз совсем наоборот…

Когда тяжелые ворота торопливо захлопнулись за его спиной, когда он отошел от замка на достаточное расстояние, чтобы не слышать долетавших из-за стены людских голосов, ведун вздохнул с облегчением. Сейчас он пребывал в таком состоянии, когда общение с людьми давалось ему не очень легко.

Ведун все-таки узнал, как оборотень выходит в лес. Случай (или дух леса?) вывел его на заброшенный тайный ход, который открывался в небольшой ложбинке к востоку от замка. Отыскать этот ход ведуну помогло простое (или непростое?) везенье, а оборотню — его невероятное, ни с чем не сравнимое внутренне чутье. Вообще-то, чтобы выбраться из замка, оборотню не было нужды искать подземный ход — перемахнуть через замковую стену и перебраться через ров для него было раз плюнуть. Конечно, без особой нужды чудище не полезло бы в заклятую жрецом воду, но ведун на собственном опыте не единожды убеждался в том, что когда оборотням не оставляли выбора, чихали они на все людские чары и заклинания!

Ведун видел и еще один тайный ход из замка, но тем пользовались люди, а вот про второй выход, кроме него и оборотня, не знал, похоже, никто.