Что есть политическая работа? Аналогично армии — работа с личным составом. Пропаганда и агитация — как объяснить события нашим, советским людям, дать им ориентиры, перетянуть на свою сторону колеблющихся, и вообще, обеспечить моральное превосходство? Редакция и типография "Правды Украины" на Институтской была еще в наших руках, охраняемая, помимо милиции, отрядом курсантов НКВД из Васильковских казарм. И в моей власти, выпустить даже не листовку, а внеочередной номер газеты.

Товарищи! Вас призвали выступить против включения Восточной Украины в состав РСФСР, утверждая, что это повлечет за собой голод, рост цен, запрет торговли и кооперативов. А также запрет всего украинского — языка и культуры.

Вам лгали! Жизнь советских людей в РСФСР и на Украине не имеет отличий. Спросите своих родных и знакомых, кто ездили в Ростов, Воронеж, Курск. Или в Ворошиловград и Мариуполь — стало ли там хуже жить с переходом в Россию? Там нет голода, и цены мало отличаются от киевских, и никому не запрещают говорить по-украински. Украинцы и русские — это один советский народ. Мы победили в войне, вместе сражаясь. Кому теперь очень хочется нас разобщить?

Вам сказали, что власть в Киеве берет некий "комитет". Знаете ли вы, кто там руководит, и кто в нем состоит?

Василь Кук, "генерал" УПА, бывший фашистский каратель.

Петро Олейник, "полковник" УПА, по приказу своих немецких хозяев заливший кровью Волынь.

Яков Бусел, "полковник" УПА, прежде служивший при штабе гаулейтера Коха.

Олекса Гасин-Лыцарь, "майор" УПА, бывший офицер Войска Польского, затем Абвера.

Мыкола Козак, служивший раньше в дивизии СС "Галичина".

Дмитро Клячковский, во главе эсэсовской зондеркоманды сжигавший деревни на Житомирщине.

Дмитро Витковский, бывший агент Абвера.

— Сильно сказано — замечает Юрка — но вот не помню точно, кто где служил?

— А это так важно? — отвечаю я — все они фашистские прихвостни, предатели, каратели, и надо, чтобы народ о том знал. Да и в рабочем порядке уточним, что там Витковский, или этот, которого вы ночью притащили, скажет. Пишем дальше!

Вся эта фашистская сволочь, тайно сосредоточив в Киеве банды головорезов, обманом призвала вас к мятежу. Это они лживыми словами зовут вас выступить против Советской Власти, а сами, прячась за вашими спинами, убивают и грабят. Вчера были убиты, вместе с семьями…

— У Кныша есть список — сказал Юрка — фамилии, адреса, должности, все впишем.

Целью этой банды мерзавцев было посеять раздор между русским и украинским народами. Подбив вас на мятеж, они сами спрячутся в тень, уйдут в подполье — и будут рады, когда на тех, кто был вовлечен обманом, обрушится справедливая кара советского закона. Но НКГБ раскусил их замысел — вот потому, войска Красной Армии и части НКВД, уже сосредоточенные в Борисполе, Вышгороде, Жулянах, не идут на штурм своего, советского города.

— Географию можно убрать — говорит Юрка — а впрочем, если у Кука разведка не зевает, то это уже секрет Полишинеля. Но чтоб не было обид, лучше запросить Ватутина. Дальше?

— Можно еще про кооперативы сказать — вспоминаю я — что все началось с того, что как выяснило НКВД, часть потребкооперативов, в которых вы привыкли отовариваться, на самом деле принадлежит бандеровцам, и помогает им как деньгами, так и продукцией. И когда начали вскрывать эту змеиную сеть на востоке, ОУН испугалось, что лишится такого источника снабжения…

— Не стоит — чуть подумав, отвечает Юрка — тридцать с чем-то тысяч, кто в этих кооперативах кормятся. Еще сдуру подумают, что всем причастным Колыма, и нечего уже терять. После, в рабочем порядке, с этим разберемся. Думаю, после подавления мятежа, когда у какой-то компашки отроют бандеровские корни, никто и не пикнет, что бы мы не сделали? А прежде — лучше не пугать. Дальше?

— А все! — говорю я — лишь вывод в самом конце. И указать, что делать.

Так подумай же ты, прочитавший это, и реши, за кого ты — за недобитых фашистских бандитов, которые завтра будут болтаться в петле, если не успеют сбежать быстро и далеко — или за Советскую Власть?

Никакой помощи самозваному фашистскому "комитету"!

Не давать им продуктов, вещей, транспортных средств — при угрозе грабежа, прятать или приводить в негодность.

Кто может оказать содействие в восстановлении порядка — приходите в ближайший военкомат, или отдел милиции, где будут формироваться отряды народной самообороны.

— Анка, ты что? — удивляется Смоленцев — бандеровцы, наверное, половину райотделов и военкоматов уже захватили! Или возьмут к вечеру. И не боишься, что бандеры толпой прибегут, кто сообразит вовремя перекраситься?

— А куда тогда? — спрашиваю я — где наши держатся еще? Дай список. А насчет "перекраситься", так это уже циркуляром можно указать. Чтобы сомнительных изолировали — а в строй лишь местных, кого знают. Или, считаешь, вычеркнуть вообще?

— Оставь — машет рукой Юрка — местные, они и город и людей хорошо знают, так что армии будет помощь. А технические детали продумаем еще. Дальше?

Населению же настоятельно рекомендуется оставаться дома. Запереть ворота, двери, окна, и не впускать подозрительных незнакомых людей. При начале боевых действий укрыться в подполе, погребе, подвале, во внутренних помещениях подальше от окон. Или же в бомбоубежищах, под руководством домового комитета.

Сообщать в органы милиции, или же, командованию ближайшей воинской части, об укрывающихся бандитах.

Помните, что советский закон сурово наказывает за соучастие в попытке свержение Советской Власти.

— Тут еще можно что-то вставить, "удержите родных и близких от глупостей — коль не хотите сами после вдовами и сиротами быть, или ждать главу семьи двадцать пять лет" — заметил Юрка — как бы это вписать? А в общем, хорошо получилось, Анка! Неплохо бы еще фотографии Кука вставить, и кого еще у нас есть — товарищей из НКГБ запросить, если дадут добро. Ну что, поехали — сначала на утверждение расширенному составу нашего штаба, доработать с учетом замечаний, и гнать на Институтскую! Ой, что после в Киеве начнется — когда народ поймет, кто их дурачил?

Мне не смешно. В городе сейчас, пожалуй что анархия, а не прямо бандеровская власть. Так что есть все шансы успешно отпечатать тираж, и развести по точкам. А после, когда Кук поймет — распространителей и расклейщиков будут просто убивать на месте. И тогда не будет уже смысла в маскировке — в Киеве начнется открытый бандеровский террор. Но лишние с улиц уберутся — и только бы ночь, и день продержаться, пока Красная Армия порядок наведет!

Из протокола допроса.

Гражданин начальник, я не предатель! При немцах не полицаем был, и упаси боже, не карателем, а лишь писарем в управе. И нашим помогал, подполью, весной сорок третьего. У меня даже бумага была, подписанная товарищем Облаченко, командиром партизан, что я за наших, честно! Вот только затерялась она — а дружбан мой прежний, Петруха Головань, на меня показания дал, меня и загребли.