соответствующе. Он испытывает искреннюю привязанность лишь к своему детищу – своему королевству и своим потомкам. Многодетный отец всей эльфийской нации…

Впрочем, влюбиться ему это не мешало. Точно-точно. Уж Моэри Ашарис знал блистательного Ллиошэса Норитэли так, как знал того мало кто из живущих. Наверное, Вечный считал его кем-то вроде ещё одного своего ребенка или, скорее, младшего братца, которому нужны строгая рука и строгое же воспитание.

Когда-то он спас умирающего мальчишку, по собственной глупости и родительской неосторожности заблудившегося в Туманных горах. Те времена Моэри не помнил, но поверил  спасителю на слово. Спас, одарил своей кровью и ввел в род. Воспитал, как сына.

Это дорогого стоит.

Ллиошэс Норитэли умел чувствовать – просто немного иначе, чем другие. Проявление чувств на людях было для него странным. Смешным. Глупым. Хочешь помочь – делай. Испытываешь злость – накажи. Нравится – возьми. Счастье или нежность? Вряд ли до этого дня Вечный испытывал такие  эмоции. Но смешная снежная эльфийка все изменила.

Впрочем, дело ведь не только в ней – и в самом лорде тоже.

Он хотел измениться. У него получилось. Мир своего добился – теперь его хранитель стабилен. Норитэли нужна именно такая. Нездешняя. Немного наивная и искренняя, но умеющая быть сильной и жесткой, дать отпор. Знающая цену словам. И верная.

Сам он… Моэри поморщился. Сглупил. Надо же было так сглупить, как будто ему в самом деле двадцать пять. Как мальчишка попался. Недооценил дрянь-нечисть. Самодовольную девицу, что скалится сейчас напротив него и смотрит совершенно безумными влюбленными глазами.

Пока все пытались  спасти Даанри, эта дрянь выманила его в коридор. Погнался с азартом гончей – и закономерно загремел в глупейшую ловушку.

Маруна расстроится.

Он облизнулся, вспоминая мягкий привкус губ, пахнущих земляникой. Полукровка-трау.

Ведь сколько женщин искали его внимания! Искусных, красивых, умных, блистательных! Женщин разных рас, положения, достатка, с разной магией… Почему  он прикипел к этой? Вроде бы на общем фоне – никакой. А для него – идеальной.

Именно она остужала его гнев. Помогала контролировать себя в минуты слабости. Как будто стала… его силой.

И сейчас тупая нечисть со снежной кровью скалится и в самом деле думает, что смогла его заполучить? Нет, это даже как-то… несолидно! Вообще глупо. Дурная, дурная нечисть. Что же там папаша так плохо за матерью приглядывал?

Два варианта – расчетливо шептал разум. Либо мать девчонки гуляла со снежным. Либо кто проклял. Либо гуляла и проклял. Скорее  даже последнее. Вот и уродилось, что уродилось. Не приедь девица сюда, на север, может и вовсе  бы кровь не проснулась.

А так – имеем что имеем.

И сейчас  эта дура, используя магию северных шаманов, дорисовывает посередь узкого коридора замыкающий контур. Травы дурманят голову так, что ломит виски. Нет, скоро их найдут, но как бы в самом деле не потерять последние мозги. Магия северных шаманов коварна и опасна даже для нелюдей. Сам не поймешь, как станешь рабом чужих чувств.

И все же… все же… он не сдастся.  Глупо прожить длинную и непростую жизнь, обхитрить опытных правителей, сильных магов, умных и обладающих искусством тени шпионов и попасться – кому – первокурснице с  одной извилиной и желанием найти себе мужа? Над ним будет смеяться весь мир!

А, значит, что? Думай, Ашарис, пока не попал в суп… Петух из тебя не очень…

Передернул плечами. Холодно как-то. Это ему, устойчивому ко всем видам проклятий и уж тем более к каким-то жалким перепадам погоды. И кто так рисует? Что это за закорючка, убогая? Хотела написать руну «подчинение», а написала «корова». Вместо «любовь» красуется «кровь». Она из него стейк сделать хочет? Недавно видел при дворе трау новое блюдо, говорят, ввел один из попаданцев.

Вкусно, конечно… но не тогда, когда из тебя его пытается сотворить какая-то недоучка.

— Ты мог бы сам ко мне прийти, Ашарис! Я прекрасная партия, нелюдь! – Яростно шипела девка. Её глаза источали слабый синеватый свет, а по коже ползли синие узоры — магия полностью поглотила её разум. – Умна, красива, образованна, из знатной семьи… Я – лучшая жена, которая могла бы тебе светить, полукровка! Но ты решил меня обмануть! Крутил шашни с этой уродливой деревенщиной, в которой нет ничего! – Голос сорвался на визг. – Ничего интересного!

— Да ты по сравнению с ней вообще мелкая драная мышь, — откликнулся Моэри, лихорадочно размышляя над тем, как вывернутся из ловушки.

 — Но эта мышь тебя поймала, котик остроухий, — противно засюсюкала девчонка, скалясь, как полоумная.

И правда рехнулась. Впрочем, с нечистью это бывает.

— Ты меня не получишь, только себе сломаешь жизнь, дура, — может, разрушить крайние руны?

— Мой! Ты будешь моим, вреш-шь, не уйдеш-шь! – Личико исказилось, глаза навыкате, едва не капает слюна на пол. Раскрасавица. И умница, однозначно.

Так, что мы имеем, Ашарис? В носу свербит от трав. Во рту металлический привкус – организм реагирует на отравление. Глаза нечисти кажутся подозрительно привлекательными – что-то с головой однозначно не в порядке. А это что, я вас спрашиваю? Что, корочка хлеба?

Эта дура бормочет о том, что он должен это съесть с её рук? Действительно, с головой у кого-то плохо, он не настолько голоден.

И было бы снова смешно, но внутреннее чутье орет, что времени осталось не так уж много. Глаза девчонки шалые, совершенно сумасшедшие. По коридору гуляет стужа и ползет поземка. Где вообще охрана и эмиссары, где преподаватели? Такой всплеск пропустить!

Если только эмиссар Зимы намеренно не хотел подставить второе лицо после Ллиошэса под удар… С этих же станется.***Огромное спасибо всем за отклик, мои дорогие читатели:)Вы самые замечательные, и я очень рада, что история Лли и Данки не оставила вас равнодушными!Да, мы приближаемся к концу;) это последняя глава - и останется Эпилог.А совсем скоро нас ждёт ещё одна новая история! Волшебная, с драконами и котиком;) Подписывайтесь, чтобы не пропустить!)Буду как всегда рада вашим комментариям!

Глава 20.1.

Он переступил с ноги на ногу. Прорвать рунный круг не получится. Нечисть увидела ошибки в рунах и исправила. По потолку? Нет, потоки магии искривляются, можно и без головы остаться.

 — Послушай, — в голосе зазвучали мягкие нотки. Он влил в него силу, — ты не можешь быть уверена, что все сделаешь правильно. Представляешь, ошибешься, и я… умру. Или, например, влюблюсь не в тебя – а в каменную стену? Или, скажем, в этот