Пилот вышел на связь и сказал нам готовиться к посадке. У меня внутри все сжалось, но это не имело никакого отношения ни к Николасу, ни к снижению самолета. После нескольких месяцев поисков и почти утраченной надежды я наконец-то собиралась встретиться с Мадлен и получить ответы, которые искала на протяжении всей жизни. Когда она раскроет личность Мастера, Совет направит все силы на его поимку. Этот вампир принес столько боли и страданий в мою жизнь, и какая-то часть меня хотела увидеть его поражение. Но куда бо´льшая часть вовсе не желала видеть его. Я просто хотела, чтобы он навсегда исчез из нашей жизни.

Мы приземлились в аэропорту Маккаран и подъехали к частному ангару, где нас ждали несколько больших внедорожников. Когда мы высадились, темно- кожий мужчина-Мохири с бритой головой подошел поприветствовать нас. Его звали Джеффри, и его подразделение было одним из двух, что находились здесь в течение прошлого года. Очевидно, в Вегасе была достаточно высокая активность вампиров, чтобы увеличить численность Мохири. Возможно, именно это и имела в виду Адель, говоря, что никто не ожидает увидеть здесь Мадлен.

Воины не теряли времени зря. Не успела я опомниться, как оказалась в машине с Николасом, Крисом, Джордан и Джеффри. Четверо воинов, летевших с нами, забрались в другие машины вместе с командой Джеффри.

Джеффри вел машину, с легкостью передвигаясь по оживленным улицам.

– Мы проверили адрес, который вы дали, и обнаружили там женщину, но она совершенно не похожа на Мадлен.

– Мадлен скрывается под чарами колдуна, – пояснил Николас.

– Которого?

– Ориаса.

Джеффри присвистнул, и я задалась вопросом, найдется ли хоть кто-нибудь, кто не слышал об Ориасе.

– Неудивительно, что никто не может ее найти. Как вы собираетесь узнать, что это она?

– У нас есть способ видеть сквозь чары, – туманно ответил Николас. Несмотря на то, что произошло в Вестхорне прошлой осенью, очень немногие Мохири знали о моем происхождении фейри. Остальных не посвящали в тонкости этого.

– У вас с собой связанный колдун? – пошутил Джеффри. – А, мы на месте.

От моего дыхания запотело окно, когда я прислонилась к нему, чтобы посмотреть на стеклянное здание, столь высокое, что, казалось, исчезало за небесами Вегаса. Где-то там, за одним из этих окон, прячется моя мать. Не то чтобы я ждала трепетного воссоединения матери и дочери. Но было нереально осознавать, что через несколько минут я впервые смогу поговорить с ней.

– Ты готова? – Глаза Николаса потемнели от беспокойства.

– Я давно к этому готова.

Вооружившись и в полной боевой готовности, Николас, Джордан, Крис и я вошли в мраморный вестибюль вместе с двумя воинами из калифорнийской команды. Остальные заняли позиции снаружи на случай осложнений.

Я едва замечала окружающую нас обстановку, пока мы ждали лифт. К тому времени, как он остановился на сорок втором этаже, мое сердце бешено колотилось. Теплая рука Николаса нашла мою и нежно сжала, и я слегка улыбнулась.

Мы остановились перед дверью номер 4220, и все, кроме меня и Николаса, отошли в сторону. Еще в самолете было принято решение, что говорить с Мадлен будем мы вдвоем, пока остальные ждут снаружи. Слишком много гостей могут напугать ее и сделать менее сговорчивой. Она была хорошо знакома с Николасом, а я – ее дочь, так что она, возможно, откроется нам. В любом случае, на этот раз ей не сбежать, если только у нее не отросли крылья.

Николас позвонил, и я услышала тихий перезвон колокольчиков, разнесшийся по квартире. Я представила, как Мадлен осторожно подкрадывается к двери и смотрит на нас в глазок. Ее глаза округлятся от шока, когда она увидит, кто стоит по другую сторону двери, и притворится, что никого нет дома, надеясь, что мы уйдем.

Прошло несколько долгих минут. На этот раз Николас постучал.

– Мадлен, наши люди следят за этим местом. Мы точно знаем, что ты внутри. Мы хотим просто поговорить.

Тишина.

Я придвинулась к нему.

– Час твоего времени, и мы навсегда исчезнем из твоей жизни. Ты должна мне хотя бы это… мама. – Ладно, возможно, я вложила в это слово слишком много сарказма, но разве меня можно винить?

Засов щелкнул, и дверь открылась равно настолько, насколько позволяла металлическая система безопасности. Голубой глаз настороженно посмотрел на меня, и я резко втянула воздух.

– Извините, но вы ошиблись адресом. Меня зовут Клэр, и у меня нет детей.

– Вот теперь действительно обидно, – сухо ответила я.

– Не знаю, кто вы, но если не уйдете, я вызову полицию.

Я наклонился ближе к ней и тихо произнесла:

– Прежде чем ты сделаешь это, думаю, тебе стоит узнать, что я могу видеть сквозь чары… даже наложенные Ориасом.

Шок и понимание промелькнули в ее глазах раньше, чем она успела их скрыть. Ее губы сжались, и дверь захлопнулась. Это было бесполезно. Мы никуда не собирались уходить, и она тоже.

Секунду спустя дверь открылась, и я встала лицом к лицу со своей матерью.

Фотографии, которые я видела, не отражали всю ее красоту. Мадлен была стройной, выше меня на добрых десять сантиметров. На ней были синие брюки и кремовый топ. Платиново-светлые волосы собраны сзади в простую прическу, которая подчеркивала тонкие черты лица и сапфирово-синие глаза. Теперь я поняла, почему все мужчины, включая моего отца, влюблялись в нее.

Когда я познакомилась с Тристаном, то считала странным иметь дедушку, который выглядел всего на несколько лет старше меня. Но это не шло ни в какое сравнение с матерью, которая выглядит как старшеклассница. Мне следовало приберечь деньги, что я отдала Роланду и Питеру. Они бы пригодились, чтобы оплатить терапию, когда все это кончится.

– Входите. – Звучный голос Мадлен был пронизан гневом и смирением, когда она отступила назад и пропустила нас внутрь.

Я вошла первой, а Николас последовал за мной. Мать или нет, но он не собирался рисковать. В любой другой ситуации я бы сказала ему, что он перегибает палку, но промолчала, потому что приезд сюда уже стал для него большим шагом.

Мадлен заперла дверь и провела нас в гостиную, со вкусом оформленную в коричневых и кремовых тонах, с окнами от пола до потолка, из которых открывался удивительный вид на центральную улицу Вегаса. Она села в кожаное кресло, и мы с Николасом расположились на диване. Я смотрела на нее и думала, что должна чувствовать, сидя в одной комнате с женщиной, родившей и бросившей меня совсем маленькой. Она была дочерью Тристана и женщиной, которую любил отец. Но все, что я видела, – эта прекрасная незнакомка. Все, что я чувствовала, – лишь холодную отстраненность.

– Ты похожа на