27 Подробнее об указе от 4 июня 1947 г. о хищении социалистической собственности см.: Heinzen J. Corruption among Officials and Anticorruption Drives in the USSR, 1945-1964 // Russian Bureaucracy and the State: Officialdom from Alexander III to Putin / ed. D. K. Rowney, E. Huskey. Basingstoke, UK, 2009. P. 169-188. О мелких кражах и спекуляции среди солдат во время Второй мировой войны см.: Merridale C. Ivan’s War: Life and Death in the Red Army, 1939-1945. New York, 2006. P. 270-274.

28 О кампании 1947-1948 гг. против хищения социалистической собственности см., в частности: Solomon P. H., Jr. Soviet Criminal Justice under Stalin. P. 410-412;Gorlizki Y. Rules, Incentives and Soviet Campaign Justice after World War II // Europe-Asia Studies. 1999. Vol. 51. No. 7. P. 1245-1265.

29 ГА РФ. Ф. 9492. Оп. 2. Д. 63. Л. 32-33. По словам Горшенина, «эти сведения отражают только тот материальный ущерб, который был выявлен судами при рассмотрении дел, но и из них видно, какие огромные потери несет народное хозяйство в результате хищений государственного и общественного имущества». Ряд примеров воровства должностных лиц во время и после войны см.: Hooper C. V. A Darker «Big Deal»: Concealing Party Crimes in the Post-Second World War Era // Late Stalinist Russia: Society between Reconstruction and Reinvention / ed. J. Furst. London; New York, 2006. P. 145-146.

30 Статистика отдела судебной статистики Верховного суда СССР. Перепеч.: История сталинского Гулага: Конец 1920-х – первая половина 1950-х гг.: В 7 т. М., 2004-2005. Т. 1. С. 613. Военные трибуналы в 1947 г. осудили за хищение государственной собственности 24 372 чел.: Там же. С. 618.

31 РГАНИ. Ф. 6. Оп. 6. Д. 25. Л. 2-3.

32 Как указывает Дональд Фильцер, только в 1947 г. по указу от 4 июня было арестовано больше колхозников, чем рабочих: Filtzer D. A. Soviet Workers and Late Stalinism. P. 28-29.

33 Особая папка Сталина полна поступавших ему в 1944-1947 гг. докладов, свидетельствующих о наличии крупных схем хищения государственной собственности. См.: Особая папка И. В. Сталина / под ред. В. А. Козлова, С. В. Мироненко. М., 1994 (из материалов Секретариата НКВД-МВД, 1944-1953). Режим забил тревогу по поводу коррупции в торгово-распределительных системах отчасти ради того, чтобы сделать их козлом отпущения за недостаточную производительность экономики.

34 ГА РФ. Ф. 9492. Оп. 2. Д. 37. Л. 65-66 (письмо Двинского заместителю председателя Совета министров СССР Микояну, 30 сентября 1946 г.). Многие примеры информации от осведомителей касаются функционеров, незаконно извлекающих выгоду в ходе исполнения служебных обязанностей (см. главу 6).

35 Там же. Ф. 5446 (Совет министров СССР). Оп. 48a. Д. 1614. Л. 102-198. Перепеч.: История сталинского Гулага. Т. 1. С. 557-559. Число колхозных председателей, осужденных за хищение государственной собственности, например, выросло с 935 чел. в 1948 г. до 1 483 чел. в 1949 г.: Там же. Ф. 9492. Оп. 2. Д. 63. Л. 37 (доклад Горшенина, присланный Сталину).

36 Solomon P. H., Jr. Soviet Criminal Justice under Stalin. P. 408-414.

37 Ibid. P. 124-125. Ученые предпочли сосредоточиться на наказании по указу колхозников за мелкие кражи продовольствия во время голода. См.: Из приговоров районных нарсудов о привлечении к уголовной ответственности колхозников по Указу 1947 г. // Советские архивы. 1990. № 3. С. 55-60. О развитии черного рынка и хищении госсобственности в промышленном городе Магнитогорске в 1930-е гг., в частности в чрезвычайно стратифицированной и работавшей в крайне трудных условиях сети снабжения, см.: Kotkin S. Magnetic Mountain. P. 242-260. См. также: Shearer D. Wheeling and Dealing in Soviet Industry: Syndicates, Trade, and Political Economy at the End of the 1920s // Cahiers du monde russe. 1995. Vol. 36. No. 1-2; Hessler J. A Social History of Soviet Trade: Trade Policy, Retail Practices, and Consumption, 1917-1953. Princeton, NJ, 2004. Примеры спекуляции, растрат и мелкого воровства при плохой работе системы продовольственного снабжения в 1930-е гг. см.: Осокина Е. За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1927-1941. М., 1998. На англ. яз.: Osokina E. Our Daily Bread: Socialist Distribution and the Art of Survival in Stalin’s Russia, 1927-1941. Armonk, NY, 2001.

38 Проект секретной инструкции 1952 г., написанный генеральным прокурором СССР Сафоновым для Верховного суда, проливает свет на преследование преступлений, совершаемых должностными лицами, по ст. 109: ГА РФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 1023. Л. 2-6. В проекте резко критикуются судьи по ряду причин. Слишком часто, указано там, судьи выносят суровые приговоры к лишению свободы, когда целесообразнее был бы исправительный труд по месту работы. Должностных лиц безосновательно осуждают за серьезные преступления. Это «политически вредная практика». Правда, в иных случаях (написано дальше в проекте), когда речь шла о «серьезном ущербе государственным и общественным интересам», – например, в некоторых делах о халатности (ст. 111), повлекшей за собой крупный материальный ущерб, – Министерство юстиции жаловалось, что ответственные лица наказаны недостаточно строго. В апреле 1953 г. министерство отметило, что многие осужденные за халатность виновны только в неопытности. В 1952 г. по ст. 111 были осуждены 57 тыс. чел.: Там же. Ф. 9492. Оп. 2. Д. 93. Л. 62 (замечания Горшенина к проекту уголовного кодекса).

39 Насколько серьезно режим относился к хищениям госсобственности, свидетельствует тот факт, что послевоенная амнистия узников Гулага не коснулась осужденных по указу от 7 августа 1932 г.: Об амнистии в связи с победой над гитлеровской Германией, 7 июля 1945 г. // Амнистия и помилование в СССР. М., 1959. С. 71-72.

40 Советское законодательство криминализировало многие проступки должностных лиц, которые в данной книге не считаются «коррупцией». К примеру, согласно весьма широким положениям УК, халатность и другие виды преступного бездействия, злостное неисполнение контрактов, дутая отчетность и производство некачественных товаров были «должностными» или «хозяйственными» преступлениями. Поскольку в большинстве случаев они не вели к личному обогащению, я не рассматриваю их как тип коррупции, который исследуется в этой книге.

41 ГА РФ. Ф. 8131. Оп. 38. Д. 299. Л. 11. После денежной реформы 1947 г. и отмены продовольственных карточек роль денег в экономике возросла. До реформы встречается больше дел о взятках в форме продуктов или товаров. В сентябре 1946 г. цены на некоторые нормированные продукты подскочили на 200-300 %. Этот взлет цен сделал подобные товары более желательными в качестве взяток. Указ от 27 сентября 1946 г. лишил продовольственных пайков по карточкам 23 млн чел. в сельской местности. В таких обстоятельствах продукты представляли собой весьма заманчивую взятку. См.: Zubkova E. Russia after the War. P. 70-75. О преступлениях, связанных с денежной реформой, среди партийных элит в Молотовской области см.: Лейбович О. В городе «М»: Очерки социальной повседневности советской провинции. М., 2008. С. 72-113.