— Поппи, — взмолилась Мэйда. Казалось, она вот-вот заплачет.

Но Поппи уже было не остановить.

— Она права лишь в одном. Да, я уехала из дома на всю ночь и уехала без своего инвалидного кресла. Да, я не поступала так ни разу за все двенадцать лет. Но вчера я это сделала — просто потому, что я хотела это сделать. Страшно хотела. Мне ненавистна сама мысль о том, что я не имею на это права. Я прожила в этих цепях двенадцать лет. А ты, Роуз, за это время закончила колледж, вышла замуж за своего распрекрасного Арта, родила троих чудесных ребятишек. Потому что ты заслуживаешь своего счастья, а я нет.

— Поппи… — ахнула Лили, всплеснув руками.

— А я — нет, — повторила Поппи. Но смотрела она не на онемевших сестер, а на Мэйду. — В тут ночь, двенадцать лет назад, за рулем была я, а не Перри. Гриффин уже догадался об этом. Теперь вот и ты это знаешь.

— Ты была за рулем?! — растерянно пролепетала Роуз.

Поппи по-прежнему смотрела в глаза матери. Все эти двенадцать лет она жаждала высказать все, что наболело у нее на душе, увидеть, как воспримет это Мэйда. Там, на Литл-Беар, когда Гриффин спрашивал, о чем она мечтает, она едва не проговорилась. Почувствовать, что тебя любят — что может быть большим счастьем? И вот теперь, впившись глазами в лицо матери, она наблюдала…

— Тогда, на вечеринке, мы много пили, — продолжала она. — А когда пришло время возвращаться домой, Перри уже так нагрузился, что еле ворочал языком. Вот я и села за руль. Конечно, надо было ехать помедленнее, но… Короче, я не справилась с управлением, и снегоход перевернулся. Я осталась жива, хоть и в инвалидном кресле. А Перри ударился о дерево и погиб.

— Полиции это известно? — осторожно спросила Роуз. В голосе ее явственно слышался страх.

— Роуз! — прошипела Лили, предостерегающе тряхнув Поппи за плечо.

Поппи повернулась к Роуз:

— Я никогда об этом не говорила. Можешь сама им сказать, если хочешь.

— Я вовсе не имела в виду…

— Она ничего не скажет, — перебила ее Мэйда. — Кому это нужно, тем более сейчас?

— Мэйда права, — вмешался Гриффин, встав позади Поппи. Он не дотрагивался до нее, но Поппи чувствовала его присутствие. — В данном случае речь ведь не идет о нарушении закона. Неосторожная езда? Возможно, но теперь это уже не докажут. Неумышленное убийство? Может быть. Но к какому наказанию ты бы приговорила ее, а, Роуз?

Роуз слабо махнула рукой.

— Предлагаешь упрятать ее за решетку? — безжалостно продолжал Гриффин. Поппи почувствовала в его голосе нарастающий гнев, и сердце ее затопила любовь. — Но она и так уже приговорена к инвалидному креслу, так что ты явно опоздала. Чем она может искупить свою вину? Покаяться публично? Или заняться самобичеванием?

— Да что вы на меня насели?! — возмутилась Роуз. — Сделали из меня какое-то чудовище…

— Тогда кто чудовище? Я? — обращаясь к матери, спросила Поппи.

По лицу Мэйды пробежала судорога боли. В глазах ее, как ни странно, не было и намека на удивление. Только безмерное сожаление. И вдруг, сделав усилие над собой, она улыбнулась.

— Нет, Поппи. Конечно, нет. Во всяком случае, не больше, чем все мы тут.

На глаза Поппи навернулись слезы. Она внезапно вспомнила ту игру, в которую они играли с Гриффином. «Какое у тебя самое грустное воспоминание?» — «Как Мэйда обнимает Лили». — «А самое лучшее?» — «Как она обнимает меня».

Но до того, как мечта ее сбылась, на крышу рухнуло еще одно дерево — с таким оглушительным треском и грохотом, что Виктория в панике кубарем скатилась с коленей Поппи и мгновенно исчезла. Во всем доме вырубился свет, и они остались в полной темноте.

— Вот черт! — в сердцах бросила Мэйда.

— Лампы у тебя есть? — спросила у Поппи Лили.

— На кухне, — ответила та и двинулась за ними.

— Мне нужно домой, — объявила Роуз и потянулась за курткой. — Арт сейчас с девочками, но если электричество выключили во всем городе, то мельница тоже встанет, и ему придется мчаться туда.

Пронзительно зазвонил телефон. Но не на коммутаторе — это была личная линия Поппи. Она взяла трубку на кухне.

— Слушаю.

— Это Мика. Гриффин у тебя?

— Да. — Глаза Поппи отыскали Гриффина. — Что случилось?

— Конец света. Электричества нет, деревья валятся одно за другим, по дороге не проехать… Мне позарез нужна помощь.

* * *

Дорогу покрыл тонкий слой льда, и она стала безумно скользкой. Поппи, нахмурившись, смотрела из окна, как Роуз и Лили, цепляясь друг за друга и отчаянно скользя, пробираются к машине. Мэйде пришлось бы туго, если бы Гриффин не предложил ее подвезти. За него Поппи не волновалась — Гриффин был гораздо осторожнее любого из местных.

Поппи провисела на телефоне не меньше часа, прежде чем телефонная связь прервалась окончательно и в трубке повисла гробовая тишина. Она схватилась за сотовый, но все телефоны в городе молчали. К счастью, большинство местных, звоня с работы или из машины, уже привыкли пользоваться сотовыми телефонами, а у Поппи были все их номера. Если кто-то был ей очень нужен, она его из-под земли достанет, усмехнулась она. Отговорок Поппи не слушала — стоны по поводу жуткой погоды, кучи скопившихся дел и все такое прочее отскакивало от нее как от стенки горох. И бесполезно было твердить, что добраться до Мики будет не так-то просто. В конце концов, у каждого, кому она звонила, в хозяйстве был и грузовик, и запас песка, и цепи на колеса.

— Лучше послушайте меня, — снова и снова повторяла она. — Деревья валит прямо на сахароварню. Трубопровод оборван, провода тоже. Починить их можно будет, только если распилить и убрать деревья. Нужны люди — много людей! И непременно с бензопилами. Так на вас можно рассчитывать? — Если в ответ раздавалось невнятное бормотание, грозившее перейти в отказ, Поппи переходила к решительным действиям. — Слушайте, для Мики это вопрос жизни и смерти. Не будет труб, не будет и сока, верно? В конце концов, в такое время все сахаровары должны помогать друг другу. Помнится, пару лет назад, на Рождество, Мика чинил вам крышу, когда она вдруг потекла, — елейным тоном напоминала она. Это могла быть крыша, или разбитое окно, или затонувшая в озере лодка — не важно. Не было в Лейк-Генри человека, которому бы Мика не помог в свое время, и Поппи было об этом известно. — Кажется, тогда он не прислал вам счет, верно? Значит, у вас есть возможность вернуть ему долг.

* * *

Кэсси была уже без сил. И виноваты в этом были отсутствие электричества, непрерывно звонивший телефон и ее сынишка Итан, средний из троих, так не вовремя подхвативший круп и принимавшийся отчаянно вопить, едва только мать спускала его с рук. Кэсси усадила его на колени, пристроив мокрую от пота головенку у себя на плече, пока сама она, сидя за письменным столом, при свете чадившей масляной лампы делала пометки в блокноте. Ее терзало нетерпение. Не дожидаясь начала рабочей недели, она еще в воскресенье уселась на телефон.