—Не сомневаюсь. Этот господин не терпит отказов. Хорошо, что не открыла им дверь.

—Дверь я открыла, но в дом не впустила. — Эбигейл, следуя примеру Брукса, отпила пиво прямо из бутылки. — Тебе известно, что его помощник носит при себе оружие?

—Конечно. Он что, угрожал тебе?

—Нет-нет, не беспокойся. — Эбигейл хотела успокоить Брукса, но получила обратный результат. — Разумеется, не угрожал. Просто я заметила, как отходит пола пиджака, поняла по его движениям. А кроме того, Берт начал на него рычать.

Брукс сделал большой глоток:

—Расскажи по порядку, что здесь произошло.

—Ты расстроился, — прошептала Эбигейл. — Не надо было рассказывать.

—Нет, надо.

—Правда, ничего существенного. Блейк сказал, что пришел принести извинения, а когда я не пригласила их в дом, заговорил без обиняков. Назвал происшествие недоразумением и обвинил тебя. Ну, я опровергла его доводы, так как сама присутствовала при инциденте. Тогда он намекнул, что занимает важное место в жизни города, а я, мол, этого не понимаю. И что из-за наших с тобой отношений моим свидетельским показаниям нельзя доверять. Ну, он выразился другими словами, но смысл именно такой. Хочешь, я в точности передам весь разговор?

—Не надо. Ограничимся основными моментами.

—Суть в том, что Блейк был недоволен и страшно зол, а я попросила его уехать и предупредила помощника: если он вздумает навести пистолет на Берта, я спущу собаку с поводка. Берт знает, как действовать в таких случаях, и без труда разоружил бы помощника Блейка. А еще я сказала, что тоже вооружена.

—О господи!

—Но ведь это правда, и лучше было заявить открыто. Мистер Блейк стал снова извиняться, а потом сказал, что хочет заплатить компенсацию за беспокойство в размере десяти тысяч долларов. Мол, если я соглашусь считать ночной инцидент досадным недоразумением, то могу получить эту сумму наличными. Такое предложение окончательно вывело меня из себя.

—Сколько раз ты просила их уехать?

—Три раза. А потом просто сказала «до свидания» и захлопнула дверь. Блейк еще пару минут колотил по ней кулаками. Ужасно грубый человек. Потом помощник уговорил его сесть в машину и увез отсюда.

Брукс, встав из-за стола, принялся мерить кухню шагами.

—Почему не позвонила мне?

—Не видела необходимости. Я сама без труда с ними разобралась. Рассердилась, конечно, но ничего страшного не произошло. Я…

Глянув на искаженное едва сдерживаемым гневом лицо Брукса, Эбигейл осеклась на полуслове.

—Ты сама понимаешь, что говоришь? Двое незнакомых мужчин являются к тебе домой, причем один из них вооружен. Ты неоднократно просишь их уйти, но они не слушают. Рассуждая логически, что следует сделать в подобном случае?

—Закрыть дверь. Именно так я и поступила.

—Нет, Эбигейл, разумный человек, после того как запер дверь, непременно бы позвонил в полицию.

—Нет, я не согласна. Прости, что рассердила тебя, но ты не прав. Ведь они уехали. — Эбигейл решила не злить Брукса еще больше и не стала рассказывать, как намеревалась выйти к незваным гостям с оружием в руках, если те не покинут ее дом через две минуты. — Послушай, Брукс, я была вооружена, и Берт находился рядом, так что мне ничто не угрожало. И вообще, Блейк так разволновался, что, если бы они не уехали, думаю, пришлось бы вызывать не только полицию, но и карету «Скорой помощи».

—Будешь подавать на него в суд?

—Нет. Почему ты на меня сердишься? Не надо. Я поступила так, как сочла нужным в тот момент и при сложившихся обстоятельствах. И если уязвлено твое самолюбие, потому что я не позвала на помощь…

—Есть немного. Да, самолюбие. Не стану отрицать, на душе спокойнее, когда знаешь, что рядом находится женщина, способная себя защитить. Только я хорошо знаю Блейка. Он пытался тебя шантажировать и угрожал.

—Да, пытался, но потерпел неудачу.

—Достаточно и попытки. А еще он хотел тебя подкупить.

—А я объяснила, что попытка подкупа свидетеля сама по себе расценивается как уголовное преступление.

—Кто бы сомневался в твоих способностях… — Брукс потеребил руками волосы и снова сел. — Ты не знаешь этого негодяя, не понимаешь, какого страшного врага нажила себе сегодня. А враг теперь у тебя точно есть, уж поверь мне.

—Я все прекрасно понимаю, — спокойно возразила Эбигейл. — Но в том, что он стал врагом, нет ни моей вины, ни твоей.

—Ты права, только от этого не легче.

—Ты собираешься устроить ему очную ставку?

—Да, черт возьми.

—Но это еще больше разожжет вражду, верно?

—Возможно. Только если Блейку спустить это с рук, он решит, что мы струсили. Снова явится сюда, решит, что ты ничего мне не рассказала и выманиваешь у него более крупную сумму.

—По-моему, я четко обрисовала свою точку зрения.

—Если бы ты осознавала, с кем имеешь дело, то давно бы поняла, что ему на твое мнение наплевать.

Конечно, Эбигейл понимала.

—Ты прав, Брукс, но из личных соображений для меня было очень важно четко обозначить свою позицию.

—Ладно, дело сделано. Только прошу, если он снова сюда явится, не вздумай открыть дверь и немедленно звони мне.

—То есть подчинить мое эго твоему?

—Да нет же! А может, и так. Я не силен в психологии, и мне наплевать, что там говорится.

—Что ж, у нас появится еще одна тема для разговора, — улыбнулась Эбигейл.

Брукс сердито засопел, и Эбигейл поняла, что еще чуть-чуть, и он взорвется.

—Я тебя предупреждаю, потому что если Блейк тут снова появится, то только чтобы продолжить шантаж и угрозы. А я хочу, чтобы он понял: любая попытка оказать давление на тебя или кого-либо еще будет пресечена с помощью самых жестких мер. С той же просьбой я обратился к Рассу, его жене и родителям и попросил своих помощников предупредить семьи.

—Понятно, — кивнула Эбигейл, чувствуя, как раздражение постепенно проходит.

—Блейк в ярости. Его деньги и высокое положение на сей раз не срабатывают. Сынок сидит за решеткой и, вполне вероятно, проведет там достаточно долгий срок.

—Блейк любит сына.

—Честно говоря, об этом не берусь судить. Знаю точно, что здесь большую роль играет его эго, его самолюбие. Никто не смеет сажать его сыночка в тюрьму и марать имя Блейков. И Блейк пойдет на все, чтобы добиться своей цели. Если для этого понадобится надавить на тебя, не сомневайся, он сделает это без колебаний.

—А я его не боюсь, и знаешь, для меня это тоже очень важно.

—Вижу. И сам не хочу, чтобы ты испытывала страх. Хочу только одного: если Блейк попытается заговорить с тобой на улице или попробует связаться с тобой иным путем, лично или через посредников, немедленно сообщи мне. Ты — свидетель и находишься под моей защитой.