— Могу лишь подтвердить, что на нём наша форма.

— Добро, — принял капитан решение, — только он; остальных пусть Вельстов на ноги ставит.

Глава 26

— Быстро, быстро, Халово отродье, — бил по ушам искажённый помехами связи голос сержанта, — пошевеливайся.

Брэндон Гаер, двадцати восьми лет от роду, двухметрового роста, широкоплечий детина, зло сплюнул сквозь открытое забрало шлема. Не покидающее вот уже третьи сутки раздражение готово было выплеснуться наружу.

Едва дети старой шлюхи из союза Вельстова нашли и перебили расчёт энергетической установки, как на планету сразу же высадилась шеститысячная группировка. Гурту Брэндона посчастливилось войти в её состав и оказаться на богатой, неразграбленной планете в числе первых.

В алчных мыслях Брэндона штурм Сурии казался лёгкой прогулкой, где под прикрытием эскадры только и надо, что отстреливать местных и собирать их ценные вещи. В принципе, вот уже трое суток так и происходило, но, увы, не с ним. Как назло, именно их гурт оказался в числе назначенных командованием на охрану парковой зоны, куда бесконечным потоком садились челноки с прибывающим пополнением, оборудованием и всевозможными военными грузами.

На глазах Брэндона формировались всё новые и новые колонны. Одна за другой, они расползались, расширяя захваченный в центре города плацдарм. Из радиообмена было известно, что противник практически без боя сдаёт квартал за кварталом, улицу за улицей и атакующим только и остаётся, что занять район, а дальше заняться тем, ради чего сюда и прибыли. Среди бойцов уже ходили истории, как сильно обогатились те или иные везунчики.

Верхом несправедливости стал приказ выделить два взвода из их гурта на разгрузочные работы. Взвод Брэндона просто не мог не попасть в число этой пары, и вот уже третьи сутки как он и его сослуживцы, потея и проклиная всё на свете, выносят с севших бортов тяжеленые контейнеры, грузят их на платформы.

— Да чтоб ты сдох, — услышал взбешённое шипенье Малика, закадычного друга Брэндона, служившего во втором отделении их взвода.

Спускаясь по широкой откинутой рампе десанта, Малик запнулся и уронил ношу. Грохнувшись о металлические сходни, контейнер раскололся и явил миру россыпь электронных запалов для боекомплекта комплекса поддержки. Тысячи мелких деталей разлетелись по сходням, а злобные, вполголоса ругательства всколыхнули трюм катера.

— Согласен полностью, — присев рядом с Маликом, помогая собрать запалы, поддержал друга Брэндон.

— Какого Хала мы сюда припёрлись? — шипел Малик, нервно собирая рассыпанное имущество, — говнюки из соседних гуртов себе уже состояния сделали, а мы здесь, как грязь безвольная, срань эту таскаем.

В приступе бешенства Малик вскочил с корточек и с силой заехал ногой по разбитому контейнеру. Звон сотен вывалившихся запалов окончательно вывел его из себя. Сжав кулаки и задрав голову в небо, Малик разразился такой отборной бранью, что вокруг начали оборачиваться.

— Ну-ка, пасть заткни, — непонятно откуда взявшийся сержант уже стоял рядом и сверлил их взглядом, — или я сам это сделаю.

— Есть, сержант, — козырнул Малик.

— Что распсиховался?

— Рядовой Малик Гай психует по причине проявленной командованием группировки несправедливости.

— Несправедливости? — переспросил сержант, недобро усмехнувшись, — и в чём же она заключается?

— В том, что рядовой Малик, как и рядовой Гаер, прибыли на Сурию не для того, чтобы таскать это барахло, — ещё раз пнул он контейнер.

— Здесь я с тобой солидарен, — сбавив тон, ответил сержант, — по этому поводу есть новости, вечером прибудет смена, утром снимаемся и идём в город, но особо нервных и невыдержанных я, наверное, оставлю здесь.

— Сержант, — зная его нрав, взмолились друзья.

— Всё собрать, — ткнул сержант пальцем в россыпь запалов и, сбежав по рампе, отправился прочь.

***

Пятидесятишестилетний майор медицинской службы Артар Колпи ещё раз огласил отсек интенсивной терапии усталым вздохом, запустил пятерню в отросшую шевелюру и почесал затылок.

В залитом белым светом отсеке, обстановку которого составили три громоздких саркофага боксов восстановления и устройств голографов над ними, находились два человека. Присутствовал и третий, но он, погруженный в глубокий медикаментозный сон, вот уже седьмые сутки лежал в одном из боксов. Оставшиеся двое, начальник медицинской части крейсера и врач-оператор отсека, лейтенант Ева Морсис, не отрываясь, изучали висевшую перед глазами проекцию с показаниями раненого и ходом восстановления. И если лицо майора выглядело слегка озабоченным, то взгляд миловидной темноволосой Евы, словно с укором, заявлял майору «ну, я же говорила».

— На исправность тестировали?

— Да, — ответила женщина, — показатели в пределах.

— Если в пределах, то почему аномалию обнаружили только вчера?

— Аномалия была выявлена ещё при первичном обследовании, а вот внимание я на неё обратила только вчера. Вы видели его состояние, — кивнула она в сторону саркофага, — я, признаться, вообще не понимаю, как он сумел выжить.

— И всё же, запись в журнал относительно этого, — кивнул майор на снимок запястья правой руки пациента, — вы не внесли.

— Ар, — поправив волосы, тридцатидвухлетняя женщина с укором посмотрела на командира медчасти, — мне на стол положили кусок мяса. Обожжённый, посечённый осколками, с дыркой в ноге и дырой в боку, с разорванным кишечником и травмированным желудком. Плюс к этому повреждение почки и большая кровопотеря. Вот это, — кивнула женщина в сторону снимка, — на фоне всего, что с ним приключилось, я просто сочла гематомой, тем более сканер отклонений не выявил. И только вчера я обратила внимание, что запястье чистое, а на скане по-прежнему затемнение.

— Может, сканер выпал из тест-систем, — предположил майор, — такое вообще возможно?

— Нет, я проконсультировалась с техниками и заставила их протестировать бокс в моём присутствии, всё в норме.

— Странно.

— Не то слово, — поддержала она, — вся моя предыдущая практика говорит, что на снимке я вижу явное необъяснимое уплотнение тканей запястья, причём не на всю его глубину, а именно по окружности, вы правильно подметили, что на руке браслет, которого на самом деле нет.

— Анализ тканей?

— Ни уплотнений, ни отклонений. Аномалия исключительно в визуальном спектре.

— Но это невозможно.

— До вчерашнего вечера я думала так же.

Несколько минут майор двигал руками, активируя новые окна с показаниями странного пациента.

— Интересный персонаж, — сделал он заключение, — я так понимаю, у него имела место травма позвоночного столба?