— Я обещаю держать тебя своим рабом и никогда не продавать тебя и не давать тебе вольную, — хрипло прошептала она сквозь слезы, потом хитренькая искорка сверкнула в ее горестных темно-зеленых глазах, — если, конечно, ты не разозлишь меня чрезмерно, потому что тогда я немедленно призову писцов и напишу вольную. — Она протянула мне руку и подняла с колен. — Вставай, глупец, и займись делом. Клянусь, моя чаша пуста.

Я занял положенное место за ее спиной и наполнил чашу. Подвыпившие гости решили, что мы хотели развлечь их и устроили представление. Они хлопали в ладоши, свистели и швыряли в нас цветочные лепестки в знак одобрения. Я видел, как все с облегчением вздохнули, когда поняли, что приличия не нарушены и раб остался рабом.

Моя госпожа поднесла чашу к губам, но перед тем, как отпить немного, улыбнулась мне. Хотя глаза ее все еще были влажны от слез, улыбка ободрила меня и вернула мне счастье. Я долгие годы не чувствовал такой близости с ней, как в тот вечер.

УТРОМ следующего дня мы увидели, что вода в реке начала подниматься и наступило ежегодное половодье. Мы и не подозревали об этом, пока не раздались веселые крики сторожей с пристаней вокруг города. С тяжелой от вина головой я оставил постель и побежал к реке. Вдоль обоих берегов уже собрались жители города. Все приветствовали половодье молитвами, пели и размахивали пальмовыми ветвями. Низкая вода в Ниле ярко-зеленого цвета, как налет на слитках меди. Половодье уносит зелень прочь, и вода становится грязного серого цвета. За ночь она поднялась на половину высоты свай порта и очень скоро подступит к земляным дамбам набережной. Тогда она найдет дорогу в устья оросительных каналов, дно которых многие месяцы оставалось сухим и потрескалось от жары. По ним бурными потоками вода хлынет на поля и затопит хижины крестьян, смывая межи.

Наблюдение за полями и восстановление границ между ними после половодья было возложено на стража вод. Когда-то вельможа Интеф увеличил свое состояние, благоприятствуя запросам богатых и щедрых, когда приходил черед устанавливать межевые камни.

Вверху по течению реки раздавался отдаленный рокот порогов. Поднимающаяся вода закрыла естественные гранитные преграды и теперь неслась по ущелью, вздымая к небу тучи брызг. Серебряный столб водяной пыли вознесся так высоко, что был виден в любом месте нома Асуана. Когда первый порыв ветра донес брызги до острова, они свежей прохладой опустились на наши лица. Мы наслаждались этим благословением богов, так как в нашей стране другого дождя не бывает.

Казалось, поднимающаяся вода на глазах покрывает пляжи вокруг острова. Очень скоро наша пристань окажется под водой, и волны реки заплещутся вокруг сада. Где вода остановится, можно будет подсчитать только после тщательного изучения уровня воды в Ниломере. От результатов этих измерений зависели процветание или голод всей страны и каждого человека в Египте. Я поспешил к своей госпоже, чтобы приготовиться к церемонии вод, где мне придется играть одну из ведущих ролей. Мы оделись в лучшие наши наряды, и я повесил себе на шею новую золотую цепь. Затем вместе со всеми домашними и всеми женщинами царского гарема мы присоединились к общему шествию в храм Хапи.

Шествие это возглавляли фараон и все великие вельможи Египта. Жрецы, пухлые и розовые от сытной жизни, ждали нас на ступеньках храма. Головы их были выбриты, и чистые смазанные маслом черепа блестели на солнце, а глаза сверкали от жадности, потому что сегодня царь принесет щедрые дары храму.

В присутствии царя статую богини вынесли из святилища и украсили цветами и алым полотном. Затем статую смочили душистыми маслами и благовониями, а все окружающие пели гимны и благодарили богиню за ниспослание половодья.

Далеко к югу, в землях, где никогда не ступала нога цивилизованного человека, богиня Хапи сидела на вершине горы с двумя огромными кувшинами неизмеримого объема и выливала священные воды в свой Нил. Из одного кувшина струилась зеленая и сладкая вода, из другого — серая и тяжелая от ила, которая заливала поля каждый год и заряжала их новой жизнью и плодородием.

Пока все пели, царь принес в жертву зерно и мясо, вино, серебро и золото. Потом он призвал мудрецов, горняков и математиков и приказал им войти в Ниломер и приняться за свои вычисления.

Когда я принадлежал вельможе Интефу, меня назначили одним из хранителей воды. Я был единственным рабом в этом блистательном собрании, но теперь утешал себя тем, что немногие из моих коллег носили на шее «Золото похвалы», и поэтому они обращались со мной с уважением. Они и раньше работали со мной и знали мне цену. Я помогал сконструировать Ниломер, который определяет расход воды в реке, и именно я наблюдал за его строительством и придумал сложную формулу, позволявшую высчитывать высоту и объем каждого половодья.

Путь нам освещали факелы из просмоленных связок хвороста. Следом за верховным жрецом я прошел ко входу в Ниломер по темному коридору в задней части святилища. Мы спускались по наклонному стволу шахты, и каменные ступени были скользкими от слизи и речных испарений. Изпод наших ног, шурша, уползла черная водяная кобра и с яростным шипением нырнула в темную воду, которая уже поднялась на половину глубины шахты.

Мы собрались на последней, еще не покрытой водой ступени и в свете факелов изучили метки, оставленные каменщиками на стенах шахты. Каждый из символов имел свое особое значение, как практическое, так и магическое.

Мы провели первое и наиболее важное измерение вместе и сделали его с особой тщательностью. В последующие пять дней по очереди будем возвращаться сюда, записывать уровень подъема воды и сверять свои измерения с показаниями водяных часов. По образцам воды определим приблизительно, сколько в ней ила. Все это поможет сделать необходимые выводы.

Когда закончатся первые пять дней наблюдений, мы займемся вычислениями и потратим на них три дня. Они покроют множество свитков папируса. Затем, наконец, мы будем готовы представить наши вычисления царю. В этот день фараон в полном облачении возвращается в храм со всей своей свитой. С ним приходят все вельможи страны и половина жителей Элефантины. Все ожидают результатов.

В тот год, когда верховный жрец начал читать вычисления, царь улыбнулся. По нашим заключениям, половодье должно было стать совершенным. Оно будет не слишком низким — поля покроются водой и не лишатся черного слоя ила, так необходимого для плодородия, но и не слишком высоким — не размоет каналы и дамбы, не затопит деревни и города, расположенные вдоль реки. Мы получим богатый урожай, и стада будут сыты.

Фараон улыбался, но улыбался он не столько благоденствию своих подданных, сколько тем сокровищам, которые попадут в казну через сборщиков податей. Ежегодные поступления налогов также зависели от высоты половодья, и» в этом году огромные сокровища добавятся к уже имеющимся в хранилищах его погребального храма. В заключение церемонии освящения вод в храме Хапи фараон объявил дату своего ежегодного отплытия в Фивы для участия в празднике Осириса. Казалось невозможным, что два года прошло с тех пор, как моя госпожа сыграла роль богини в мистерии Осириса.