Приходила ли сюда Латона еще раз? Видела ли маску? Или ее заприметил случайный прохожий и решил взять себе? Малколм намеренно оставил маску так высоко, чтобы не каждый смог ее достать. «По правде говоря, и для Латоны достать маску было почти невыполнимой задачей», — признался он себе. Как девушка в длинном платье сможет взобраться на скалу, не вызвав при этом скандала? Об этом он не подумал. Как глупо с его стороны! Латона не была вампиршей, для которой такой прыжок не составил бы труда, не важно, в чем она одета.

Злясь на себя, Малколм вновь взобрался на скалу. Если Латона снова приходила сюда, она в любом случае должна была увидеть и узнать маску. А что, если она была не одна? Тогда она могла попросить своего спутника достать для нее желаемую вещь. Может ли запах, который он почувствовал наверху, принадлежать ее спутнику? Кто этот мужчина? Малколма захлестнула волна ревности. Охотник на вампиров? Нет, запах такого человека он бы сразу распознал. Один из мужчин, с которыми она встречалась здесь под покровом ночи? Малколм не мог ничего утверждать. Внутренний голос настойчиво уверял его, что маска снова у Латоны. Но почему же тогда, черт возьми, она не оставила ему записки? Как теперь отыскать ее? Он ни на шаг не приблизился к ней в своих поисках.

Или она поняла его послание, но не хочет, чтобы Малколм нашем ее? Может быть, она его боится? Для юной девушки было бы вполне логично испытывать страх перед вампиром, признал Малколм, продолжая возмущаться происходящим. Но ведь в Риме он не причинил ей никакого вреда! Он упустил столько возможностей, хотя иногда ему это и было нелегко. Знала ли она об этом? Или прост не захотела испытывать дальше свое самообладание?

Какими бы ни были ответы на проносящиеся в голове Малколма вопросы, реальность была сурова — маска исчезла и у него не было ни единой мысли, как теперь отыскать Латону. Малколм с разочарованным видом бродил вперед-назад, пока не увидел дверь, за которой Пирас нашли следы пропавшего главы клана Думая о Латоне, он смотрел на фасад дома.

Малколм уже раздумывал, не вернуться ли ему назад в пещеры под Валь-де-Грас несолоно хлебавши, как вдруг его взгляд упал на одно из приоткрытых окон машинописного бюро. Малколм рассматривал щель, которая как будто приглашала его заглянуть. Почему бы и нет? Раз он уж здесь, почему бы ему не осмотреть карантинную зону ботанического сада, ставшую тюрьмой для вампира?

Малколм проскользнул в здание. Он очутился в коридоре и стал открывать двери одну за другой, но так и не нашел там ничего интересного. Потом он спустился по лестнице в подвал и вошел в комнату, в которой держали господина Тибо, но в ней более ничего не напоминало о главе Пирас, только клетка все еще была там. Малколм немного разочарованный покинул подвал, хотя он не мог точно сказать, что ожидал там найти.

Малколм открыл последнюю дверь. За ней посреди комнаты стоял большой квадратный стол. Несколько стульев выстроились вдоль стены. В секретере он нашел письменные принадлежности и бумагу. Его внимание привлекла лежащая на столе карта. Хотя его знание французского языка оставляло желать лучшего, он понял, что это была карта Парижа. Улицы и кварталы были обозначены едва заметными контурами, так как это была карта подземного Парижа. Малколм заинтересованно склонился над столом. Тут протекала река Сена. Различные толстые голубые линии должны были обозначать канализационные каналы, которые впадали и коллектор. Вампир нашел на карте также сифон, по которому сточные воды протекали ниже уровня реки, чтобы вместе со сточными водами из коллектора в северной части города вылиться в Сену. Линиями и участками темно-синего цвета была обозначена питьевая вода, поступающая в город из довольно далеко расположенного акведука. Она хранилась в огромном подземном резервуаре под парком Монсури. Остальные линии и участки были помечены как каменоломни. В ходе обучения вампиры уже обследовали часть старой каменоломни, но Малколм и не предполагал, что ее лабиринт так огромен. Хотя коридоры лабиринта располагались на разных уровнях, люди попытались с помощью штриховки различных оттенков передать их точную глубину. Малколму не составило большого труда воссоздать в голове объемную картину лабиринта. Несколько извилистых соединений между пещерами были обозначены тонкими линиями зеленого цвета и были подписаны словом «контрабанда»*.

— Ага! — воскликнул Малколм. — Это пути, которые прорыли контрабандисты в обход таможенных заграждений.

Линии шли дальше, образуя в местах пересечения звездоподобные фигуры, и переходили либо в каналы сточных вод, либо в коридоры лабиринта. «Воздушный резервуар» — стояло пояснение. Одна пунктирная линия вела от госпиталя Кошен на север и дальше к огромному кругу, площадь которого внутри не была никак помечена. Что там? Не должны ли там располагаться пещеры под Валь-де-Грас? Со всех сторон к кругу вели тоннели, по которым не раз ходил и сам Малколм, но на карте не было их конечной точки. Только несколько пещер было обозначено нечеткими линиями. Вампир попытался прочитать буквы рядом с ними. Что это могло означать? Историческая карта? На мгновение Малколм пришел в замешательство, но потом его осенило. Это была магическая защита дома Пирас, стена страха, которая окружала место жительства вампиров. Она не давала топографам подойти ближе, и поэтому на карте были указаны только сведения из древних документов. Люди не могли проложить новый трубопровод для сжатого воздуха напрямую через территорию клана Пирас и вели его вокруг места, огороженного стеной. Малколм усмехнулся Очевидно, Пирас были способнее, чем он о них думал вначале. Карта ему понравилась. Он сложил ее и решил взять с собой.

Малколм надеялся вернуться в пещеру так же незаметно, как и покинул ее, но едва он сделал несколько шагов, как путь ему преградило разозленное существо небольшого роста. Вслед за ней появились Ровена и Раймонд. В то время как Ровена казалась как всегда погруженной в свои мечты, на лице Раймонда озабоченность сменилась облегчением. Слуга же, напротив, был сильно разозлен.

— О чем ты думал? — кричал на него Винсент высоким голосом. Малколма уже не вводило в заблуждение то, что его тень с виду можно было принять за ребенка. За плечами Винсента был огромный опыт, и он серьезно относился к своим обязанностям. Тем не менее Малколм не собирался беспрекословно ему подчиняться и ответил холодно:

— Гулял. Или ты имеешь что-то против? Насколько мне известно, Пирас все еще заняты своими проблемами и до нашего обучения им нет никакого дела.

Но такой ответ не мог сбить Винсента с толку.

— Да, занятия временно отменили, но это не значит, что каждому позволено заниматься всем, чем вздумается. Нам до сих пор неизвестно, что произошло, существует ли угроза для остальных, и если да, то в чем она проявится.

— Угроза? Сонная болезнь для вампиров? Это что-то новенькое, — насмехался Малколм. — Я чувствую себя таким усталым, мне просто необходимо прилечь!

Винсент опустил руки, и его лицо приняло почти трагическое выражение.

— Это не тема для шуток. У меня предчувствие, что это только вершина айсберга. Худшее еще впереди.

Малколм не позволил запугать себя изменениям, происшедшим в поведении Винсента. Сначала ярость, потом неясные предостережения? Что еще придет в голову маленькому слуге? Малколм подчеркнуто весело улыбнулся ему и похлопал по плечу.