– Будьте вы прокляты!

Джордан смотрел на мятежную юную красавицу всоблазнительно-смелом лимонном туалете, с потемневшими глазами цвета Эгейскогоморя и губами как розовые лепестки и внезапно вспомнил, когда она в последнийраз надевала светло-желтое платье, – в саду Роузмида. Очаровательное лицоподнято к небу, задумчивый нежный голос так мелодичен…

«Каждое время года таит обещание, что когда-нибудь со мнойслучится нечто чудесное. Зимой это обещание сбывается с первым снегом… Летом яслышу его в раскатах грома и вижу в разрядах молний, пронизывающих небо… Однаколучше всего я это чувствую сейчас, весной, когда все вокруг черное и зеленое…»

Она так надеялась на нечто чудесное, а все, что получила, –четырехдневный брак и пятнадцать месяцев вдовства вместе с полной потерей иллюзий,особенно когда ее, по всей видимости, просветили, какую жизнь муж вел досвадьбы.

Ярость мгновенно улеглась, и Джордан, глядя в еевеликолепные глаза, с ужасом ощутил, как сжалось сердце при мысли о том, чтосейчас придется отвезти ее домой и безжалостно наказать, не обращая внимания наслезы.

– Скажите мне, – мягко спросил он, – вы все еще считаете,что грязь благоухает, как духи?

– Я… я что? – ошеломленно спросила Алекс, пристально изучаянеожиданно осветившееся улыбкой лицо. – О… да, теперь я вспомнила. Нет, большене считаю, – Торопливо добавила она. – Теперь я повзрослела.

– Понимаю, – прошептал Джордан, сгорая от нежности ивнезапно проснувшегося желания.

Александра заметила это и поспешно отвернулась, но еесобственный гнев стал испаряться. Совесть напоминала, что ее дерзкое пари ивызывающее поведение во время танца были непростительны. Не чувствуя себябольше невинной, несправедливо обиженной стороной, она прикусила губу ипокаянно вздохнула.

– Перемирие? – предложил он с ослепительной улыбкой.

– Пока мы не выберемся отсюда, – немедленно согласиласьАлександра и, в свою очередь, нерешительно улыбнулась, готовая поклясться, чтона самом деле видела искорки одобрения в непроницаемых серых глазах.

– Что случилось со щенком, которого я купил вам? –неожиданно поинтересовался он.

– Генри в Хоторне. Кстати, вы ошиблись, – лукаво добавилаАлекс. – Мальчик, продавший его, не солгал – Генри в самом деле оказалсяпородистым.

– Огромный? С лапами как блюдца?

– Скорее, как тарелки, – покачала головой Александра.Джордан рассмеялся, и она робко присоединилась к нему. Танцующие снова сталиприслушиваться к музыке, лорнеты опустились, послышался привычный гул голосов.Когда вальс кончился, Джордан взял жену под руку и повел к выходу. Но уйтисразу они не смогли – знакомые и приятели Джордана то и дело подходили, спешавыразить радость по поводу его возвращения.

Александра, уже успевшая составить хитроумный план, какизбежать на сегодня еще одной встречи с Джорданом, ожидала, что он станет ееторопить, однако следующие полчаса муж продолжал светскую беседу, легонькосжимая при этом пальцы Александры, лежавшие на его рукаве.

Выхода не было. Приходилось стоять рядом, притворяясьспокойной, и пытаться делать вид, будто для нее нет никакой разницы, кто держитее под руку – Тони или Джордан.

Но если она и старалась обращаться с Тони, как с Джорданом,однако все же успела заметить, что свет придерживался иного мнения. Всеотносились к Тони с сердечным дружелюбием и подобающим его положению уважением,но далеко не с таким почтением… почти благоговением, какое выказывали Хокусегодня. Наблюдая, как усыпанные драгоценностями леди приседают перед ним, аэлегантные джентльмены низко кланяются и пожимают руку, Александра поняла, чтодля них Тони был всего-навсего хранителем титула, а Джордан – егоолицетворением. Истинным Хоторном. Природным наследником славного имени.

Вместе с осознанием этого пришел страх. Возможно, онапереоценила свою способность хитростью заставить его отпустить ее в Моршем, кактолько Пенроуз раздобудет деньги. Она провела в Лондоне всего несколько месяцеви ошибочно полагала, что Джордан ничем не отличается от других аристократов –такой же воспитанный, вежливый, изящный и утонченный. Но также безвольный.Бесхарактерный.

Теперь же, наблюдая за Джорданом в компании других мужчин,Алекс с тоскливой ясностью осознала, что под тонким налетом цивилизации,воспитания и хороших манер скрывается человек, нисколько не похожий на тех,кого она привыкла встречать в обществе.

Наконец Джордан слегка повернул голову и вежливо, нонепререкаемо объявил:

– Если вы дадите слово сразу же ехать домой, можете сейчасже уйти. По крайней мере все посчитают, что мы отправились развлекаться каждыйсвоей дорогой. Через четверть часа я последую за вами.

Пораженная такой предусмотрительностью и невыразимообрадованная тем, что теперь ее план еще легче осуществить, Александра кивнулаи попыталась отойти, но ее рука мгновенно оказалась в стальных тисках.

– Ваше слово, Александра, – коротко скомандовал он.

– Даю вам слово немедленно ехать домой, – с ослепительнойулыбкой заверила она и поспешно направилась к выходу.

Джордан подозрительно прищуренными глазами продолжалсмотреть вслед жене, несколько обеспокоенный своей быстрой победой и еенеестественно сияющей улыбкой. Стоило ли так слепо доверяться ей? Но он нестолько верил ее слову, сколько был убежден, что после сегодняшних событий онане осмелится ему противоречить, поскольку поняла, на какие крайности он готовпойти, лишь бы подчинить жену своей воле. Кроме того, философски заключил он,возвращаясь к группе приятелей, куда еще она может отправиться, если не домой?Никто, даже его бабушка, не даст ей убежища.

Уход Александры, однако, не прошел незамеченным. Многиегости видели сцену, прощания, и далеко не все были обмануты очевидным согласиеммежду супругами.

– Хок разделается с ней, когда приедет домой, – заверилокружающих лорд Оугилви. – И будет прав: подобное поведение не должно остатьсябезнаказанным. Более того, он сумеет усмирить ее настолько, что она повяжет емуленту в день Королевских скачек, вот увидите.

– Совершенно верно, – согласился молодой сэр Биллоуби.

– Несомненно, – вторил граф Терстон.

– Бесспорно, – объявил лорд Карлтон. Однако леди Карлтон,взглянув на поднимающуюся по лестнице герцогиню Хоторн, храбро возразила:

– Надеюсь, все вы ошибаетесь. Хоторн безжалостно разбивалсердца несчастных женщин по всей Англии. Настало время ему отведатьсобственного лекарства!

Застенчивая юная жена сэра Биллоуби неожиданно вздернулаподбородок и поддержала леди Карлтон: