— Я не думала, что отец сделает это вот так… В тайне от всех… — ответила я, чувствуя неловкость. — Наверное, он хотел доказать, что готов пожертвовать собой ради семьи…

— Это глупая жертва! — Эрлинг был в ярости. — Что вы прикажете сейчас нам делать? Мчаться в имение Расмуссен? Но тогда мы сорвем планы вашего отца. Как мы объясним свое появление?

Он был прав, и я расстроенно молчала, понимая всю тщетность оправданий.

— Теперь у нас один вариант — ждать, когда он вернется, — после недолгого молчания сказал герцог. — А вот если его не будет к обеду, отправимся туда сами.

— А если мы не успеем? — мне было искренне жаль барона, и смерти я ему уж точно не желала.

— Что значит «мы»? — Эрлинг грозно посмотрел на меня. — Вы в этом участвовать не будете, дорогая моя графиня. Мне надоели эти тайны. Хватит, позвольте мне с этим разобраться. Позовите вашего слугу, который договорился с поваром из имения Расмуссен.

Он говорил все это таким тоном, что у меня не было никакого желания ему перечить. Когда в комнату вошел Нилс, герцог без всяких прелюдий спросил у него:

— Ты сможешь проникнуть в дом Тильды и узнать, что с бароном?

— Да, думаю, у меня получится, — кивнул мужчина. — Но находиться там долго я не смогу.

— А этого и не надо, просто узнай, что с ним, — сказал Эрлинг, и холодно обратился ко мне: — Распорядитесь, чтобы нам с маркизом подали плащи.

— Я еду с вами, — Агнар Вик поднялся с кресла. — Позволите?

— Конечно. Почему нет? — кивнул Эрлинг и хмуро взглянул на меня. — Вы слышали, что я сказал, ваше сиятельство?

Я пошла выполнять его просьбу, мысленно коря себя за то, что не доверилась ему раньше. Он ведь не раз доказывал свою преданность, не раз помогал нам… Похоже, я обидела его своим недоверием.

Перед тем, как мужчины покинули дом, я попросила его на пару слов и, как только мы отошли, горячо сказала:

— Ваша светлость, я прошу вас, не держите на меня зла! Я боялась признаться вам, потому что была уверена — вы не поддержите эту сумасбродную идею!

— Вы правы! — его тихий голос с металлическими нотками, полоснул меня своими острыми гранями. — Я бы никогда не позволил вам поступить так необдуманно!

— Но барон ведь отправился туда, ничего не сказав нам!

— Если бы вы рассказали мне все, то мы нашли бы другой способ решить этот вопрос, и никому не пришлось бы рисковать! — он еле сдерживал свои эмоции. — Пообещайте мне, что это было в последний раз, и вы станете больше доверять мне!

— Обещаю! Обещаю! — прошептала я, и герцог обнял меня, мягко прижимая к себе.

— Все, успокойтесь, я более не злюсь на вас.

Я подняла голову и увидела его чистые глаза, в которых действительно больше не было злости.

— Вы любите меня? — я не знала почему спросила это именно сейчас, но мне хотелось услышать ответ.

— Я люблю вас, Асти… — шепнул он мне в ответ и прикоснулся к губам нежным быстрым поцелуем. — Я очень вас люблю…

Они уехали, а мы с Сесиль и Моникой остались дома ждать известий. Но время шло, а мужчин все не было.

Стрелка каминных часов медленно отсчитывала часы и минуты, и постепенно на «Вит Миднатт» опускалась снежная ночь — время, полное страшных тайн, время загадок и необъяснимых явлений. Прозрачный морозный сумрак окутал сонные окрестности, погружая их в глубокую дрему, и время сказок из давней старины становилось ближе, стирая грань между реальностью и выдумкой. Казалось, что холод улицы проникал сквозь стены дома, и мы придвинулись к жарко пылающему очагу, слушая, как промозглый ветер нашептывает ледяным голосом свои страшные истории.

— Господи, уже второй час ночи, а их нет! — дурные предчувствия не покидали меня, и я уже готова была нарушить обещание и мчаться в имение Расмуссен. — Там точно что-то случилось!

— Прекрати! — Сесиль схватила меня за руку и усадила на диван. — Четверо смелых молодых мужчин уж точно сумеют постоять за себя!

Тетушка Лонджина, Сидни и Олина тоже были с нами и, несмотря на их спокойные лица, я знала, что каждая из них переживает. Женщины что-то шили и их движения были нервными и резкими. Олина несколько раз уколола палец, и Сидни ласково глядя на дочь, забрала шитье и сунула ей чашку с горячим какао.

— Да, но почему их до сих пор нет?! — я снова вскочила, не в силах усидеть на месте. — Время близится к утру!

— Я слышу голоса! — Моника подбежала к окну и принялась вглядываться в темноту. — Свет фонарей! Это они!

Облегчение накатило на меня с такой силой, что задрожали колени, и я тоже подбежала к окну. Да, это были они.

— Почему так долго?! — первое, что сказала я, когда в герцог вошел в холл. — Я думала, что с вами произошла беда!

— Я прошу вас, моя дорогая, не стоит так нервничать, — Эрлинг взял мои руки в свои и рассмеялся. — Нашу компанию трудно обидеть.

Все прошли в гостиную, и мужчины рассказали нам, что произошло.

Нилсу удалось проникнуть в дом глубоко за полночь, а до этого они прятались в охотничьем домике на территории поместья Расмуссен. Он разыскал повара и тот рассказал, что они обнаружили с бароном в подвале, после чего провел его к отцу. Барон отдал Нилсу бумагу, которую взял у нотариуса и предупредил, что вернется домой утром, чтобы Тильда и ее сынок ничего не заподозрили.

— Неужели в подвале есть еще чье-то тело? — ужас охватил меня, стоило только представить, какие мерзости творила Тильда. — Но кто этот бедный человек?

— Не знаю, — герцог пожал плечами. — Насколько я понял, кто-то из слуг. Это женщина.

— Это так страшно… — протянула Сесиль, прижимаясь ко мне. — Она действительно безумна!

— И, к сожалению, похоже, и Валентин тоже, — подал голос Агнар. Его глаза наполнились грустью, и я поняла, что ему действительно жаль брата. — Нормальный человек не может жить обычной жизнью, зная, что происходит рядом с ним.

— Надеюсь, отцу удастся уйти оттуда, — я все равно переживала о нем. — И какие наши дальнейшие действия?

— Дождемся, когда барон вернется домой, и сразу же отправимся в участок, где он расскажет, что видел в подвале дома графа Расмуссена, — ответил Эрлинг. — Он свидетель. Хорошо было бы привлечь и повара, но думаю, он даст свои показания, когда найдутся трупы. Тянуть с этим не стоит, потому что Тильда и Валентин могут избавиться от них в любую минуту.

Вскоре мы разошлись по спальням, но вряд ли кому-то удалось уснуть после всех ночных переживаний. Я до самого рассвета просидела над колыбелью, глядя на мирно спящего Бернарда, и думала о его судьбе. А что если он унаследовал болезнь своей бабки? Хотя, судя по рассказам слуг, мой покойный супруг был своеобразным мужчиной, но он явно не был безумцем…Но кто мог дать гарантии, что безумие не передалось через поколение? Я ничего не смыслила в психиатрии, и оставалось только надеяться, что мальчик здоров.