– Прости мне мои слезы, Гринер. – Ответила королева. – Я плачу, потому что ты вернулся. Но это пройдет.

Она скользнула за занавески.

«Дориан?» – несмело позвал юноша.

«Это было… самым трудным из всего, что я делал. Я мог бы остаться. В тебе. Ты ушел так глубоко… Это было очень трудно. И в какой-то момент я почти захотел этого…»

«Тогда почему же не…»

«Потому что, добросердечный идиот, я люблю тебя, как брата – а ты захотел того же! И я понял, что еще чуть-чуть… и я убью тебя. И вернулся за тобой».

Гринер нащупал рядом штаны, натянул их и, отодвинув занавески, посмотрел на Шезару, которая уже облачилась в южный халат и, украдкой вытирая слезы с глаз, наливала вино в бокалы.

«Но она… разве она… разве такая большая любовь не стоит того, чтобы я исчез?»

Дориан помолчал… потом ответил:

«Ты все-таки идиот. С большим глупым сердцем. Но этим мне и дорог. Отправляйся в Араханд, выживи и вернись, слышишь?»

«Слышу», – ответил Гринер.

И, хоть понимал, что он не хозяин своей судьбы, повторил:

«Слышу. Обещаю выжить и вернуться».

Поместье Тео, в котором Дерек жил большую часть времени, было разрушено, в Лионе он не появлялся слишком давно, а в Башне, под бдительным оком Мальти, ему находиться совсем не хотелось – поэтому он обосновался в доме на Широкой. Камин при первой же растопке треснул, пришлось чинить и прогревать постепенно, да и постельное белье пришло в негодность – но за пару дней маг сумел наладить в своей комнате какое-то подобие уюта. Отправив Шезару с королем, Дерек пешком отправился в свой новый дом. «Хорошо, что я сначала заглянул в Башню, хоть там и не было никого, кому можно было бы доложиться, – подумал он. – Неизвестно, долго ли пришлось бы стоять Гринеру под дверью, прежде чем ему открыли… и вряд ли бы ему отдали королеву так просто».

Кинув на дрова огонек, Дерек повалился на кровать, упершись носком в пятку, стащил один сапог, потом другой. Следовало бы поспать, но мысли роились в голове, как пчелы. Мальти – предатель… Интересно, Кендрик задурил ему голову так же, как Гринеру в свое время, или старый маг участвовал в заговоре по своей воле? Что общего может быть у безумного ученика Тео и Белого? А, если принять во внимание тот факт, что Гринер явно слышал во сне Кендрика, Мальти до сих пор может поддерживать с ним связь. Что он знает?

Недовольно крякнув, Дерек слез с кровати, подошел к письменному столу, присел и, открыв чернильницу, задумался. Потом, обмакнув перо, вывел на чистом листе бумаги две графы: «Мальти знает то же, что и Кендрик» и «Кендрик не делится с Мальти информацией». И стал записывать факты. Этот способ упорядочивать известное он подсмотрел у Томаса. Только Ферфакс умудрялся составлять такие документы в три, пять, даже десять столбцов. Так было проще рассчитать варианты.

Выходила удручающая картина. Если Кендрик – раньше или сейчас, находясь в беспомощном состоянии, рассказал Мальти все, что знал сам, у них с Тео были большие проблемы. Единственное, что радовало – Белый был не в курсе, что Гринер может менять Цвет… Юноша клялся Древом и Создателем, что даже вскользь не упоминал об этом при Кендрике. Но Мальти может знать о том, кто на самом деле сидит на троне… Или Кен утаил это от соратника?

Дерек раздраженно зачеркнул перечисленные пункты, скомкал бумагу и отправил ее в камин. Он запутался. Нельзя с точностью утверждать, чем поделился Кендрик с Мальти, а чем нет.

«Попробуем с другого боку, – подумал Дерек, откидываясь на спинку стула и малюя на листе злобного коротышку с большими ушами. – Соберу в кучу все, что могу знать я… Вернее, что может знать тот Дерек, который вполне способен стать последователем Мальти, а то и его правой рукой».

Черный прекрасно знал, что остальные маги частенько насмехались над его меланхоличностью и внешним отсутствием эмоций, и отпускали шпильки по поводу того, что «Тео вертит им, как хочет». У него было другое мнение на этот счет, но как раз из-за своего характера он не спешил им делиться с другими… Теперь можно это использовать.

«Положим, я ни сном, ни духом не ведал о том, что Гринер – уникум. – Устало размышлял Дерек. Он пририсовал коротышке шутовской колпак. – Могло такое быть? Вполне. Кендрик… только то, что рассказала „скрытная“ Тео, а она могла вообще умолчать о подробностях… Роза… так, тут понятно – пошел, куда сказали, помог доставить в столицу…»

Как бы себя повел этот, новый Дерек? Пошел бы к Мальти и…

«Не знаю насчет „другого Дерека“, – одернул себя маг, – а этому надо выспаться, причем прямо сейчас».

Он подбросил дров в камин, улегся в кровать, натянув на себя два одеяла, и уснул.

– Пирожки, горячие пирожки! С мясом, с требухой, с рыбой!

– Печеная картошка на палочке! Сама в рот прыгает!

– Яблоки в меду!

Вечерний рынок торгового квартала наводнили продавцы съестного, лоточники и разносчики горячих напитков. С утра тут стояли торговцы рыбой, овощами, солью и дровами, теперь среди пустых рядом сновали шустрые ребята – от бочек с кипятком и грогом, из которых они набирали напитки в кружки, к замерзшим покупателям. Порция грога стоила пол-фартинга. Дерек шлепнул монетку на мокрый лоток торговца, залпом выпил разбавленный чаем ром. Тут же по телу разлилось тепло.

– Мази от ушибов! Мази на дождевых червях!

Дерек купил лукошко с прожаренными до хруста рыбками, взял у мальчонки за пару медяков печеной картошки, сверху положил четыре пирожка. Отойдя от рынка в проулок и удостоверившись, что никто не следит, он открыл портал, сунул в него лукошко и тут же закрыл. Вернувшись к рядам, он взял картофелину уже себе, и надкусывая ее аккуратно, чтобы не обжечься, медленно пошел по улице Вязальщиков к Веселому городу. Он не торопился, пытался настроиться на нужный лад… Быть внедренным шпионом среди тех, кто в любую минуту может узнать о лжи, довольно сложно. Дереку не давала покоя фраза Уэйна насчет обмана Тео – та смогла каким-то способом солгать Белым, а когда спросила у Уэйна его мнение, тот ответил: «Сама додумаешься». Черный не отказался бы сейчас от пространной лекции, желательно с примерами, но придется думать самому. Что же такого было в ее обмане такого особенного? Дерек попытался припомнить, как именно происходит проверка, и пожалел, что невнимательно слушал учителя в свое время. Кажется, она то ли включает в себя три этапа, то ли три способа…

«Вот оно, – Дерек расплылся в улыбке и откусил большой кусок уже остывшей картошки. – Есть поверхностная проверка, и две – куда глубже. Для того, чтобы увидеть скрытую на самом дне ложь, Белым надо сосредоточиться. И еще – чтобы объект не сопротивлялся. Значит, на поверхности может лежать и ложь, и полуправда. Но есть еще что-то…».

Дойдя до Университета, маг догадался, в чем дело. Тео, похоже, показывала картину не того, что произошло, а того, что она хотела бы, чтобы произошло. Страстно желала… представляла словно вживую. Значит, достаточно, чтобы эмоции были сильными и искренними – насколько возможно.