— Это все, что мне остается. Я чувствую себя таким помятым и побитым, что хочется куда-нибудь спрятаться. Спасибо, что позволила сопровождать тебя. Я тебя не разочарую. — Они оба знали, что именно Крис имеет в виду.

— Спасибо, — сказала она. — Послушай, Уил ничего не говорил перед уходом?

— Он предложил мне проникнуть в легион и попытаться настроить солдат против Селимуса.

— Каким образом?

— Напомнить о добрых делах семьи Тирсков, о том, что Доналы были настоящими моргравийцами и немало сделали для своей родины, а Селимус разрушает королевство. — Он взъерошил себе волосы. — К тому же он убийца.

Она дотронулась до руки Криса. В данный момент Элспит могла утешить его только так.

— Может, пойдем в Перлис?

— А ты выдержишь? Я имею в виду, это не так просто, как хотелось бы, чтобы добраться туда пешком, потребуется немало сил и времени.

Элспит немного помолчала, обдумывая ситуацию.

— Нет. Я еще слаба для такого путешествия, и пара лишних дней вряд ли что-то изменят.

— Хорошо. А верхом ты сможешь ехать?

— Давай лучше возьмем повозку Эриксона. Она уже вряд ли ему понадобится, — предложила Элспит, неприятно удивленная собственным прагматизмом. — У тебя же есть лошадь? — Он кивнул. — Значит, все решено. Поедем и доставим нашему королю кучу неприятностей.

Крис почувствовал знакомое возбуждение, всегда охватывавшее его перед опасным приключением. Он восхищался силой духа Элспит. Ему очень хотелось поцеловать ее, сказать, что его чувства не изменились и что он вряд ли выполнит все свои обещания, но приходилось держать слово. Он очень дорожил этой девушкой.

* * *

Рашлин отступил в сторону, чтобы полюбоваться результатами своего труда. Он весь взмок. Пот струился по подстриженной клином бороде и ужо насквозь промочил грязную рубашку, которую барши носил невесть сколько времени. Он самодовольно ухмыльнулся.

— Уже лучше, гораздо лучше, — пробормотал он и выпил чашку восстанавливающего силы чая, приготовленного им еще до начала дьявольской работы.

Последний эксперимент показал, что такая магия полностью изматывает, но сейчас ему казалось, что из него уходят последние крупицы жизни. Значительная часть его сущности пошла на то, чтобы воспроизвести заклинание. Это было жертва, цена, которую приходилось платить за совершенствование магических навыков. И навыки эти, несомненно, становились все лучше и лучше. Перед ним на четырех лапах стояла собака, но она так дрожала, что Рашлин не сомневался — жить ей недолго. Собака рычала, несмотря на невыносимые страдания.

— Подозреваю, что ничего приятного ты не испытываешь, — сказал он псу. — На самом деле я не думал, что это так мучительно. Удивляюсь, как ты вообще все это пережил… но мне приятно, что так случилось.

Собака опять зарычала, оскалив зубы, и рванулась вперед, но цепь, привязанная к кольцу на стене, не позволила ей добраться до Рашлина и перегрызть ему горло.

— Как ты себя чувствуешь в образе грязной собаки, Ле Гант? Отвратительной моргравийской собаки?

Пес рванулся вперед, заставив барши отступить. Но цепь тянула собаку назад и в конце концов опрокинула наземь. Она легла на пол, тяжело дыша, глаза ее потускнели, и было видно, что силы покинули несчастное животное.

— Только не умирай сейчас, Ле Гант. Мне нужно, чтобы король увидел мою работу. Потом я подарю тебя ему, будешь питаться объедками с королевского стола или ходить с переломанными ребрами, если он пожелает пинать тебя сапогами. Ты теперь ничто, моргравийская собака, впрочем, ты и раньше был никем, — закончил барши.

Собака еще раз попыталась его схватить, но так вяло, что Рашлин даже не услышал, как лязгнули челюсти. Новые способности поражали воображение. Собака могла слышать и реагировать. Конь Галапек казался простым животным, а этот пес Ле Гант показывал характер. Отлично.

Скоро он добьется полного контроля. Рашлину не терпелось показать свое последнее произведение Кайлеху. Вместе они будут править не только людьми на земле, но также животными и птицами. Барши представил себе такую картину: Кайлех идет на войну с югом с медведями, волками, дикими кошками, даже с армией эконов под его, Рашлина, командованием. Все оказалось гораздо интереснее, чем он предполагал.

Барши оставил пса лежать на полу и вышел, захлопнув дверь. Бедное животное очень страдало и думало, как покончить с собственной жизнью, потом тихонько взвизгнуло и впало в беспамятство. Во сне к нему пришел великолепный черный жеребец.

Уил погрузился в мрачное молчание. Отряд уже подошел к высоким горам, в которых стояла крепость. Он опять почувствовал слабый, но достаточно неприятный приступ страха Корелди. Оставшаяся в нем крохотная часть сознания Ромена узнала место, где они сейчас находились.

Кайлех оказался достаточно великодушным и не докучал Илене во время путешествия. Ночью ей разрешили сидеть одной в небольшом шалаше, сделанном из звериных шкур. Рядом с собой она всегда находила свежую воду для умывания, и Кайлех даже обещал ей купание в горячем источнике, где Илене гарантировалось полное уединение. Он был сдержан и любезен во всех ситуациях, их единственный физический контакт заключался только в многочасовых поездках верхом. Уил понимал, что Кайлеху приятно чувствовать прикосновения стройного женского тела к его груди, и хотя он изо всех сил старался сидеть как можно ровнее, обычно к концу дня поездка настолько утомляла, что ему поневоле приходилось прислоняться к могучему плечу короля. Случалось, Кайлех хотел что-то показать девушке и слегка касался ее руки или, желая сказать что-то, наклонялся к ее уху. И всякий раз Уилу становилось не по себе.

Утром третьего дня они разбили лагерь. Аремис немного отстал, чтобы подъехать к находившемуся в середине каравана королю. Воины настаивали на таком расположении в целях безопасности. Здесь, на территории Горного Королевства, далеко от границы Кайлех не боялся засад, но уважал желание горцев защитить своего короля. Уил был удивлен, заметив, что Аремис избегает его общества последние два дня, предпочитая проводить время с Миртом и Билом. Судя по всему, наемника беспокоила и смущала ситуация, в которой оказался друг.

— Они готовы ехать без отдыха, только скорее бы добраться домой, — заметил Кайлех, кивая в сторону человека, с которым только что разговаривал Аремис.

— Мне кажется, горцы очень неуютно себя чувствуют за пределами крепости.

Кайлех усмехнулся.

— Так это же хорошо. — Он вдохнул чистый горный воздух. — Обратите внимание, Илена, какой запах.

— Да.

— Эти крошечные белые цветы, мы называем их подснежниками, появляются при первых признаках весны и цветут всего несколько недель, и тогда их запах ощущается сильнее всего, как сейчас. Аромат доносится сюда из долины, где они растут. Незабываемое зрелище. Я нарву вам букет.