Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что, правда? – удивился я.
Конотоп вздохнул, разинул пасть и шагнул в мою сторону, отчего душа моя ненадолго ушла в пятки. Впрочем, он всего лишь облизал мне лоб шершавым влажным языком, а затем протёр подушечкой лапы.
– Всё, вроде не видно. Ладно, забирайся на меня, полетим.
– А ты умеешь летать? – спросил я, вскарабкиваясь на широкую лоснящуюся спину.
– А ты убеди меня в этом! – воскликнул Конотоп.
– А, – дошло до меня. – Ну да. Это самое… Я вот в Википедии читал – тигры летать умеют.
– Кхе, – сказал Конотоп. – Ну, ничего не скажешь, убедил. Эх, молодо-зелено…
Он разбежался, подпрыгнул, тяжело взмахнул лапами и кое-как поднялся в воздух. Затем взмахнул ещё раз, и мы потихоньку заскользили над дорогой.
– Здорово, – сказал я. – И почему это люди не летают, как тигры?
– Трусы потому что, – отозвался Конотоп. – И в себя не верят. Не дёргай так шерсть, больно же.
– Извини.
Воздух обтекал меня ласково и приятно, а маленькие домики, деревья и кусты проносились внизу, словно в детском сне, и мне захотелось выплеснуть из себя это радостное ощущение. Кстати, забыл же совсем…
– Во Второй Мировой войне победила Африка! – завопил я изо всех сил, размахивая правой рукой.
Конотоп вздрогнул всем телом и чертыхнулся.
– Мать твою, Володя, ты совсем офонарел?! – выкрикнул он. – Сейчас бы я это поле внизу завалил удобрениями.
– Я нечаянно, – отмахнулся я. – Обещал просто человеку… Постой! Вон же, вон эта очередь! Спускайся. Я Сам Дурака вижу!
Конотоп сделал вираж и начал снижение.
Сам Дурак и Кентел стояли в самом начале очереди, перед входом в белый шатёр.
– Привет, Конотоп, – сказал Сам Дурак. – Рад тебя видеть.
Кентел подпрыгнул от радости, потом присел и обнял тигра за шею.
– А тебя, Володя, за смертью посылать, – посетовал Сам Дурак. – По моим ощущениям, два дня уже тут стоим.
– Ничего себе, – удивился я. – Меня, кажется, полчаса всего и не было.
Полог шатра приподнялся, и женщина, за которой мы недавно занимали очередь, вышла нам навстречу.
– Золотой человек, – сказала она, глядя в пустоту перед собой.
– Что он вам посоветовал? – спросил Сам Дурак. – Если не секрет, конечно.
– Посоветовал положить несколько картофелин себе в постель на пару дней, а только потом их сажать. Как считаете, поможет?
– Непременно, – сказал Сам Дурак, а я просто захлопал глазами, не зная, что сказать.
– Пошли уж, – поторопил меня Сам Дурак. – Нечего глазки строить. За нами вон какая очередища.
Мы гуськом вошли в шатёр. Внутри оказалось неожиданно просторно, хотя и мрачновато. На полу валялось множество разного хлама, преимущественно пустой посуды. В дальнем конце шатра стоял массивный деревянный стол, во главе которого восседал высокий человек в белой маске, сразу напомнившей мне венецианский карнавал. Его голова была наклонена вперёд, к столешнице, и он словно бы дремал. Всё его туловище было скрыто коричневатым балахоном, истёртым и изодранным в клочья.
– Знаете, что? – сказал тихо Конотоп. – Я лучше вас, людей, чую запахи, и сдаётся мне…
Я опешил, решив, что Конотоп имеет в виду, что Хьюго умер. Однако тут же эту мысль пришлось отбросить, поскольку Хьюго тихо и плавно, словно в трансе, произнёс:
– Входите. Что привело вас ко мне?
– Видите ли, – начал Сам Дурак, – нам нужно попасть на планету Эгозон. Мы надеялись, что…
Хьюго вдруг вздрогнул, словно просыпаясь, и коричневые лохмотья его балахона качнулись.
– Не может быть! – воскликнул он, и я был поражён, услышав этот голос.
А Конотоп уже бежал в сторону Хьюго, ворча:
– Да ладно тебе тормозить, старый пердун, я-то сразу тебя учуял.
Хьюго сорвал маску, и, конечно же, все мы увидели исхудавшее и усталое лицо Вам Кого.
– Вам Кого! – закричал я. – Но почему вы живы? И что всё это значит?
– А дыра-то моя на месте, – пробормотал Конотоп, обходя Вам Кого и осматривая со всех сторон.
– Ждём ваших указаний, господин Председатель! – отчеканил Сам Дурак.
– И зонтик никак не сломается! – завопил Кентел.
– Дорогие вы мои, – сказал Вам Кого, выходя из-за стола, и его губы задрожали, а из глаза потекла слеза. – Я уж и не думал, что вас увижу когда-нибудь. Нам о многом надо поговорить. Так что уходим отсюда.
Вам Кого сбросил балахон, под которым оказался его обычный белоснежный костюм, затем нацепил лохмотья и маску на мешок, набитый опилками, и усадил мешок за стол.
– Я так часто делаю, – пояснил он. – К примеру, когда надо поспать. Выйдите через вход и обойдите шатёр, я к вам присоединюсь через минуту. А потом найдём местечко, где всё обсудить.
Глава 5. Последний самолёт на Балеарские острова
Ни один человек на свете пока ещё не смог умереть окончательно. От кого-то остались книги, от кого-то надгробный камень, а от кого-то прах, который был развеян по ветру, унесён водой и впитан корнями растений, призванных послужить пищей следующим поколениям. О многих помнят, у многих есть потомство, а некоторые просто натворили в жизни таких дел, что их и после конца света долго ещё будут разгребать. Так что смерть – это иллюзия, что и подтвердил своим потрёпанным, но воодушевлённым видом Вам Кого, уверенно ведущий нас по улице небольшого городка.
– Здесь обязательно должно быть какое-нибудь приличное заведение, – повторял он, и, наконец, удовлетворённо взмахнул рукой: – Ну, вот, я же говорил.
Мы подходили к аляповатому особняку грязновато-кремового цвета с криво приделанной вывеской «Зелёный дворник».
– Прошу, – Вам Кого распахнул дверь, и она, заскрипев и покосившись, впустила нас в чрезвычайно вместительное, но пыльное и темноватое помещение, уставленное тяжёлыми деревянными столами и такими же стульями. На потолке покачивалась желтоватая засиженная мухами люстра, а в дальнем углу тихо бормотал подвешенный к стене старенький телевизор, который показывал не то новости, не то рекламу, что, в принципе, одно и то же.
Тут же подскочил маленький плюгавый человечек с тоненькими усиками и полотенцем на руке.
– Чего изволите-с? – поинтересовался он.
– Хотим, так сказать, культурно посидеть, – ответил Вам Кого, чуть запоздало снимая шляпу. – Поговорить, поесть, выпить. Это возможно?
– Разумеется! – официант улыбнулся и повёл нас к столику возле заляпанного окна, в углу которого я заметил паутину.
Мы расселись вокруг стола, а для Конотопа двое здоровенных детин-охранников подтащили к столу кожаный диван, на который он торжественно и улёгся.
– Замечательное заведение, – похвалил Вам Кого.
– Держим марку-с, – сказал официант, раздавая меню. – Сразу закажете что-нибудь?
– Конечно, водочки, – произнёс Вам Кого, листая меню. – И вот, пожалуй, мне стейк из сёмги под икорным соусом.
– Знаете, – улыбнулся официант, – сёмгу я бы не советовал. Она тухловата-с.
