Энцо удивлённо посмотрел на неё. Она пристально вгляделась в его лицо. Ядовитые слова так и норовили сорваться с её языка, подогреваемые её самыми глубокими страхами.

— Или для этого тебе нужна магия Торры?

Его глаза округлились, а она покачала головой и вытянула руки, собираясь уплыть от него. Он схватил её за запястье и резко притянул к себе. Её тело врезалось в него.

— Тебе интересно, почему я не поцеловал тебя? — проговорил он. — Я, мать его, только об этом и думаю. Ты мучаешь меня, Элара. Я в кои-то веки захотел быть хорошим. После той ночи я чувствовал такой стыд. Ты столько всего пережила. Та чертова магия… Я потерял всякий здравый смысл. Я едва ли мог смотреть тебе в глаза после всего случившегося.

— Энцо, я этого хотела. Я же тебе сказала.

— Я должен был стать лучше. Ты заставляешь меня становиться лучше, Эл. Я решил, что ты не готова.

— А если бы ты решил, что я готова, что бы ты сделал?

Он с остервенением посмотрел на неё, и у него вырвался сухой смешок. А затем он пригвоздил её взглядом и заговорил:

— Я бы овладел тобой прямо у той двери. Я бы заставил наши тела слиться так, что нельзя было бы сказать, где заканчиваюсь я, и начинаешься ты. Я бы пил с твоих губ, я бы потерялся в тебе. Я едва держусь. Одно твоё слово, Элара, и я сорвусь.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но он заставил её замолчать одним своим взглядом.

— Я думал, что ты пожалела об этом, что это была ошибка. Всего лишь магия Торры.

— Магия Торры? Я хотела тебя задолго до этого, и хочу до сих пор, — закричала она.

Он уставился на неё, и понимание так ярко вспыхнуло в его глазах, что она почти отпрянула от него. Одним движением он прижал её к себе. Её ноги инстинктивно обвились вокруг его талии, и, сделав резкий вдох, она обвила его шею руками и вдохнула его запах — соль и амбра. Его большие пальцы коснулись тонкой ткани её белья на талии, и она почти содрогнулась.

— Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя? — сказал он, и она почувствовала его мягкие губы рядом со своей челюстью.

Она запрокинула голову, жаждая его прикосновения, его поцелуя. Невероятное напряжение последних недель достигло точки кипения.

— Боги, я хочу показать тебе прямо сейчас, что я для тебя приготовил, — сказал он, проведя рукой по изгибу её шеи.

Она выгнула спину, отчаянно желая большего, чем просто прикосновение. Он усмехнулся, завёл большой палец ей за ухо и обхватил рукой её голову.

— Но позволь мне кое-что тебе сказать, — тихо продолжил он, щекоча своим дыханием её ухо. — Я не собираюсь целовать тебя прямо сейчас. Наш первый поцелуй был украден Торрой, поэтому следующий должен быть особенным. Я давно уже решил, как и где это произойдёт. Так что мой следующий поцелуй ты запомнишь в деталях. Не будет никакой магии, на которую ты сможешь списать свои стоны, будут лишь мои губы и язык. Так что наберись терпения, Элара, и будь готова.

Сладкая дрожь пробежала по её спине от его слов. Она поняла, что он прав, и что она не хотела с этим спешить. А то чувство, что зарождалось внутри неё, было важным и особенным, как бы она ни пыталась это отрицать. Это не было попыткой отвлечься от боли в один сладострастный вечер. Она чувствовала, что балансирует на краю пропасти, участвуя в этой игре в кошки мышки. Она знала, что после того, как она решилась его поцеловать и прервать эту игру, всё должно было измениться.

Поэтому она тихо кивнула, а он быстро поцеловал её в лоб.

— А вот за это, — сказала она, — ты заплатишь.

И, не раздумывая больше ни секунды, она рассмеялась и погрузила его под воду.

***

Они провели в тёплой воде несколько часов, и только когда последние золотые лучи осветили небо, Энцо тихо объявил:

— Нам лучше вернуться до темноты.

Они совершили долгую и приятную прогулку до дома, подкрепляясь едой, которую они купили на рынке. Сердце Элары светилось после признания Энцо. Впервые за эти недели она почувствовала себя счастливой. По-настоящему счастливой. Часть её души всё ещё болела из-за Софии, но Энцо словно выставил забор вокруг этой части её души.

— Спасибо, — сказал она, когда они подошли к её комнате.

Энцо заглянул к себе в комнату, когда они проходили мимо неё, и теперь стоял перед ней в свежей рубашке и свободных хлопковых штанах. Он часто приносил в её комнату новую одежду, так как не покидал Элару после освобождения из плена.

Он открыл ей дверь, после чего проследовал за ней внутрь. Желание Элары пыталось побороть всякую логику, и она находилась уже в шаге от того, чтобы пригласить его в свою постель.

— Не знаю, говорила ли я тебе. Но в эти последние недели ты напитал меня своим светом.

Он взял её за руку, напряжение между ними возросло и начало искриться. Её лёгкие сжались от его обжигающего прикосновения.

— Ты сама свет, Элара. Именно поэтому тени тянутся к тебе.

Она так широко улыбнулась ему, что её губы заболели.

— Окажи мне одну услугу, — проговорил он, опустившись на тот же самый стул, который служил ему постелью каждую ночь.

И она приготовилась упасть вместе с ним с края той «пропасти».

— Будь моей парой.

Она удивлённо посмотрела на него.

— Что?

— На летнее солнцестояние. Я уже давно раздумывал об этом, к тому же мы собираемся отправиться в Афродею. Вместе.

На мгновение Элара совсем позабыла об этом.

— Ты уверен? Неужели ты сможешь организовать всё в такие короткие сроки?

Он взмахнул рукой в воздухе.

— У нас есть неделя. Предоставь это мне.

Она пошла в ванную комнату, а он нахмурил лоб, ожидая её ответа. Переодевшись в ночнушку, она приготовилась к тому, что собиралась ему сказать.

— Только если ты тоже окажешь мне одну услугу.

Он приподнял бровь, а она вошла обратно в комнату в тёмно-синей шёлковой ночнушке, которая облегала её тело и оставляла открытыми её загорелые стройные ноги. Она проследила за тем, как его взгляд прошёлся по ней и остановился на обнажённых бёдрах.

— В этом наряде можешь просить меня о чем угодно.

Она сердито на него посмотрела, легла в кровать и начала нервно теребить выбившуюся нитку на простыне.

— Перестань спать на этом стуле. Я чувствую