Шура: Но всех согрела водка и теплое отношение, а мы пели песни. На следующее утро Капитолина Деловая написала в «Московском комсомольце» огромную статью, а MTV все это показало.

Лева: Статья называлась «„Би-2“ на грядках». Это я запомнил на всю жизнь.

Проблема была еще и в том, что Лева с Шурой уезжали из СССР, а возвращались в Россию. Советское гражданство они потеряли, а российского не приобрели и приобрести не могли, потому что уезжали из Белоруссии. В итоге воз и ныне там.

Шура: Я гражданин Австралии.

Лева: А я — Израиля.

Шура: Мы сделали визу на месяц. Потом эту визу продлили на год. Что и делаем по сей день.

Лева: Для нас это больной вопрос. Получением годовой российской визы мы занимаемся каждый год.

Шура: Сейчас у Левы опять заканчивается российская виза. Ему нужно платить деньги, покупать. А еще надо покупать визу на Украину, в Белоруссию, Казахстан, Узбекистан — во все бывшие советские республики.

Ненадолго уехав, музыканты той же осенью вернулись обратно. И на этот раз — с твердым желанием добиться хоть каких-то результатов. «Би-2» жили в Москве, подбирали состав, без особого успеха пытались работать с продюсером Василием Шугалеем и параллельно развлекались.

Лева: Нам предложили посетить клуб «Вирус».

Шура: Ну, нам тогда вообще все на свете было интересно. В тот период мы старались ничего не пропускать, ходили на все концерты.

Лева: Мы были абсолютно незнакомы с местными алкогольными напитками. Нам предложили выпить «джин-с-тоником». Знаете? Это такая синяя баночка. Но в нашем-то понимании джин и тоник — это достаточно гуманный напиток. Пей сколько хочешь и голова все равно останется чистой и светлой. А здесь уже после двух банок сознание затуманилось.

Шура: Мы тогда жили на Ленинском проспекте…

Лева: Возвращаясь домой, мы еще выпили по бутылке пива, и Шурик пошел спать, а мы с Васей Шугалеем стояли внизу. Никакой мусорки рядом не было, и, когда бутылка была допита, я ее просто бросил в кусты. А в кустах, оказывается, стояла милицейская машина, в которой сидело восемнадцать милиционеров в засаде. Они там караулили каких-то наркоторговцев и дико скучали. Когда бутылка ударилась о машину, все эти восемнадцать человек выскочили из «шестерки» и погнались за нами. Причем выскочили они все с пистолетами.

Шура: Лева подумал, что это бандиты.

Лева: Я настолько испугался!

Шура: А Вася понял, что это именно милиционеры, и дисциплинированно лег на асфальт, закрыв голову руками.

Лева: Я подумал, что это бандиты, и когда понял, что меня настигают, то остановился и начал с ними драться. Естественно, меня завалили, прижали коленями к асфальту. У меня до сих пор осталось какое-то пятно на коже, ссадина. Ну и все. Обошлось какой-то суммой определенной, но я не жалею. Понятно, что все могло быть и намного хуже. Но как-то вот так разрешилось.

Зиму пережили с трудом, но все-таки пережили. А весной полегчало. В это время с Левой и Шурой стал работать Александр Пономарев по прозвищу Хип, который до этого был известен как директор «Браво», «Наутилуса» и группы «Сплин».

Шура: Вот когда появился Хип — стало легче. Там уже пошла другая история.

Лева: Хип нам сразу показал целый пакет предложений.

Шура: Хип — это был единственный реальный чел, который предлагал нам схему развития коллектива. И пошли на это, расставшись со своим тогдашним непутевым продюсером. И стали работать с Хипом. Была очень тяжелая зима, но весной стало легче: мы снялись в фильме «Брат-2», пошли другие песни, клип «Варвара» начал крутиться на телевидении.

Рекламная кампания фильма «Брат-2», осуществленная при поддержке радиостанции «Наше Радио» и телеканалов, стала мощнейшей акцией, которая осуществлялась для поддержки отечественного фильма на протяжении всех 1990-х годов. Звуковая дорожка картины была собрана из лучших представителей новой волны рок-н-ролла и разбавлена его грандами, такими как «АукцЫон», Бутусов, «Крематорий» и «Агата Кристи».

Молодые команды были отобраны режиссером фильма Алексеем Балабановым при помощи Михаила Козырева. Для многих из них этот фильм послужил мостиком к всероссийской популярности. Чичерина, «Океан Ельзi», «Смысловые галлюцинации» отлично вписывались в образы и сюжеты картины. Но главной темой фильма стала, несомненно, композиция из дебютного альбома группы «Би-2».

Первая часть фильма «Брат» была полностью построена на музыке Вячеслава Бутусова, но от участия во второй части он отказался. Тогда Балабанов предложил поучаствовать Юрию Шевчуку, и тот даже дал предварительное согласие. По сценарию герой Сергея Бодрова должен был посетить его концерт в Чикаго, и именно поэтому в некоторых кадрах фильма видны афиши «ДДТ» на стенах города. Но в последний момент и Шевчук от участия в фильме отказался, и тогда возник вариант с «Би-2». Но на пересъемку кадров не было уже ни денег, ни времени.

Шура: Балабанов не договорился с Шевчуком на саундтрек, позвонил Козыреву и сказал: «Вези мне все, что есть нового». Козырев взял чемодан с тридцатью пластинками, приехал к Балабанову, и Балабан отслушал все, что там было. Выбор пал именно на «Полковнику никто не пишет». Он сказал:

— Вот эта песня!

Приехал Хип и говорит:

— Ребята, кажется, есть проект. Отличный. Вам, наверное, понравится.

Вот, и все так случилось.

Кроме выхода фильма, продюсерами картины планировался одновременный выход саундтрека и огромный концерт в спорткомплексе «Олимпийский». В контрактный пакет между группой «Би-2» и съемочной группой фильма входили и съемки видеоклипа на песню «Полковнику никто не пишет».

Лева: Мы с нетерпением ждали, когда же получим от великого режиссера клип. А когда увидели клип, то, честно говоря, ужаснулись. Это была просто нарезка со съемок и несколько кадров самого фильма.

Шура: Мы там появлялись всего на несколько секунд.

Лева: Естественно, мы попросили все исходники, и уже сами, вместе с Валерой Макущенко, все это мероприятие перелопатили и сделали новый монтаж. А потом, где-то уже через полгода, был какой-то фестиваль, на который нас пригласили выступить, и мы встретили Сергея Бодрова. Мы с ним поделились…

Шура: Типа, смотри, какой ерунды Балабанов нам намонтировал.

Лева: Такой ужас нам сделал! На что Бодров потупил глаза и сказал: «Это я монтировал».