– Ладно, ладно! – перебил его «господин кассир», – Ты цену называй, а нахваливать товар потом будешь!..

Оружейник как-то враз помрачнел и недовольно пробурчал:

– Товар, говоришь!.. Ну тогда цена ему будет двадцать яней!..

– Сколько?! – на мгновение опешил Поганец, но тут же к потолку взвился его возмущенный визг, – Да за двадцать яней я всю твою… э-э-э… палатку куплю!!!

Вэнь Ди, продолжавший стоять у самых дверей, только коротко крякнул.

И тут я, продолжая любоваться клинком, коротко бросил:

– Заплати!

Поганец чуть присел, быстро повернулся ко мне и растерянно вякнул:

– Да ты что, учитель?!

– Заплати сколько сказано!! – жестко повторил я, и, оторвав наконец взгляд от оружия, обратился к оружейнику, – Как ты его назвал?

Тот, видимо, не совсем понял вопрос и потому ответил не очень уверенно:

– Кханда…

– Нет, – улыбнулся я ему, – Как ты его называл, когда… творил?..

Оружейник понимающе улыбнулся и покачал головой:

– Вот не думал, что кто-то заинтересуется его именем?..

– А разве у него нет своего имени?.. – улыбнулся я в ответ, – Это же не один из многих, это – из многих один!..

Оружейник снова покачал головой, физиономия у него стала донельзя серьезной, и он тихо, одними губами, произнес:

– Су Ван… Неукрашенный Правитель…

«Странное имя!.. – подумал я, и тут же поправил сам себя, – Имя, странное, как весь этот Мир!..»

Снова повернувшись к притихшему Поганцу, я сурово спросил:

– Чего ожидаем… «господин кассир»?..

Малыш вздохнул и тихонько пискнул:

– Что, даже и поторговаться нельзя?..

И тут раздался насмешливый голос оружейника:

– Так ты – кассир?.. То-то я смотрю, про «товар» спрашиваешь!.. Ладно, кассир, давай пятнадцать монет и забирай вдобавок ножи, что господин присмотрел!

Поганец мгновенно сунул руку в свою набедренную повязку и тут же выдернул ее наружу. На раскрытой ладони лежали деньги – как оказалось ровно пятнадцать монеток!

– Ну… кассир!.. – восхищенно протянул оружейник, а Поганец просто-таки похоронным тоном обратился ко мне:

– Забирай свои ножи… учитель…

Когда мы, простившись с оружейником, покинули его лавку и направились назад в «Полет Зимородка», я, желая сделать приятное своему шустрому и деловому ученику, словно бы между делом проговорил:

– Сю, наш управляющий любезно пообещал уступить нам один из своих конных паланкинов, будь так любезен, осмотри сам это… приспособление и, если найдешь его подходящим, расплатись с Вэнь Ди.

Глазенки у Поганца вспыхнули темным алчным пламенем, и он окинул шагавшего радом со мной Вэнь Ди таким плотоядным взглядом, что тот явственно вздрогнул! Но, как оказалось это было не самым большим испытанием для нашего управляющего на сегодняшний день. У ворот усадьбы нас поджидала одна из молоденьких служанок, и лицо ее выражало неподдельный испуг. Едва завидев нас, она бросилась нам навстречу и горячо зашептала на ухо управляющему, кося диким блестящим глазом в сторону Поганца:

– Господин, как только вы ушли, пришел господин управляющий из «Яшмовых Ворот» он хотел поговорить с матушкой Ху. Я пошла за ней в поварню, а она… там…

Последовал еще один диковатый взгляд в сторону Поганца, и без того ее негромкий шепот стал вообще еле слышен:

– Она там… сидит на лавке и… не шевелится!..

Я мгновенно сообразил, что речь идет о старухе-колдунье, с которой мне пришлось разбираться утром.

– Что ты ответила господину Чжан Фу? – совершенно спокойно поинтересовался Вэнь Ди.

– Я сказала… что матушка Фу очень занята, что у нас… ну… что у нас очень капризные постояльцы!.. – и девушка снова бросила быстрый испуганный взгляд в сторону Поганца.

– Господин управляющий был очень недоволен и захотел увидеть вас. А когда я сказала ему, что вы с господином… – тут и я удостоился ее быстрого взгляда, – Ушли в город по делам, он сказал, что очень надеется увидеть васу себя в усадьбе и быстро-быстро ушел. А я с тех пор стою тут, ожидаю вас…

Видимо, девушка сказала все, потому что не только замолкла, но даже прикрыла рот сложенными пальчиками.

– Ты все сделала верно… – одобрил ее Вэнь Ди, – А теперь пойдем, посмотрим, что там приключилось с госпожой Ху Саньцзе.

– А как же обещанный паланкин?! – немедленно вскинулся Поганец, – Мне не терпится взглянуть, что за рухлядь вы пытаетесь нам сбагрить!..

– Сначала я хочу посмотреть, что случилось с моей кухаркой, – спокойно возразил успевший взять себя в руки управляющий, – Потом мы займемся… обещанной вам рухлядью.

Он шагнул в направлении того самого дальнего сарайчика, в котором я побывал утром, но остановился, услышав мой голос:

– Вы разрешите пойти вместе с вами?

Удивленно оглянувшись, Вэнь Ди пожал плечами:

– Если вам так хочется… Хотя я, право, не понимаю, какой вам интерес…

– Я немножко врач, – солгал я, – Возможно мне удастся помочь вашей кухарке…

Мы с управляющим направились к поварне, девушка, чуть помявшись, пошла за нами следом, а Поганец, почесав в раздумье свою лохматую щеку, потопал следом за девчонкой.

Через минуту мы вошли в сарайчик, над крышей которого, как ни странно, продолжал куриться дымок. Печь почти прогорела, так что освещение в комнатке стало еще более тусклым, Вэнь Ди даже не сразу заметил, где находится кухарка, а потому негромко позвал:

– Матушка Ху, вы здесь?..

– Она справа, на лавке сидит… – раздался позади нас дрожащий голосок служанки.

– Принеси лампу, – не оборачиваясь, приказал управляющий, и я услышал, как девчонка метнулась прочь от двери.

Вэнь Ди шагнул вправо, где на лавке сидела старуха-колдунья, и присел перед неподвижным телом. Я остановился рядом и тут же услышал голос Поганца:

– Вот так, наверное, посветлее будет!..

И действительно, в следующее мгновение в комнате стало значительно светлее, Поганец настежь распахнул дверь и подпер ее какой-то чуркой.

Старуха сидела все в той же позе, в которой я ее оставил, только ее морщинистое лицо несколько обмякло, успокоилось… Вэнь Ди взял ее за руку и еще раз позвал:

– Матушка Ху, вы не заснули?..

– Какое там «заснули»!.. – раздался немедленно нахальный писк Поганца, – окочурилась она, это ж с одного взгляда видно!

Я протянул руку и коснулся основания морщинистой шеи, затем профессионально приподнял правое веко и внимательно рассмотрел закатившийся глаз. Вытащив из кармана платок и тщательно вытерев руки, я глубокомысленно выдал свое заключение: