Рея вздрогнула. Ишашаламу выдержал паузу. Потом уже спокойнее сказал:

– Ты многое перенесла, чтобы сохранить мне жизнь. Все же рожать в этой пещере, – он оглянулся на круглую земляную дыру в скале, – не очень приятно. И все для того, чтобы меня не сожрал собственный отец. А теперь получается, я еще мог быть здесь похоронен! С башкой с рогами! Я ведь думал на этом празднике почудить. Есть там одна красотка, дочь царя. И я подумывал обратиться в быка. Только представь! Нет, мама. Все. Люди теперь мои.

– Но кто будет тебе поклоняться, если ты всех убьешь?

– Убью этих – вырастут новые. Я пролистал будущее. Есть там один народец. В Афинах. Не сильно умный. Боюсь, даже имя мое не выговорят. Будут звать меня короче: Зевс. Но ничего, потом всему научатся.

Рея вздохнула:

– Люди не меняются. Так уж они созданы. Наполовину из света, наполовину из тьмы. Временно одна из половин может стать главной – в одном человеке или в целом царстве. Но потом все возвращается. Ты не исправишь их породу жестокостью. Я думала исправить ее красотой. Но и то, и другое – ошибка.

– Посмотрим. Не получится с этими – уничтожим и начнем заново. У меня уйма времени, мама. И много имен в запасе. Ты не должна больше мне мешать. Никогда!

Ишашаламу приобнял за плечи женщину, стоявшую на самом краю скалы над обрывом. Так что было непонятно, чего он хочет: столкнуть ее вниз или прижать к себе. На секунду она зависла над пропастью. Потом он вместе с ней отодвинулся.

Чмокнул в лоб. Махнул рукой. И снова не выдержал: гром загрохотал над долиной и морем, дико пляшущие молнии ударили в воду и землю. Под один из особенно сильных раскатов Ишашаламу растаял в воздухе.

Рея постояла еще немного над обрывом. Будто раздумывала – не шагнуть ли вниз. В облике смертных боги сами становятся смертными.

Но сделала шаг назад.

Эта игра проиграна. Но сын прав. Впереди много времени. Очень много. Будут и другие царства…

Наутро после совета Климена решила пойти на Священную гору и еще раз обратиться к богине Рее. Попросить: пусть беды падут только на нее.

Взяла самый драгоценный экстракт из редких трав и толченых жемчужин. Большую раковину – если богиня захочет разговаривать через нее.

Но только подошла к подножию горы, природа словно сошла с ума. В чистом небе громыхал гром, откуда-то били молнии, пронзая море до самого дна. Потом небо потемнело, но из него не пролилось ни капли дождя.

Знаки показывали: надо остановиться, вернуться. Но Климена начала подниматься по почти отвесной тропе. Тут страшный, налетевший ниоткуда ветер принялся рвать подол ее платья, терзать заросли кустов, наклонять деревья. Один из старых платанов с треском надломился и упал прямо перед ней, перегородив дорогу.

Богиня Рея гневалась и не хотела ее видеть.

Но она должна с ней поговорить!

Климена перелезла через толстенный ствол, зацепилась юбкой за сучок. Дернулась, вырвав с треском кусок ткани.

И тут прямо перед ней на тропу вывалился огромный красноглазый вепрь с вставшей дыбом шерстью. Он оскалил хищные клыки и пошел на нее, не сводя с жертвы злобных маленьких глаз. Еще секунда – и…

Сзади послышался тонкий свист. Вепрь остановился. Замер, прислушиваясь. Свист повторился. Вепрь помотал головой. Из кустов вдруг выскочил маленький полосатый кабанчик, прижался к его ноге.

Климена обернулась. На тропе стояла Мина и тихонько посвистывала.

Кабанчик – у него еще осталась вмятина от силков, из которых Мина вытащила его неделю назад, – заверещал. Попятился. Потерся о ногу вепря – нет, это была огромная самка! И та, зыркнув на Мину и развернувшись всей своей тяжелой тушей, с шумом скрылась в кустах.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Климена белыми губами.

– Я проводила Яра. И почувствовала, что ты сюда пойдешь. Хочу быть рядом. – Мина вздрагивала под ударами ветра, как тоненькая веточка.

– Нет! Разговор с богиней не для тебя! – Климена пыталась перекричать ураганный шум ветра. – Ты должна вернуться!

Она-то знала, что боги совсем не так милосердны, как она рассказывала юным жрицам.

Но обычно такая покорная Мина вдруг проявила твердость:

– Нет. Я тебя не оставлю.

Что-то подсказало Климене: приказ не подействует. Она шагнула к юной жрице:

– Ты не понимаешь. Я совершила страшный грех. Против богини Реи. И против тебя. Не так я видела этот разговор. Но… Ты должна узнать…

– Я знаю, – ласково улыбнулась Мина. – Ты – моя мать. Зеро мне рассказал. Хотел, чтобы я на тебя обиделась. Но я понимаю, почему ты так поступила. Без тебя у нас не получилось бы такого счастливого царства. И ты была мне матерью. Может, не так, как тебе и мне хотелось бы. Но я тебя люблю. И ни за что сейчас не оставлю.

Следующие полчаса они поднимались в полном молчании.

На вершине ураган просто сбивал их с ног. Они подошли к святилищу на краю пропасти. Здесь обычно жрица приносила жертвы богине.

Климена попыталась разжечь огонь, чтобы плеснуть туда благовония.

Ветер слизывал каждый робкий язычок пламени. Наконец, увидев, что все бесполезно, Климена встала на край обрыва и вылила благовония прямо на острые камни, зашептав молитву.

Обычно богиня сразу давала знать, что слышит ее. Одна и та же маленькая ярко-желтая птичка прилетала, садилась Климене на плечо. И в ее голове будто сами собой проносились картины будущего, она вдруг видела, что должна делать. Так богиня передавала ей свою волю.

Но сейчас все вокруг шумело и гудело. Никаких птиц, никаких картин в голове.

Климена достала из сумки раковину. Зашептала в нее давно выученную особую молитву – как сигнал бедствия, просьбу о немедленной помощи. Ничего не произошло. Тогда она взволнованно, жарко зашептала что-то уже от себя. Приставила раковину к уху.

Там грозно и одиноко завывал ветер. Климена подняла глаза к небу.

Небо было пустым. Совсем пустым. Серые облака сдвинулись так плотно, будто это каменные плиты и за ними вообще нет никакого солнца.

Богиня ее оставила?

Климена оглядела стонущую под злобным ветром зелень лесов внизу. Бушующее вдалеке недоброе море. Все было чужим, будто это какая-то другая, незнакомая земля.

– Ре-я! – крикнула она во весь голос. Но даже эхо, которое обычно еще долго баюкало любой звук, ей не ответило. Вокруг простирался абсолютно равнодушный безжизненный мир.

Климену затряс озноб. Она наконец поняла.

Ушла не только Рея. Все боги покинули Крит. Они остались совсем одни.

* * *

Спускались с горы они так же молча, как поднялись. Мина боялась спрашивать, а Климена – отвечать.