Оставив Павла на попечение Волкова и Женьки, мы с Ильейпобежали в гостиницу. «Как же мы его в город доставим? – испуганно думалая. – Паром давно ушел». Но тут вспомнила слова Веры, что в каком-тоСнегирево есть больница, так что в город ехать нам без надобности. Илья намногоопередил меня, и когда я подбегала к гостинице, он уже попался мне навстречу насвоей машине.

– Что случилось? – всплеснула руками Вера, завидевменя.

– Павел ногу сломал.

– Ах ты, господи…

– Где ближайшая больница?

– Я Илье все объяснила. Как же он так? Ведь он на машинепоехал.

«Хороший вопрос, – подумала я. – Что Павлупонадобилось возле монастыря? То есть что понадобилось, я примерно представляю,но как он умудрился свалиться с обрыва?» Однако вопросы пока подождут, сейчасглавное – как можно скорее доставить его в больницу.

Поискав на стойке записанный Женькой номер телефонаВалентина, я позвонила ему. К счастью, на рыбалку они уйти не успели. Узнав отом, что произошло, Валентин сказал, что немедленно выезжает. Мы решиливстретиться в Снегиреве, где была больница. В отличие от нас дорогу тудаВалентин хорошо знал. Только я закончила разговор, как увидела «Лендровер».Машина притормозила, и Женька, открыв дверь, махнула мне рукой:

– Давай быстрее.

Я забралась в кабину, Женька на заднем сиденье гладилаголову Павла обеими руками и причитала:

– Бедняжка, потерпи немного. – И тут же разозлилась наИлью: – Ты можешь ехать как следует, машину трясет, а ему больно.

– Не я же машину трясу, – обиделся тот. – Дороганикуда не годная.

На приличной скорости мы проскочили деревню и сразу жесвернули направо. Дорога шла через поле, хотя дорогой это можно было назватьчисто условно, главное, что она все-таки есть, так что заблудиться мы небоялись.

– Волков в монастыре остался? – спросила я Женьку.

– Ага. Тут и четверым места мало, мы же Пашу пыталисьустроить как можно удобнее. – Павел лежал с закрытыми глазами, бледный, сиспариной на лбу. – Просто ужас что творится, – сказала Женька ижалобно посмотрела на меня.

Между тем мы проехали какую-то деревню и оказались наразвилке. Слава богу, здесь был указатель: до Снегирева оставалось восемькилометров. Дорога стала немного лучше, и через несколько минут мы уже въезжалив большое село. У прохожего спросили, где больница, и вскоре стучали в запертуюдверь.

Нам открыла женщина в белом халате, мы объяснили, в чемдело. Илья помог ей выкатить каталку, и Павла перевезли в приемный покой. Темвременем один из больных, обретавшихся по соседству, сбегал за врачом, жившимнеподалеку. Мы вздохнули с облегчением и устроились в коридоре ждать, когдаврач закончит осмотр.

– Что он делал возле монастыря? – задала я вопрос,который мучил меня все это время. Женька пожала плечами.

– Сказал, что просто хотел взглянуть на крест.

– Врет, – усмехнулся Илья. – В смысле, что простохотел взглянуть.

– Ты давай это… не тяни, – заволновалась Женька. –Почему ты так решил?

– Вы помните, как стояла машина?

– Лобовым стеклом в сторону деревни, – ответила я.

– Правильно. А развернуться там нет никакой возможности.Значит, подъехал он со стороны леса, сделав изрядный крюк. Зачем, если отдеревни к монастырю есть дорога и встать можно прямо возле ворот? Но онпредпочел этого не делать.

– Хотел, чтобы его внезапный интерес к монастырю осталсятайной?

Илья пожал плечами:

– А может, у него там была назначена встреча?

– В результате которой он и оказался со сломаннойногой? – спросила Женька. – Но он по какой-то причине предпочелсказать, что упал сам.

– Не будем спешить с выводами, – заявил Илья; эти словаон последнее время повторял так часто, что они успели стать привычными.

Появилась врач, полная женщина лет сорока.

– Его отвезли в палату. Надеюсь, все будет хорошо, хотяперелом внушает опасения. Даже если все сложится самым удачным образом, месяцон с кровати не поднимется. Как только будет возможно, перевезем его в районнуюбольницу.

В коридоре появились Валентин с Егором, оба оченьвзволнованные. Врач повторила им то, что несколько минут назад сказала нам, аВалентин спросил:

– Можно пройти к нему в палату?

– Можно, только не задерживайтесь, ему сейчас покой нужен.

Валентин ушел вместе с врачом, а мы с Егором вышли на улицу.Он стал расспрашивать, как все произошло, мы рассказали то, что знали сами, тутвскоре и Валентин вернулся. Выглядел он как-то странно, я бы сказала, еще болееобеспокоенным, чем вначале.

– Можно вас на несколько слов? – обратился он к нам сЖенькой. Мы отошли в сторону, провожаемые заинтересованными взглядами Ильи иЕгора.

– Как Павел себя чувствует? – спросила Женька.

– Говорит, что нормально, ему ввели обезболивающее. –Он вздохнул, вроде бы собираясь с силами. – Павел при мне позвонил Игорю,своему водителю, велел забрать машину, ехать сюда и остаться здесь. Вроде бы вселе есть гостиница. – Мы молча ждали, глядя на него, пытаясь решить, чтоего так беспокоит. – По-моему, он чего-то боится, – выпалил Валентин.

– Травма оказалась серьезнее, чем мы предполагали? –нахмурилась Женька.

– Нет, – помедлив, ответил он. – Слушайте, Павелсказал мне… он не просто так упал…

– Нам он ничего подобного не говорил, – заверила я.

– Наверное, потому что… все это очень странно… Павел хотелвзглянуть на монастырь, обычное любопытство, там ведь вроде бы когда-то его дедслужил охранником? Вот он и решил посмотреть. Подъехал, увидел крест, вышел измашины, чтобы рассмотреть его поближе, и тут… вроде бы кто-то его толкнул… я исам считаю, что это… странно, но Павел так сказал. Он никого не видел, когдаподъехал к монастырю, но, стоя возле креста, вроде бы почувствовал, что заспиной кто-то есть, хотел повернуться и не успел, его толкнули в спину, и онупал с обрыва.

– И никого не заметил? – уточнила Женька.

– Вряд ли ему было до этого, – буркнула я. – Обрывкрутой, и упасть с него – удовольствие ниже среднего, можно считать, что он ещеотносительно легко отделался.

– Как вы думаете, ему могло все это показаться? – ссомнением спросил Валентин.

– Маловероятно. На неврастеника он не похож.