Наська снова посмотрела на Дарину, та кивнула.

— Хорошо, — Наська запнулась. — Я не стану спешить. Но надо же открыть сейф…

— Только в самом крайнем случае, — сказала Дарина. — Но мы не будем торопиться, да! Максим обязательно договорится. На то, чтобы получить доступ к сейфу, тебе потребуется минут десять после инъекции. Сто раз ещё успеем до полуночи.

— Не сто, а около сорока… — поправила Наська.

— А ты не знаешь, почему большое Гнездо на вас ополчилось? — осторожно спросил я Наську.

Она замотала головой.

— Нет. Может быть, когда я стану…

— Не спеши, — повторил я. — И кончай лопать, а?

— Для Изменения…

— Не будет Изменения! — сказал я с уверенностью, которой вовсе не испытывал. — Лучше про кристалл расскажи.

— Какой? — у Наськи забегали глаза.

— Тот, что дала мне. Разноцветный.

— Чё говорить? — возмутилась Наська. — Слушай, зачем пытаешь больного ребёнка, маньяк? Мне и так стрёмно…

— Наська. Где ты взяла кристалл?

— Нашла! — упрямо сказала куколка.

Ну хорошо, зайдём с другой стороны…

— Ты понимаешь, что это большая ценность?

— Ну…

— Продавцы от них на стену лезут. У тебя есть ещё? — я увидел, что она готова ответить, и перебил: — Стой-стой, дослушай! Я уверен, что, если Продавцу предложить несколько таких кристаллов, они нам помогут. Убедят Инсека остановить атаку или сами как-то Гнездо защитят. Понимаешь? Всё будет хорошо, никто не погибнет, ты останешься куколкой… и станешь снова обычной девочкой.

У Наськи задрожали губы.

— У меня нет!

— Точно? — спросил я с напором.

— Нет! Я искала иногда, когда выходила… Все куколки ищут, за кристаллы можно шоколадки и игрушки купить… я три раза находила, но давно… А этот вчера нашла, в Гнезде…

У неё из глаз потекли слёзы.

— У меня нет, Ма-а-аксим… Правда! Я бы все кристаллы отдала…

Мне словно оплеуху дали. Да что я делаю, насел на девчонку, ей же и так плохо! Отдала бы она все кристаллы на свете, даже сомневаться не стоит…

— Наська, прости… — я наклонился, обнял её. — Ну прости, пожалуйста! Я думал, вдруг ты знаешь, где ещё добыть…

Она отчаянно замотала головой.

— Прости меня, я дурак, — сказал я с раскаяньем. — Так удачно получилось, этот кристалл очень помог, и я вдруг подумал — не мог же он появиться случайно… вдруг ты умеешь кристаллы творить…

— Было б кульно… — сказала Наська и чуть-чуть улыбнулась. — Нет. Нам и искать не положено, — она стрельнула глазами на Дарину.

— Я знаю, что все куколки ищут кристаллы, — сказала Дарина. Голос у неё был совсем никакой, будто она каждый звук через силу выдавливала. — Ничего страшного. Я тоже искала. Ни разу не нашла.

Наська кивнула, чуть успокоившись. Спросила:

— А если кристаллов нет, ты ничего не сможешь сделать? Тогда мне надо…

— Погоди, — я с ненавистью глянул на контейнер с мутагеном. Вытащит возвратный мутаген Наську из состояния матери? Может, и вытащит… но тогда нечего и надеяться разделить дозу на две части. — Я поговорю с хранителем из большого Гнезда. Мы с ней нормально так общались… Мне кажется, они ошибаются. Я с ними поговорю, и всё будет хорошо…

Наська испытующе и с подозрением смотрела на меня.

— Что читаешь-то? — спросил я, уводя разговор в сторону.

— А, про отношения… — Наська ответила совсем без огонька. — Она любит его, он любит её, но всё равно все страдают. Это как в жизни, да?

— Как в жизни, — согласился я. — Давай, не дёргайся попусту. Всё уладим.

Я похлопал её по ладони. Пальцы тоже были распухшие и красные, словно она окунула руку в слишком горячую воду.

— Тебе не больно? — спросил я, вставая.

— Ни капельки! — ответила Наська так быстро, что стало ясно — врёт.

…За дверью Дарина перестала держаться. Упёрлась лбом в стену, ударила в неё кулаками — беззвучно, но посыпалась штукатурка. Тихо-тихо заныла.

— Мать — это так страшно? — прошептал я.

— Она совсем другая станет… даже хранитель немножко человек… мать очень добрая, её все любят… — Дарина всхлипнула… — но она как… как робот. Словно запрограммирована всех любить и всем управлять… не человек… Наська самая живая из всех, она почти обычная, ну почему у неё этот потенциал, это нечестно…

— Я пойду в Раменки, — сказал я. — Я их переспорю. Обязательно.

Дарина оторвалась от стены, вытерла слёзы.

— Давай. Не медли, ладно? Гнездо что-то волнуется…

— Конечно, — ответил я. Голос Гнезда и впрямь сделался сильным и тревожным. — Наверное, наше состояние чувствует.

Мы спустились в вестибюль.

И застыли.

Возле дверей кучкой стояли раменские волонтёры — четыре жницы, две стражи. Напротив, такой же маленькой группой, куколки Гнезда.

Куколки держали автоматы. И стволы были направлены на чужих Изменённых!

— Что происходит? — выкрикнула Дарина так громко, что её голос прокатился по всему вестибюлю, где обычно глохли все звуки.

Же — да, кажется, это была Же — повернулась к нам.

— Очень хорошо, что вы пришли, хранитель. Мы уходим.

— Вы обещали быть до полуночи! — Дарина сжала кулаки.

— Простите, жница-хранитель. Нас отзывают немедленно.

— Почему? — спросил я. — Же?

Же молчала.

— Игра! — выпалил я. — Игра в вопрос за вопрос. Почему вы уходите раньше?

Стража вздрогнула. Наши взгляды встретились.

— Потому что стражи и хранитель приближаются к вашему Гнезду. Мы обязаны уйти, чтобы взять оружие и встать в их ряды.

Инсек!

Мерзкая тварь!

Он не только разрешил раменским вооружиться, он ещё и велел им напасть раньше!

— Мой вопрос, — сказала Же. — Ты знаешь, как остановить смерть?

— Нет, — ответил я, помедлив. — Нет, пока не знаю.

— Нам надо уйти, — сказала Же.

— Дарина! — выкрикнула кто-то из куколок постарше, на грани перехода в стражи. — Их надо убить сейчас! Это минус шесть!

— Нет! — Дарина даже не колебалась. — Они уйдут! Мы не будем стрелять в них… сейчас.

— Вопрос! — снова крикнул я. — Же, сколько вас будет?

— Двести двадцать две стражи и хранитель, — ответила Же без колебаний.

Я покачал головой, глядя на куколок.