То, что она увидела, едва не исторгло из ее груди пронзительный вопль.

Перед троном Порфириона широким кольцом стояли гиганты, они дико вопили и потрясали оружием, а двое землерожденных торжественно шествовали по кругу, потрясая своей желанной добычей.

Царевна Перибея как дикую кошку держала за шкирку Аннабет. Гигант Энкелад сжимал в массивном кулаке Перси.

Аннабет и Перси беспомощно отбивались. Захватившие их гиганты продемонстрировали пленников воющей орде чудовищ, потом повернулись к сидящему на импровизированном троне царю Порфириону, в белых глазах которого горела злоба.

– Как раз вовремя! – взревел царь гигантов. – Кровь Олимпа, которая пробудит мать-землю!

Пайпер в ужасе наблюдала, как царь гигантов выпрямляется в полный рост, его голова пришлась почти вровень с капителями колонн. Его лицо выглядело точно таким, каким Пайпер его запомнила: зеленое, как желчь, с мерзкой ухмылкой, в волосы цвета водорослей вплетены мечи и топоры убитых полубогов.

Он навис над пленниками, наблюдая, как они дергаются:

– Они пришли, как ты и предсказывал, Энкелад! Хорошая работа!

Старый враг Пайпер склонил голову, вплетенные в его дреды кости забренчали друг о друга.

– Это было просто, мой царь.

Знаки огня на его доспехах поблескивали, копье горело багряным огнем. Он легко удерживал пленника одной рукой. Несмотря на всю силу Перси Джексона, несмотря на всё, что ему довелось пережить, в конечном счете он оказался беспомощен против абсолютной силы гиганта – и неизбежности пророчества.

– Я знал, что эти двое возглавят нападение, – продолжал Энкелад. – Я понимаю, как они рассуждают. Афина и Посейдон… они совсем как эти дети! Они оба явились сюда, чтобы заявить права на этот город! Наглость их и сгубила!

Толпа так ревела, что у Пайпер путались мысли, и всё же она сумела разобрать слова Энкелада «эти двое возглавят нападение». Она воспрянула духом.

Гиганты поджидали только Перси и Аннабет, они не ждали еще и ее!

На этот раз она, Пайпер Маклин, дочь Афродиты, которую никто не воспринимает всерьез, пожалуй, сумеет этим воспользоваться.

Аннабет попыталась что-то сказать, но Перибея сильно ее встряхнула:

– Заткнись! Хватит с нас твоего красноречия и уловок!

Царевна вытащила охотничий нож, длиной с меч Пайпер:

– Отец, позволь я развлеку гостей!

– Подожди, дочь, – царь сделал шаг назад. – Жертва должна быть принесена по всем правилам. Тоон, убийца мойр, выйди вперед!

Морщинистый, седой гигант шаркающей походкой приблизился к трону, в руках он держал огромный мясницкий тесак. Его молочно-белые глаза вперились в Аннабет.

Перси закричал. С другой стороны Акрополя, метрах в тридцати от центра Парфенона, в небо выстрелил гейзер.

Царь Порфирион рассмеялся:

– Старайся лучше, сын Посейдона. Здесь земля слишком могущественна. Даже твой отец смог призвать всего-навсего маленький родничок. Но не беспокойся: единственная жидкость, которая здесь прольется, – это ваша кровь!

Пайпер в отчаянии всматривалась в небо. Где же «Арго-II»?

Тоон опустился на колени и благоговейно коснулся земли лезвием тесака.

– Мать Гея… – голос у него оказался невероятно глубокий, он сотряс развалины и резонансом отдался в металлических лесах, за которые цеплялась Пайпер. – В древности кровь, смешанная с твоей почвой, порождала жизнь. А теперь пусть кровь этих полубогов воздаст добром за добро. Мы полностью пробуждаем тебя от сна. Мы поклоняемся тебе, нашей вечной владычице!

Не думая, что делает, Пайпер спрыгнула с лесов, промчалась по головам циклопов и великанов, приземлилась в центре храма и прорвалась внутрь круга гигантов. Тоон уже поднимался, одновременно занося тесак, и Пайпер ударила его мечом по руке, отрубив кисть.

Старый гигант взвыл. Тесак и отрубленная рука валялась в пыли у ног Пайпер. Она почувствовала, как туман вокруг нее рассеивается, тает, являя взорам чудовищ Пайпер Маклин – одна девушка в окружении целой армии гигантов, по сравнению с их огромным оружием ее зазубренный меч выглядел зубочисткой.

– ЧТО ЭТО ТАКОЕ?! – загремел Порфирион. – Как смеет эта слабая, бесполезная тварь вмешиваться?

Пайпер положилась на свои инстинкты и атаковала.

Вытащив свой нож Катоптрис, маленькая, быстрая и совершенно безрассудная Пайпер метнула его в Энкелада, надеясь, что случайно не заденет Перси, и тут же бросилась в сторону, не глядя на результат броска. Впрочем, судя по болезненному воплю гиганта, прицелилась она хорошо.

Несколько гигантов кинулись на нее одновременно. Пайпер проскользнула у них под ногами, позволив им крепко столкнуться головами.

Потом, петляя, помчалась через толпу, при каждом удобном случае нанося удары мечом по чешуйчатым драконьим ногам, вопя на бегу «БЕГИТЕ! УБЕГАЙТЕ!», дабы посеять панику.

– НЕТ! ОСТАНОВИТЕ ЕЕ! – закричал Порфирион. – УБЕЙТЕ ЕЕ!

Ее едва не проткнули копьем. Пайпер увернулась и продолжала бежать. «Это совсем как соревнование по захвату флага, – внушала она себе. – Только противники под двенадцать метров ростом».

Перед ней возник чей-то огромный меч. После тренировок с Хейзел такой удар для Пайпер был слишком медленным. Она перепрыгнула через вражеский клинок и зигзагом помчалась к Аннабет – та по-прежнему вырывалась из пальцев Перибеи и била по ним кулаками. Пайпер была обязана освободить подругу.

К сожалению, великанше ее план явно не понравился.

– Ну уж нет, полубогиня! – заорала Перибея. – Ее кровь прольется!

Дочь гиганта занесла нож.

Пайпер пронзительно закричала, вложив в вопль всю силу волшебного голоса:

– ПРОМАХНИСЬ!

В тот же миг Аннабет брыкнула обеими ногами, пытаясь уйти из-под удара.

Нож Перибеи, пройдя под ногами Аннабет, вонзился великанше в ладонь.

– А-А-А-АЙ!

Перибея выронила Аннабет – живую, но не невредимую. Кинжал оставил глубокую рану на бедре девушки. Когда Аннабет откатилась в сторону, ее кровь пролилась на землю.

«Кровь Олимпа», – в ужасе подумала Пайпер.

С этим она уже ничего не могла поделать. Нужно помочь Аннабет.

Пайпер прыгнула к великанше. Рукоять ее зазубренного меча вдруг похолодела у нее в руках. Великанша изумленно посмотрела вниз: меч бореадов вонзился ей в живот. Ее бронзовый нагрудник стало затягивать инеем.

Пайпер выдернула меч. Перибея завалилась навзничь (ее тело окаменело, от него шел белый пар) и с глухим стуком рухнула на землю.

– Дочь моя! – Царь Порфирион вскинул копье и сорвался с места.