Давненько Никита не мог припомнить такого суетливого дня. Почитай, с самого своего возвращения в родную Явь из долгого и опасного путешествия. Барон Коваленко в качестве управляющего вел не только свои дела, но и пытался затыкать бреши, возникавшие на самом высоком уровне, успокаивал заказчиков, а для представителей армейских структур и вовсе мог найти необходимые аргументы. Причем, в свою пользу. Все-таки связи у Станислава Евгеньевича в Петербурге остались крепкие.

Никита не устранялся от управления концерном, но исподволь подводил к мысли, что правильно организованная работа не требует участия Главы в каждом мероприятии. Коваленко оказался идеальным (и самое главное — важным) винтиком в огромном механизме. Эх, такого бы человека найти и для медицинского центра!

А все началось с утреннего совещания, где присутствовали управляющий и директора отделов — вся верхушка «Изумруда». Выявилась проблема по значительному отставанию по срокам изготовления магических шифраторов нового поколения для средств связи. Их давно ждали в войсках и на флоте, а изделие до сих пор не вышло на полевые испытания. Соответственно, маячила угроза неполучения сертификата соответствия от Главного Управления метрологии.

Увы, но бюрократию даже магия не в силах победить.

На вопрос, в чем проблема, главный инженер Шульгин посоветовал на конфликт артефактов, возникший при постановке их на плату меньших размеров, должную стать базовой для всех видов аппаратуры связи.

— Так разнесите их в разные стороны, — посоветовал Никита, проверяя по ежедневнику сегодняшние мероприятия. Сегодня предстояло еще несколько встреч и поездка на строительную площадку, где возводится Центр Биотехнологий (название было рабочее, намеренно завуалированное от излишне любопытных зарубежных структур). За своим детищем надо следить не в два, а в десять глаз. Когда успеть?

— Размеры платы не позволяют провести подобную операцию, — ответил Шульгин. — Артефакты, предназначенные смешивать сигналы для дальнейшей передачи данных, вместо своего прямого назначения, начинают мешать друг другу, усиливать аурные шумы и полностью дискредитируют шифровку сообщений. Стабильность работы достигается только на старых моделях. Но они не подходят для новейшей аппаратуры, потому что заказчик — Генштаб — сделал упор на компактность и мобильность.

— А вы проверяли свои утверждения? — нахмурился Никита.

— Да. Специально создали два образца для передачи данных, а «противник» из опытного отдела пытался перехватить и дешифровать переговоры. Операторы сидели на максимальном удалении друг от друга. Перехваченное сообщение подверглось обработке на вычислительном центре «Весна». На основе подобранного алгоритма взлома удалось расшифровать голосовой текст, — тут же ответил Сибирцев, и даже позволил себе легкую улыбку, радуясь, как ловко удалось прижать хвосты волхвам Шульгина.

— Артефакты для шифратора и дешифратора специально подбирались опытным, кропотливым и долгим путем, — поморщился Никита. — Волхвы при испытаниях врозь должны были учитывать конфликты магический плетений. На первичном этапе вы утверждали, что все прошло отлично.

— Так и было, — кивнул Шульгин. — И даже при установке их на плату стандартного типа тоже ничего подозрительного не происходило. Но как только уменьшили параметры платы до заявленных норм, тут и началась головная боль. Есть предположение, что магические излучения разных по своим стихийным свойствам артефактов не смогли адаптироваться друг к другу. Как обойти проблему — пока не знаем. Ведь изначально главные компоненты должны включать в себя разнородные Стихии.

— Сколько у нас волхвов восьмого-десятого рангов? — Никита оставил в покое ежедневник и подпер ладонью подбородок, облокотившись на стол.

— Девять спецов в моем отделе, — ответил главный инженер, — и шестеро у Николая Николаевича. Я не считал телепортаторов, которые не принимают участия в разработке шифраторов.

Сибирцев кивнул, подтверждая слова главного инженера.

— Сложность адаптации только ли в природе магических токов? Неужели нельзя установить точную причину паразитных шумов?

— Магия Стихий — вещь тонкая и порой ведет себя неординарно, — осторожно ответил Сибирцев. — На первичном этапе происходит очень много конфликтов. В моем отделе из-за этого большой процент нетрудоспособных по травмам.

— И это очень плохо! — резко произнес Никита, выпрямляясь в кресле, и оглядывая собрание. — Я научился совмещать плетения разнообразных Стихий в одиночку. У вас же штат укомплектован специалистами всех направлений? Ну вот… Неужели так трудно провести опытные совмещения, не повредив себе? Я думал, что плата уже готова, а оказывается, конь не валялся… Извиняюсь за вульгаризм. И вы еще усугубляете ситуацию, постаравшись оградить меня от возникшей проблемы.

В кабинете повисла тягостная тишина, вызванная раздражением Главы концерна. Воздух ощутимо сгустился, упав на плечи ментальной тяжестью. Никита простучал пальцами по крышке стола незамысловатую дробь. Спросил:

— Материал артефактов проверяли?

— В норме, — тут же ответил Шульгин. — Кварциты высшего качества, к тому же отшлифованные на высокоточных станках до нужных параметров.

— Может, проблема не в схеме расположения артефактов? — разрядил обстановку Коваленко, не участвовавший в техномагических спора, но много писавший в свой большой блокнот. — Если о конфликтах Стихий знает каждый одаренный, то ясно же, что наши сотрудники учитывали всевозможные проблемы. Не проще ли вернуться к прежним размерам плат? Существенного увеличения аппаратуры в размерах не будет, но мы будет знать, что шифраторы не подведут. А опытные образцы доработать и использовать их в системах наведения защитных и ударных ракетных корабельных комплексов.

— Но там возникнет такая же проблема, — возразил Сибирцев, уязвленный тем фактом, что его разработке грозит «свалиться под откос», и выхода из ситуации никто не видит.

— Вы еще не пробовали, а уже заранее расписываетесь в неудаче, Николай Николаевич, — мягко ответил ему барон.

— А ваше решение проблемы весьма легкомысленное, Станислав Евгеньевич, — съязвил директор опытного отдела.

— Я не специалист по техномагическим изобретениям, — пожал плечами управляющий, оставаясь невозмутимым. Я исхожу из постулата, что Стихия всегда ассоциируется с характером человека. Огонь дает импульс, резкость, характерную для холериков. Вода, к примеру, самая позитивная Стихия, может подстраиваться и принимать любую форму. Чем не флегматичность? То есть сообразно каким-то факторам любая Стихия во время магических манипуляций принимает определенное агрегатное состояние. Не в этом ли кроются конфликты? Работающая аппаратура активирует некие процессы, изменяющие свойства Стихии, заложенной в артефакте. Например, повышение температуры корпуса радиостанции, токи воздуха, мельчайшая пыль, попавшая на плату или что-то еще…

Ментальная тяжесть спала, люди облегченно вздохнули.

— Допустим, — Никита с одобрением посмотрел на барона. — А чем объяснить изменение их свойств? Стихии все же — не люди, они не подвержены колебаниям психики. Это магия, стабильная по своей сути, но опасная для профанов.