— Видишь. Меня больше не надо охранять.

«Нельзя»…

Свечение вокруг Формана все усиливалось. Он скоро закончит свой ритуал и тогда…

Все мы знали об останках древних королей, погребенных под замком в личных усыпальницах. Если они восстанут…

Мне даже думать об этом не хотелось.

— Выпусти! — резко приказала я, сжимая кулаки от бессилия.

А потом этими же кулаками стукнула по туману. И он… неожиданно расступился, пропуская меня.

«Отлично!»

Я вышла наружу, глубоко вздохнула и, достав из прически острую шпильку, полоснула ею по руке. Придется задействовать кровную магию. По-другому здесь никак.

— Форман! Остановись! — крикнула я, делая два шага к нему.

В той самой руке, на которой из ранки медленно сочилась кровь, материализовался сверкающий клинок. Не такой мощный и красивый, как у демона, но тоже хороший и довольно сильный.

— Николетта, — оскалился родственник, поднимаясь, — неужели решила меня остановить? Ты?

— Струсил? — усмехнулась я, делая еще два шага вперед.

— Мне осталось немного. Еще пара минут и всему конец.

— Этого не произойдет.

— И кто меня остановит? Твой муж? Он не справится с ними. — Форман мотнул головой в сторону темного зала, где до сих пор шел бой. — Или ты, глупая девчонка?

— Не такая уж и глупая, — хмыкнула я, сжимая в руке меч, который светился все ярче.

Некромант поднялся и схватил трость. Резко потянув навершие на себя, он выдернул острый клинок, который тут же засиял мертвым пламенем. Теперь стало понятно, почему Форман все время носит с собой трость.

— Глупая! Но так даже лучше. Лучше, что ты умрешь от моей руки! — выкрикнул он, бросаясь на меня.

Для того чтобы отбиться, не требовалось особое мастерство во владении мечом. Тут дело было в другом. Мы размахивали клинками, а сражались с помощью силы. Именно она сейчас бурлила, сверкала и билась вокруг нас, заставляя сжимать зубы от натуги.

Удар.

Потом еще один.

И еще.

Разойтись, чтобы снова напасть друг на друга.

Наши клинки скрестились, вышибая сотню искр золотистого и белого цвета. Те засверкали и, медленно кружась, осели на пол, где тут же погасли. Я едва устояла на ногах от полыхнувшей в лицо чужой магии. Запах мертвечины стал совсем невыносимым. До безумия хотелось зажать нос руками и отшатнуться, чтобы глотнуть свежего воздуха.

Следующим ударом меня отбросило метра на два назад. С размаха грохнувшись на колени, я с трудом затормозила, переводя дыхание.

Форману тоже досталось от меня. Не так сильно, как мне мечталось, но улыбаться перестал. Присев на одно колено, он оперся острым клинком о пол и свободной рукой осторожно стер выступившую на губах каплю крови.

— Тебе все равно не выстоять, Николетта. Ты слабее меня. Всего-то четвертый уровень силы. Кроме того, у тебя нет ни знаний, ни навыков, ни опыта. Ты никчемная пустышка и обрекла себя на провал, кузина.

— Я не позволю тебе сделать это, — тяжело поднимаясь, отозвалась я.

Пышная юбка жутко мешала. Как и многочисленные побрякушки, которые ювелир с помощником навешали на меня. Да и туфли явно не годились для боя: подошва так и скользила по гладкому полу.

— Это лишь вопрос времени! — крикнул Форман и снова взмахнул клинком, выписывая полукруг.

Вокруг него образовался ледяной вихрь. И не просто вихрь, а самый настоящий ураган, в котором на огромной скорости летали крошечные льдинки. Я едва успела закрыться руками, но все равно несколько острых осколков царапнули кожу на локте и плече, а одна льдинка даже достала до лица, чиркнув по щеке.

Но и я в долгу не осталась! С силой топнув ногой, создала холодное пламя. Ярко-оранжевого цвета, оно не обжигало, но било достаточно больно. Вспыхнув на кончике пальцев, огонек с каждой секундой становился крупнее.

— Оргейто! — крикнула я, отпуская уже пламя.

Оранжевый поток ударил Формана в грудь, отчего он пошатнулся, с трудом устояв на ногах. И тут же, резко развернувшись, ответил сильным разрядом. Изогнутая молния ослепительной вспышкой ударила мне под ноги, лишь чудом не задев. Впрочем, этого хватило, чтобы я потеряла контроль и упала на спину, больно приложившись затылком о мраморный пол. Как еще в обморок не грохнулась! Перед глазами заплясали разноцветные круги, дыхание сбилось, как и весь мой боевой настрой.

— Я же говорил, что ты не справишься! — рассмеялся Форман, потирая поврежденное моим холодным пламенем плечо. — Ты не твоя мать. Лишь жалкое подобие великой Ариенн.

«Я должна встать. Просто обязана!»

С невероятным трудом я заставила себя подняться на корточки. От боли сводило зубы, пот застилал глаза, а выбившиеся из прически пряди мешали обзору. Кругом пахло гарью и копотью. А от витающей в коридоре силы воздух буквально искрил.

— Ты еще не победил, — процедила я, поднимаясь.

Вокруг меня снова начал сгущаться туман. Мне дали шанс, однако я его упустила. Защита вернулась. Даже Мейнор и его магия считали, что я не справилась!

— Зря ты так думаешь. Никто не успеет! — крикнул мужчина и, прихрамывая, направился к своему рисунку, который слабо пульсировал в углу коридора. — Ты проиграла, Дэрринг!

«Нет! Нет! Нет!»

Жалеть себя больше не хотелось.

«Да, я не моя мать. И не мой отец! Я — Николетта Дэрринг из великого и древнего рода Альбери! И я не сдамся!»

Сцепив зубы, я собрала остатки магии. Всю, до единой капли. Туман запульсировал, словно уговаривая остановиться, одуматься. Только вот Форман уже завершал ритуал. И мне надлежало его остановить.

— Нет! — завопила я, выпуская все, что имела, вычерпывая всю силу до донышка.

Мощный поток яркого солнечного света обрушился на мужчину, отшвыривая к стене и мешая двигаться. Всего лишь один удар. Мой последний удар, но…

Сила не заканчивалась! Мне давно следовало свалиться кулем, однако я не падала. Казалось, мой резерв трещит, становясь все больше и больше, раздуваясь подобно воздушному шарику.

«Так не бывает! Резерв не может сам собой увеличиваться. Это невозможно! Мы получаем его с рождения и учимся пользоваться тем, что есть. Он не меняется, но… как тогда объяснить то, что происходит со мной сейчас?»

Это было одновременно и больно, и страшно, и радостно.

И тут я вспомнила.

— Третий уровень, — чуть хрипловатым голосом произнесла Талмани, склонив голову и внимательно меня разглядывая.

— Четвертый, — поправила я. — Очень редко три с половиной. Никогда третьего не было.

— Неужели? — В голосе промелькнула насмешка.