– Она уже идёт, – через несколько показавшихся бесконечными минут Сириус открыл глаза и хвостом смахнул капельку пота, – она смогла, Крис. Она разбудила Яниссу, и они уже спешат сюда.

Дверь распахнулась, и взволнованная Янисса вбежала в комнату. Она спустила с ладони Нисси, скользнувшую к Сириусу и Карлосу, которые что-то одобрительно начали ей говорить. Змейка возбуждённо шипела и оглядывалась на замершего Криса.

– Что произошло? – Янисса встревоженно переводила взгляд с одного на другого и наконец остановилась на мне, видимо, как на старшем по званию. Я растерянно пожал плечами и пересказал то, что поведал мне Крис, который, застыв золотистой статуэткой, по-прежнему не отрывал взгляда от Лин.

Янисса тут же сосредоточилась, прикрыла глаза и застыла, прислушиваясь и принюхиваясь. Мы молча наблюдали, будучи готовыми мгновенно исполнить любое распоряжение оборотницы, на которую только и была надежда. Несмотря на все усилия Криса, наша ведьма бледнела всё больше, а пальцы, которыми она вцепилась в подлокотники кресла, казалось, навечно свело судорогой.

– Там змеи, – наконец-то открыла глаза Янисса и обеспокоенно взглянула на дверь спальни Лин, – их немного, но они очень ядовитые. Вам с ними не справиться.

От её слов всех присутствующих, и даже меня, бросило в дрожь, а я, когда представил, что Лин могла туда войти, почувствовал, как подогнулись колени. Я раньше никогда не верил, что страх за другого человека может парализовать: теперь я в полной мере ощущал, что очень заблуждался.

– И что делать? – озвучил общую озабоченность Дин, с тревогой глядя на уже почти бессознательную Лин и явно слабеющего Криса. Я не успел ответить, как Карлос аккуратно подхватил Сириуса и, пыхтя от натуги, перенёс его на подлокотник кресла, в котором сидела ведьма, Туда же скользнула маленькая Нисси.

– Умница, Карлос, – шепнула Сэм, глядя на то, как Нисси нежно обвивается вокруг лапки Криса, Сириус прижимается к нему сзади, а Карлос кладёт крыло на рыжую спинку, – он первый сообразил, что единственное, что могут в данной ситуации фамильяры, – это поделиться с Крисом своей силой. Эд, твой фамильяр просто молодец!

– Отойдите, – скомандовала Янисса, с огромным удивлением смотрящая на крошку Нисси, которая явно делилась с Крисом своей магической энергией, – мне нужно место, и побольше.

Мы быстро отодвинулись к двери, оставив посреди комнаты только Яниссу, да у окна стояло кресло, в котором скорчилась ведьма и застыли четыре фамильяра. Оборотница прикрыла глаза, на мгновение её контуры расплылись, и вот уже на ковре свивает кольца гигантская змея. На этот раз все были морально готовы, поэтому никто не дрогнул, хотя, как мне показалось, даже дышать старались потише.

Яна тем временем подползла к двери, каким-то образом открыла её и уже собралась скользнуть внутрь, когда я, не выдержав, остановил её.

– Яна, – обратился я к огромной змеюке, и она с негромким шипением повернула ко мне треугольную голову с равнодушными мудрыми глазами, – пожалуйста, постарайся узнать, кто это сделал. И…береги себя…

Змея сначала замерла, словно в удивлении, а затем медленно прикрыла глаза с вертикальным зрачком, видимо, в знак согласия, и грациозно просочилась в спальню, не забыв аккуратно закрыть за собой дверь.

Несколько томительных минут ничего не происходило, затем дверь дрогнула, а в комнате что-то с грохотом упало. Мы переглянулись, и Сэм осторожненько так передвинулась к нам поближе, впрочем, не сводя взгляда с застывших фамильяров.

Я встревоженно взглянул на ведьму, скорчившуюся в кресле, и мне показалось, что пальцы, впившиеся в подлокотники кресла, слегка расслабились, а на меловых щеках появились краски. Или я просто увидел то, что мучительно хотел видеть? От размышлений меня отвлекло донёсшееся из комнаты леденящее душу шипение: казалось, что на раскалённый камень раз за разом выплескивали холодную воду. Шипение то становилось громче, то почти стихало, его тональность менялась от низкой, какой-то утробной, до высокой, настолько резкой, что хотелось опуститься на пол и закрыть голову руками, лишь бы не слышать его. На минуту мне даже показалось, что оно становится каким-то ритмичным, гипнотизирующим.

И вдруг всё смолкло, словно внезапно выключили все звуки вокруг: побледневшие встревоженные лица друзей, вероятно, были отражением моего собственного. Я не испытывал ни малейших иллюзий по поводу того, что, сунься мы сами в спальню Лин, живым оттуда точно не вышел бы никто.

Скрипнула дверь, и мы все затаили дыхание, но на пороге стояла Янисса, уже в человеческом облике, серая от усталости, совершенно измученная, с покрытыми ссадинами руками. Я бросился к ней, подхватил на руки и бережно усадил в кресло. Ромашка уже стоял рядом, протягивая ей стакан с разбавленным вином. Янисса благодарно кивнула и хотела взять стакан, но чуть не выронила его – так дрожали её руки.

– Спасибо, ты очень любезен, – еле слышно проговорила она, но Ромашка лишь отмахнулся: и действительно, о какой благодарности может идти речь? Это мы в неоплатном долгу перед нашей змейкой.

– Кажется, я готов изменить своё отношение к змеям, – задумчиво глядя на Яну, проговорил Дин, который – это я знал абсолютно точно – змей боялся, а потому терпеть не мог.

– Как Линда? – прошептала Яна, отпивая из стакана, который держал для неё Ромашка, – я давно не сталкивалась с таким сильным колдовством.

– Я уже лучше, – хрипловатый голос Лин показался мне самой сладкой музыкой, которую только можно себе вообразить, – Яна, я твоя вечная должница.

– Не стоит, – улыбнулась змейка, – скажи лучше спасибо своему Крису и его приятелям: вот кто герои так герои…Если бы не они, ты обязательно вошла бы в комнату даже против своего желания. Выведенные специально тигровые змеи обладают удивительной восприимчивостью к колдовству, а эти были очень умело настроены на то, чтобы заставить тебя войти в спальню. Ну, а оттуда ты уже не вышла бы…От яда тигровой змеи нет противоядия.

Я побледнел и с трудом подавил желание схватить Лин в охапку, запереть в самой защищённой комнате замка и приставить два…нет…три отряда стражников…

– Яна, – подала голос задумчиво молчавшая до этой минуты Саманта, – а ты узнала, кто так сильно «любит» Лин, что даже особо ценных змей на неё не пожалел? Хотя, прости, тебе, наверное, нужно отдохнуть?

– Ничего, – Яна уже выглядела значительно бодрее, – я понимаю ваше желание узнать как можно больше. Я успела заглянуть в сознание некоторых из них и хочу вам сказать, что там не было ничего кроме всепоглощающей ненависти конкретно к Линде: кто-то умело внушил тигровым, что Линда представляет опасность для их потомства, а змеи, как и любые живые существа, больше всего беспокоятся о своих детях.

– Это Боргел…

– Это Флоренс…

Мы с