Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Само ложе и приклад арбалета потребовал делать из дуба или вяза — аккуратными и удобными, чтобы оружие было «прикладистым». Для этого на прикладе выстрогали специальную щеку, испытывал лично. Смонтировали и простейшее прицельное приспособление: мушку и прицельную планку.
Тетиву начали изготавливать в основном из пеньки и реже — из сухожилий животных. Для дружинников я приказал начать изготовление кожаных чехлов на арбалетные дуги, чтобы защитить тетиву и сами дуги от влаги. Болты, как я и говорил, точили на токарном станке, а их оперение делали в основном из дерева, но в некоторых случаях использовали кость или кожу.
Испытал новый арбалет за селом, мне понравилось. Заряжался легко, к прицелу приноровился быстро, болты летели, не ломая траекторию. Бойцы навязали мишеней из хвороста. Этакие вязанные болваны, чтобы болты не ломать. Поставил их на разном расстоянии и опытным путем выяснил, что мой арбалет бьет примерно до двухсот метров. Ну, может немного дальше.
А прицельная дальность составила метров восемьдесят. Меня это вполне устроило. Сначала подумал сразу арбалет себе захапать, но потом оставил для образца в мастерской. Потерплю немного для пользы дела. Там же заказал десяток павез* для будущих арбалетчиков и четыре десятка шлемов типа дзунари-кабуто с сикоро**. Мне нужна была дешевая и надежная защита головы и шеи для лучников и арбалетчиков, и я посчитал, что этот вариант подойдет идеально.
* - тип щита, широко применявшийся пехотой в XIV–XVI веках. Щит был прямоугольной формы, верхняя часть могла иметь овальную форму. Павеза часто снабжалась упором, иногда на нижнем крае делались шипы, которые втыкались в землю. Обычно через середину щита проходил вертикальный выступ (изнутри — жёлоб) для усиления конструкции. Ширина павезы составляла от 40 до 70 см, высота — 1–1,5 м. Щит изготавливался из лёгкого дерева и покрывался тканью или кожей. В зависимости от способа применения существовали ручные и стоячие павезы (последние часто применялись арбалетчиками ввиду длительного времени перезарядки оружия во время осады замков и городов).
** - (яп. 頭形兜 , «шлем по форме головы») был наиболее распространённым типом из данного класса. Конструктивно он состоял из идущей спереди назад пластины, с двух сторон приклёпанной к ободу-венцу. Промежутки между ними закрывали ещё 2 пластины. Спереди приклёпывался козырёк — он крепился либо снизу, либо к центральной пластине. Шлемы нередко лакировали и иногда дополнительно покрывали шерстью или кожей. К шлему полагалось сикоро — сегментная защита шеи, затылка и ушей, которая, в отличие от стандартных сикоро, плотно прилегала к шее и плечам. Дзунари-кабуто получили распространение благодаря своей простоте и дешевизне.
Дзунари-кабуто прост в изготовлении, поэтому мне не составило труда объяснить мастерам, что именно я хочу от них получить. Пока мастеров у меня было слишком мало для тех задач, которые я для себя ставил. Но, давая им крупные заказы, я побуждал их расширяться, набирать учеников и помощников, отстраивать дополнительные помещения.
Внезапно, в сопровождении пятерых своих «медвежат» приехал Доналл Кедрик из Дубровника. Это было для меня неожиданно. Потом-то Джеймс с Булычем меня просветили, что так дворяне каждую зиму делают. От безделья маются, вот и ездят: к соседям, да к барону в Аристи. Охотятся, пируют, убивают время теми способами, на которые воображения хватает. Охренеть! Мне поспать некогда, а они не знают, чем заняться. Боец из пикета вовремя меня предупредил, и я успел встретить Доналла на въезде в село.
— Шрам, что у тебя здесь происходит? — спросил Кедрик, пока мы ехали по селу. — Я слышу, как работают плотники, и их много! А вон в той стороне у тебя много дымов. У меня дома зимой и в селе, и в деревнях — тишина. Шум только в харчевне услышать можно, хо-хо-хо!
— Работают, мой друг, — ответил я Доналлу. — Мне некогда ждать тепла, слишком много работы.
— Да какая же работа зимой? Чай, мы не в городе! — выглядел Кедрик изумленным.
— Не спеши, Доналл, все расскажу, — успокоил я его. — Сейчас в баньку сходим, отдохнем, выпьем да закусим, как добрые соседи.
Во дворе нас ждал «комитет по встрече» в составе моих дружинников, построенных у малой казармы, а также ключника и той горничной, что постарше, ждавших у крыльца. Я решил повыделываться и, вместо подогретого вина или сбитня, приказал налить в небольшой стаканчик своей настойки. Даница с поклоном подала Кедрику стаканчик и он одним махом заглотил его содержимое.
— Пххаа! Эк-ххе! — выпучил глаза Доналл.
Лицо баронета побагровело и он схватился за горло. «Медвежата» ухватились за свое оружие, пытаясь сообразить, что происходит. Толи их господин поперхнулся, толи его отравили. Стремясь быстрее разрядить обстановку, я расхохотался:
— Аха-ха! Доналл, вы там вообще в своем Дубровнике пить разучились?! Вон, бойцов своих напугал, они уже думают, что тебя отравили, аха-ха-ха!
— Ффуух, что это такое? — просипел баронет.
— Выпивка моего производства, для настоящих мужчин, — я гордо выпятил грудь. — Не какое-то слабое пойло, которое не пьянит даже детишек. Сегодня предоставлю возможность распробовать его как следует. Да и твоим воинам после длинной стылой дороги полезно будет выпить и согреться.
— Хех! Я покажу тебе, как умеют пить в Дубровнике, — широко улыбнулся Доналл.
«Медвежата», видя, что с их господином все в порядке, расслабились и одобрительно загудели. Доналла Кедрика я приказал разместить в гостевом домике, а его бойцов — в малой казарме. Пришлось моих пятерых временно перевести в казарму ремесленного квартала.
Мы знатно попарились с Доналлом. Не то, что я ему глаза открыл на этот процесс. Люди на Этерре мылись и даже как-то гигиеной рта пытались заниматься. То мяту пожуют, то живицу. То разжуют веточку и потрут ей зубы. Помывочные у многих построены, а уж у аристократов — у всех. Есть и бани, но, больше, как сауны сделаны. Просто в некоторых помывочных есть комната, где можно хорошо прогреться. А вот парку не поддают и вениками не хлещутся.
Надо было видеть дикий взгляд этого медведя, когда я пивка на камни плеснул, а потом начал веником работать. Но ничего, потом втянулся. После
