– Зачем же вы дали мне мешочек с камнями? – Прошептала женщина, по-прежнему не поднимая головы.

– Завоевать доверие спасением твоего сына от самого себя, зачем же ещё?

Роза медленно подняла взгляд, глядя на Князя со странной смесью обиды, весёлости и чего-то ещё.

– Так значит, вам важно было завоевать моё доверие?

– Хм… – На этот раз улыбка Князя была более искренней.

– Вы завоевали моё доверие, так дайте же и мне шанс завоевать ваше? – С надеждой в голосе попросила Дора. – Ради вас я готова на всё.

– Снова слишком сильные слова. – Господин повернулся в сторону Зоркого, поглаживая оперение. – Но, если ты настаиваешь, способ есть. Если ты хочешь быть со мной, тебе придётся отказаться о всего. Забыть свою прошлую жизнь, сына, первую любовь, даже собственное имя. Позволить мне привязать тебя к столбу и сжечь. А когда огонь полностью очистит твою душу, я возрожу тебя, привязав к себе. После этого ты заслужишь моё полное доверие.

На этот раз молчание длилось дольше предыдущего.

– Обещайте, что вы пощадите Василя и поможете ему позаботиться о Мико.

– Ты в своём уме?! – Князь грубо схватил её за плечо и тряхнул. – Как ты можешь соглашаться на такое? Для чего?..

– Для того, чтобы быть с вами, – сдавленно ответила женщина, в глазах при этом стояли слёзы.

– Сумасшедшая… – Снова повторил Господин, но на этот раз в его голосе было скорее восхищение.

Он взял её за подбородок и, потянув на себя, прикоснулся к её губам своими. Зоркий тактично отвернулся в сторону.

– Значит, вы согласны? – Робко спросила Роза, когда Господин отстранился.

Князь усмехнулся, сделал шаг назад, насмешливо покачав головой.

– Нет. – Дора побледнела и на секунду закрыла глаза. – Знаешь, жаль, что я так поторопился с именем для столицы, – продолжил Князь. – Твоё имя прекрасно, Роза, и я не хочу его менять.

Женщина удивлённо подняла голову, забывая дышать.

Господин засмеялся, довольный её реакцией, снова шагнул вперёд, но в этот момент ему под ноги что-то попало.

Улыбка сползла с лица с Князя, он медленно выдохнул, цедя сквозь зубы:

– Твари Эфирные, Зоркий, почему эта проклятая штука до сих пор здесь? – Подобным голосом можно было резать металл.

Зоркий невольно содрогнулся, не понимая, что он сделал не так. Потом увидел нож под ногами Князя и мысленно помянул Эфир. Господин выжидающе смотрел на него и, предугадывая невысказанное желание, слуга расправил крылья, кидаясь с бюро на пол, возвращая себе человеческий облик.

Краем глаза он сумел оценить потрясение на лице Розы, но сейчас ему было не до неё. Повелитель был недоволен его неосмотрительностью.

Задумчиво пригладив волосы, Князь тихо спросил:

– Как зовут того мальчика? Дик?

Зоркий кивнул.

– Возможность заглянуть в будущее всегда казалась мне самой интересной областью магии…

– Вы решили устранить его? – Осторожно спросил Зоркий, пытаясь понять, куда клонит повелитель.

Князь протянул руку и взял с бюро лист пергамента с письмом Королевы Марии:

– Не раньше, чем пойму, как он оказался связан со всеми нами. – Господин предвкушающее улыбнулся и сделал пас рукой. Пергамент дёрнулся, начал чернеть как от огня, но вместо того, чтобы рассыпаться пеплом, извернулся и спустя несколько секунд вместо него появился роскошный чёрный цветок, опутанный серебряными шипами. С шутливым поклоном он протянул серебряный стебель Розе. Та приняла, ответив на поклон книксеном, а затем вновь покраснела.

Князя это лишь позабавило.

– Так каковы будут ваши приказы, Господин? – Зоркому нестерпимо хотелось уйти из покоев, он явственно ощущал себя здесь лишним. Это было не самое приятное чувство.

– Спрячь нож так, чтобы даже я его не сумел отыскать.

Зоркий почтительно поклонился, осторожно подбирая оружие и кивая Доре.

Мужчина сунул нож за пояс и зашёл в один из пустых залов. Спрятать так, чтобы никто не нашёл? Что ж, он знает одно надёжное место. Открыв окно, он вскинул руки и подался вперёд, навстречу ветру.

Эфир был повсюду. Даже воздух пропитался проклятой магией. Она ощущалась неясным звоном в ушах и покалыванием в ладонях. Переливы света и тени играли на кончиках пальцев, казалось, стоит захотеть – и можно моментально переместиться в пространстве без зеркал, колодцев или речной глади. Просто пожелав.

Дем коротко выругался и потёр лицо руками, пытаясь взять себя в руки. Он сидел на большом валуне, бездумно глядя на распростёртое перед ним тело. Новоприобретённый сын и его крылатый питомец исчезли, растворившись в Эфире. Стихия, вырвавшаяся на свободу, прошла волной насквозь. Сейчас он чувствовал себя пережившим шторм рыбаком, которому чудом удалось добраться до берега.

Дем огляделся вокруг магическим зрением. Яркие зелёные камни остались только на самых верхушках горной цепи и смотрелись там неестественно и нелепо. Сила Четверых почти ушла из этого места вместе с Эфиром. Интересно, она ушла в никуда? Или же отправилась на поиски достойного хозяина? Он-то точно не был достойным. За всю свою жизнь он только и делал, что причинял зло тем, кто был ему дорог, и в итоге раз за разом оставался один.

Проклятый тяжело поднялся со своего места и, пошатываясь, подошёл к телу Анастасии. Жизнь покинула её, метка на груди выгорела от удара ножом, холодные камни забрали себе тёплую кровь.

Никогда прежде он не встречал настолько светлого человека, как она. Даже тогда, когда её мир рухнул, она не нашла повода для мести и злости. Она единственная из Алых маков была истинной наследницей последнего из Четырёх. Элла говорила, что тот тоже относился к происходящему вокруг с пренебрежительной лёгкостью, так свойственной его стихии – ветру. Он был единственным из Четырёх, кто не принимал участия в борьбе с магией, и Дему хотелось верить, что он, как и Анастасия, просто видел свет даже в тех, кто был связан с Эфиром.

Проклятый взял тело на руки, со щемящей тоской подумав, насколько оно лёгкое. Её волосы растрепались, и он аккуратно отвёл их от бледного лица. Бескровные губы были полураскрыты. Он очертил их указательным пальцем, вспоминая единственный краткий поцелуй, что был между ними. Как бы ему хотелось ещё раз ощутить вкус её дыхания и посмотреть в доверчивые и весёлые глаза.

От неожиданно пришедшей в голову мысли перехватило горло и бешено застучало сердце. Дем бросил подозрительный взгляд на горы, словно те могут прочесть его мысли, и тряхнул головой. Чёрно-белый луч влетел в раскрытую ладонь практически моментально. Проклятый успел подумать лишь о том, что и в разлитом по воздуху Эфире есть свои плюсы, как его уже сжало немыслимое давление и понесло по направлению двойного луча прямиком в заданную точку.