К концу столетия по России проходили несколько торговых путей общемирового значения: из Белого моря в Астрахань по Волге, из Балтики во внутренние области страны, наконец, те, которые вели на восток и соприкасались с украинской и приволжской торговыми зонами. Значение Балтики неуклонно возрастало. Были созданы условия для дальнейшего роста, поскольку спрос со стороны Европы постоянно увеличивался.

ВНУТРЕННЯЯ НАЛОГОВАЯ ПОЛИТИКА

Караваны верблюдов с шелками из экзотических стран, струги с дорогими собольими и лисьими мехами, устремляющиеся по могучим рекам, – все это звучит романтично, но российская экономика в раннее Новое время держалась преимущественно на прямых и непрямых налогах, взимаемых с горожан и крестьян, занимавшихся преимущественно сельскохозяйственным трудом. Именно они обеспечивали основную часть поступлений в государственный бюджет. Крестьяне производили многое из того, в чем нуждались в повседневной жизни, но им требовались ярмарки, рынки и города, чтобы продать излишки продуктов и изделий: полученные деньги шли на уплату налогов и покупку товаров, которые они не производили сами. По многим причинам, одной из которой была самодостаточность крестьянской экономики, русские города раннего Нового времени были более редкими и мелкими, а также менее «городскими», если сравнивать их с городами Европы. Но все же они существовали и выполняли свою главную функцию, обеспечивая обмен товаров. Благодаря налоговой и, шире, финансовой политике в целом государство самым прямым образом влияло на жизнь каждого подданного.

Внутренняя экономическая политика Московского государства была нацелена на получение дохода с целью финансирования военных действий и государственного аппарата, обеспечения выплат элитам и так далее. Великие князья довольно рано стали предпринимать усилия по насыщению экономики деньгами, чеканя монету и переходя к взиманию налогов в денежной форме. Собственная монета появилась у многих княжеств и городов в 1360–1370-х годах; после покорения Новгорода (1478), Твери (1485) и Пскова (1510) чеканка сосредоточилась в Москве. Денежная реформа 1534–1535 годов вводила новую стандартизированную монетную систему, вобравшую черты двух предыдущих – московской и новгородской; кроме того, были унифицированы меры и веса. Однако монета чеканилась в ограниченных количествах – собственные залежи серебра были открыты лишь в середине XVIII века. До этого серебряную монету получали, перечеканивая европейские талеры. Эксперименты по выпуску дешевых медных денег в 1660-е годы привели к массовым бунтам и вскоре были свернуты.

Если XVII век характеризовался, можно сказать, «модернизацией» российской экономики по европейскому образцу, то к XVI веку часто применяют такое понятие, как «централизация». В то время московские великие князья приступили к более систематическому, чем ранее, утверждению своей власти. Это включало, как мы видели, создание бюрократического аппарата и увеличение фонда земельных пожалований для дворян, служивших в войске. Основные централизаторские усилия были направлены на экономику. Уже в начале столетия многочисленные прямые налоги были сведены лишь к нескольким, появились и новые, предназначенные для финансирования новых воинских подразделений, расширения почтовой службы и строительства городских укреплений. Государство (и землевладельцы) старались по максимуму переводить налоги в денежную форму; к середине века была введена новая универсальная единица прямого земельного налогообложения – «московская соха», размеры которой колебались в зависимости от качества земли. Ставки налогов для дворян были более низкими, чем для монастырей. Вводились и непрямые налоги – так, например, еще в середине XV века была установлена государственная монополия на производство и продажу меда, пива и водки.

На протяжении XVI века центральное место в налоговой политике занимал вопрос освобождения от государственных налогов, вызывавший жаркие споры. Принимались усилия для того, чтобы уменьшить число пользовавшихся этим правом: в 1551 году многие лишились его, что позволило пополнить казну, а в 1572 и 1580 годах были ограничены земельные пожалования владельцам, обладавшим налоговым иммунитетом, – например, монастырям: целью являлось сохранение земельного фонда для последующих раздач дворянам (не только для поддержания боеспособности войска – крестьяне, жившие на этих землях, платили налоги). Но политика государства в этом отношении была непоследовательной. Были периоды, когда с налоговым иммунитетом шла борьба, были и такие (1530–1540-е, 1560–1570-е, 1590-е годы), когда монархи щедро раздавало льготы для вознаграждения фаворитов, обеспечения поддержки во время войны, поощрения торговли и заселения новых земель (пример – монополии и налоговые льготы, дарованные Строгановым на Урале). Льготы и земли, жаловавшиеся фаворитам, отрицательно сказывались на доходах государства в течение XVII века.

Самым противоречивым и, безусловно, самым разрушительным для страны аспектом экономической политики в XVI веке стало бездумное повышение налогов для покрытия расходов на государственное строительство и войну без учета платежеспособности населения. Российские правители вплоть до конца XVII века не предпринимали попыток составить государственный бюджет и еще столетие были не в состоянии осуществлять контроль над бюджетом в масштабе всей империи. С одной сохи – единицы налогообложения – в 1500 году брали пять рублей, в 1520-м – уже восемь; некоторое время эта сумма оставалась неизменной, затем резко возросла. Налоговая ставка увеличилась на 55 % с 1536 по 1545 год, на 286 % (по оценкам; с переводом налога в денежную форму) с 1552-го по 1556-й, еще на 60 % в 1560-е годы и на 41 % в 1570-е годы, достигнув 151 рубля. Землевладельцы выжимали все возможное из крестьян в годы опричнины и Ливонской войны, а также природных бедствий (чума, неурожай, голод), весьма частых во время Малого ледникового периода. В 1610–1620-е годы ставка поднялась опять, в связи с войнами Смутного времени и необходимостью восстановления хозяйства после них – до 1200–1600 рублей за соху. В 1630-е годы она уменьшилась до 500–560 рублей, но к середине столетия взлетела до 1700 рублей, при том что инфляция была сравнительно небольшой. Даже если учесть то обстоятельство, что в XVII веке налоги переводились из натуральной формы в денежную, эти ставки были непосильными. Результатом стали долги по выплате и заброшенные земли, за ними последовало закрепощение крестьян, о котором говорится в главе 10.

В XVII веке экономика процветала благодаря территориальной экспансии, денежным поступлениям от продажи сибирских мехов, неуклонному росту спроса на эти и прочие товары со стороны других стран. Однако войны и военные реформы съедали весь доход, и государственная финансовая политика переориентировалась на контроль над производительными ресурсами, введение косвенных налогов и усиление протекционизма. Государство получало значительные поступления от косвенных налогов, включая таможенные пошлины, налоги с продаж и монополию на продажу алкогольных напитков внутри страны (поместные дворяне могли производить их, но продавать такие напитки разрешалось только в лавках, принадлежавших государству или откупщикам). Сбор таких налогов имел смешанный характер: отчасти он осуществлялся под контролем государства (например, их собирали купцы, действовавшие от имени властей) и отчасти –