– Об этом не беспокойся, – сказал Лоуренс, сгреб все в охапку и свалил кучей на пол, потом подошел к двери и запер ее.

– Лоуренс! Все вещи выглажены!

Он не обратил внимания на протестующий крик жены, поднял ее, закинул себе на плечо и отнес к кровати. Она засмеялась, когда он бросил ее на постель, и принялась помогать ему снимать с себя одежду.

Гвен раздвинула тяжелые парчовые шторы. Выглянув из окна их номера в отеле «Савой-Плаза» в первое утро пребывания в великом городе, она была удивлена, увидев деревья и каменистый берег блестевшего под сентябрьским солнцем озера. Гвен сама не знала, чего ожидала от уличной картинки, но точно не прекрасного солнечного утра или вида на такой гигантский парк в центре Нью-Йорка.

Она оглянулась и обвела взглядом комнату. К глянцевитому черному, серебристому и оттенкам зеленого пришлось привыкать, но ей понравились геометрические формы и угловатые линии. Бо́льшую часть одной стены занимала картина. Гвен не была уверена, как интерпретировать жирные черные мазки на кремовом фоне, которые, очевидно, не изображали ничего конкретного, но это произведение искусства заставило ее вспомнить Сави Равасингхе. Кристина предлагала как-нибудь заглянуть на его последнюю выставку в Гринвич-Виллидже, но Гвен не хотелось этого делать. Там была представлена серия его работ с изображениями простых жителей Цейлона, занятых повседневным трудом, а не обычные портреты богатых красавиц. Именно на этой выставке Кристина углядела картину, подходящую для презентации чайного бренда «Хупер». Но Гвен все равно решила не ходить, сославшись на головную боль, и рассчитывала, что Лоуренс останется с ней.

Избавившись от постоянного напряжения, к которому она привыкла дома, Гвен испытывала неудержимый восторг. «Будь молода и прекрасна!» – неслось из радиоприемника. Песня отвечала ее настроению: Нью-Йорк – самое подходящее место для этого. Лоуренс уже ушел на встречу с Кристиной, и Гвен стала прикидывать, чем бы ей заняться. Чтобы отвлечь себя от мыслей о том, что Лоуренс проводит время наедине с банкиршей, она взяла глянцевый номер журнала «Вог» и пробежала глазами изображения новых модных платьев, потом накинула жакет, подхватила сумочку и отправилась гулять. Лоуренс обещал вернуться к двенадцати, так что у нее оставалось еще часа два свободного времени.

Выйдя на улицу, Гвен взглянула на здание их отеля. Кристина забронировала для них номер в «Савой-Плазе», потому что эта гостиница была оживленнее, чем ее старшая сестра по другую сторону Пятой авеню, и по ночам тут можно было слушать музыку в баре. Вчера вечером они приехали такие усталые, что не хотели ничего. Гвен немного оробела от вида здания: ряд арочных окон на первом этаже, островерхая крыша в тюдоровском стиле с двумя трубами и мощная конструкция всего дома резко контрастировали с постройками на Цейлоне, которые в сравнении с ним казались изящными и элегантными.

Было шумно, автомобили гудели, лавируя между троллейбусами, двухэтажными автобусами с бензиновыми двигателями и более современными на вид одноэтажными. Гвен заметила на той части дороги, которую Кристина называла тротуаром, знак, напоминавший гигантский леденец на палочке, и, приглядевшись, поняла, что это автобусная остановка. Она присоединилась к толпе мужчин в мягких фетровых шляпах и попыталась шагать так же спокойно и беспечно, как они, на ходу раздумывая, куда бы направиться. Такси безопаснее, решила Гвен. Автобус мог завезти ее куда угодно. Но потом, не успев еще махнуть рукой и остановить таксомотор, она заметила кремовый автобус со стеклянной крышей и рекламной надписью на боку: «Тур по достопримечательностям Манхэттена». Не колеблясь ни секунды, Гвен встала в очередь за билетом.

Устроившись на удобном месте, она смотрела на мелькавшие за окном улицы и подслушивала разговор сидевшей впереди пары. Мужчина рассказывал об адвокате, который попал под суд за то, что накопил золота на двести тысяч долларов. Куда мир катится! Его спутница – жена, как решила Гвен, – бормотала в нужных местах: «Да, дорогой», но было ясно, что ее заворожил вид за окном так же, как и Гвен, и до жалоб мужа ей нет никакого дела.

Тем не менее упоминание о золоте навело Гвен на мысли о причинах, которые привели их с Лоуренсом в Нью-Йорк. Как бы ей ни хотелось воображать, что они с мужем совершают туристическую поездку, это было не так. Сегодня он пошел на встречу с Кристиной в банк, а завтра они втроем отправятся в рекламное агентство, после чего посетят юридическую контору. Вечером им была обещана череда развлечений. От одной мысли об этом у Гвен дух захватывало. Лоуренс очень хотел заглянуть в джаз-клуб, а Гвен предпочла бы какое-нибудь шоу. Автобус проехал мимо рекламных щитов мюзикла «Сорок вторая улица» и театра «Стрэнд». «Надо купить билет», – подумала Гвен.

Это было не единственным расхождением во мнениях. Лоуренс и Кристина постоянно препирались по поводу того, какое рекламное агентство лучше подходит, и временами даже напоминали старую супружескую пару. Наконец спор свелся к выбору между агентством Джеймса Уолтера Томпсона и «Мейсфилд, Мур и Клементс» на Мэдисон-авеню. Агентство Томпсона изобрело для одного из своих клиентов сэндвич-гриль с сыром, и это невероятно впечатлило Кристину, тогда как «Мейсфилд, Мур и Клементс», по слухам, планировало запустить первое в истории коммерческое радиошоу, и это было еще лучше. Привыкшая к неспешному ритму жизни на Цейлоне, Гвен не успевала соображать.

Любуясь сменявшимися перед глазами улицами и зданиями, Гвен, однако, была настолько погружена в свои мысли, что удивилась, когда тур вдруг закончился и она снова оказалась где-то рядом с парком. Выйдя из автобуса, она увидела Лоуренса, который вел Кристину к входу в отель, поддерживая ее за локоток. Менее нуждавшуюся в поддержке женщину Гвен с трудом могла себе представить.

– Лоуренс! – крикнула она и, решив не обижаться, проглотила раздражение. Уличный шум заглушил ее голос, и муж не обернулся. Через несколько мгновений она нагнала их и, слегка запыхавшись, спросила: – Как все прошло?

Лоуренс улыбнулся и поцеловал ее в щеку:

– Мы составили генеральный план.

– И завтра к десяти утра идем в рекламное агентство, – добавила Кристина, беря под руки их обоих, как будто все в полном порядке. – Не пообедать ли нам сейчас? Нас с Гвен ждет изнуряющий поход за покупками, Лоуренс, а тебя – новый костюм.

К вечеру Гвен вернулась из закупочного тура по «Сакс» и «Дому Хейвса». За окном темнело, на улице зажглось электрическое освещение, и высящиеся вокруг здания украсились орнаментом из крошечных желтых прямоугольников. Лоуренс расслабленно сидел в гостиной их номера в одном из двух квадратных кожаных кресел и курил трубку. Посыльный внес сумки Гвен и поставил их у двери. Дав ему чаевые, Гвен устроилась в кресле напротив мужа и блаженно вытянула усталые ноги.

Никогда в жизни она еще так не уставала от хождения по магазинам, но в результате обзавелась тремя восхитительными нарядами, так что теперь не будет отставать от моды. Честно говоря, ей понравилось. У нее теперь было вечернее платье – нежно-бежевое, с фиолетовой полосой у выреза и рукавами как крылья бабочки, отлично скроенные блузка с юбкой цвета зеленого горошка и деловой костюм. Все вещи были длиной до середины икры и плотно облегали грудь. Кристина настояла на покупке перчаток и шляпы к костюму. Шляпа была с жесткими полями, и это лучше подходило к лицу Гвен, чем ее прежние головные уборы, напоминавшие формой колокольчики. Она радовалась, что взяла с собой боа из лисьего меха, оно придаст шика готовой покупной одежде.