– Именно.

– И у тебя нет даже идеи, откуда начать поиски.

– Ты в этой области дока, тебе и карты в руки. Воспользуйся тем же методом, с помощью которого ты настиг, например, Алекс Васкес. Тем паче кого-кого, а собственного шефа ты изучил значительно лучше, чем любую из своих жертв.

Он был, несомненно, прав. Способность Купера уже кое-что ему подсказывала. Доказательство не могло находиться в штаб-квартире ДАР или в доме Питерса, поскольку оба места опечатали бы в первую очередь, сложись ситуация для Питерса не лучшим образом. Нет, Питерс спрятал его в каком-то совершенно безопасном месте, но в таком, до которого он в случае необходимости мог бы быстро добраться.

– Следующий вопрос.

– Я полагал, что сейчас мой черед, но давай, задавай свой вопрос.

– Все, что ты мне сегодня рассказал, звучит вполне убедительно. Но и рассказы Питерса звучат примерно так же. И официальные протоколы Службы справедливости выглядят не менее убедительно. Во всей этой информации не хватает неопровержимых доказательств.

– Так есть же видео.

– Но даже ты его не видел. И даже не представляешь, что на нем. А все остальные источники уверяют меня в том, что ты монстр.

– Это правда, – спокойно и без колебаний согласился Смит.

– Ладно. – Купер поднялся и, подойдя к краю обрыва, взглянул на широкий мир внизу. – Я отыщу это доказательство, правда сделаю это не ради тебя. – Купер повернулся и взглянул Смиту в глаза. – Но тебе лучше молиться, чтобы видео показало то, что ты и предполагаешь. Если это не так, учти, я теперь хорошо тебя изучил и отыщу, где бы ты ни был, и убью.

– Я тебе верю. И рассчитывал, что ты примешь верное решение.

– Рассчитывал? Даже предполагая, что я могу тебя убить?

– Конечно. Господи, Купер! Почему, ты думаешь, я послал Шеннон, чтобы она привела тебя сюда?

Руки Купера невольно сжались, и он почувствовал такую дурноту, будто его что есть силы саданули в солнечное сплетение.

– Что? – Его дар уже услужливо подсказал ответ, знать который он вовсе не желал. – Что ты имеешь в виду, сказав «послал Шеннон»?

– А… – Смит выглядел озадаченным. – Извини. Я полагал, что ты уже обо всем догадался сам.

– Что ты имеешь в виду, говоря «послал Шеннон»?

Смит тяжело вздохнул и, поднявшись на ноги, засунул руки в карманы:

– Я сказал именно то, что и намеревался. Ты мне нужен, поэтому я и спланировал твое путешествие сюда. Для этого я и послал на встречу с тобой на станцию чикагской надземки Шеннон. Она, как и предполагалось, привела тебя к Эпштейну, который, защищая свою мечту, продал меня с потрохами. Все это я сделал лишь потому, что был уверен: без моей помощи тебе до меня не добраться. И покурить на балкон я прошлой ночью вышел лишь для того, чтобы ты знал, каким путем лучше всего пробраться в дом. – Смит опять вздохнул. – Извини, Купер, но гроссмейстер в этой партии – я, и мне было необходимо превратить тебя из пешки в ферзя. – Смит пожал плечами. – Что я, собственно, и сделал.

Даже три часа спустя, сидя в кожаном кресле на высоте двадцати тысяч футов над землей, Купер испытывал от слов Смита почти непереносимую боль. Глупость, конечно. Ведь были заботы и поважнее, чем собственная травмированная гордость.

И дело, в общем-то, вовсе не в Смите. Просто впервые после расставания с Натали Купер почувствовал что-то к женщине. Конечно, они играли за соперничавшие команды, и существовали тысячи причин, почему их отношения развиться не могли, и все же между ними возникло чувство. Настоящее чувство.

К сожалению, все, на чем их взаимоотношения основывались, оказалось фальшью. Все, что она говорила, оказалось ложью.

«И ложью было, возможно, даже то, что произошло между ними этой ночью».

Купер откинулся на спинку кресла и уставился в иллюминатор. Реактивный самолет только-только преодолел при подъеме слой облаков. Обычно вид с этой высоты приводил Купера в восторг. Но то было обычно, а не сейчас.

«И дело не в том, что тебя использовали. Дело в том, что тебя использовала именно она».

Этим утром на вершине скалы Купер перечислил, что ему требуется, и не удивился, услышав, что у Смита уже все наготове.

– Я пошлю с тобой Шеннон.

– Нет, – возразил Купер. – Не пошлешь.

– Послушай, я сожалею, что твои чувства задеты, но сейчас есть проблемы и поважнее. Тебе непременно понадобится помощь. И она тебе эту помощь предоставит.

– Извини, но я на тебя не работаю. Я сделаю все так, и только так, как сочту нужным.

– Но, Купер…

– Лишь предоставь мне самолет. – Купер подошел к краю скалы и сел, свесив ноги. – Действовать я буду самостоятельно.

– По крайней мере, поговори с ней, – попросил Смит.

Не обращая внимания на слова Смита, Купер перевернулся на живот и начал спускаться к подножию скалы.

– Она заслуживает того, чтобы ты хотя бы поговорил с ней, – крикнул ему вслед Смит.

Замерев на несколько секунд, Купер взглянул вверх:

– Веришь ты в это или нет, Джон, но мы не единственные фигуры на твоей шахматной доске. Лишь организуй для меня самолет.

Спустя чуть более двух с половиной часов Купер оказался на частной взлетно-посадочной полосе в самом сердце Обетованной – достаточной по размеру, чтобы сюда садились не только глайдеры, но и реактивные самолеты. Его самолет был окрашен в цвета транспортника компании «Федэкс» и имел летный коммерческий номер. Умно: в таком виде борт мог легко затеряться в небе среди других.

У трапа Купера встретил пилот:

– Здравствуйте, сэр. Для вас подготовлена одежда и еда, если вы голодны.

– Спасибо. – Купер поднялся по ступенькам. – Немедленно запросите разрешение на взлет и доставьте меня в округ Колумбия так быстро, как только сможете.

Через пятнадцать минут Купер был уже облачен в гражданский костюм, который, разумеется, оказался ему точно впору, а реактивный самолет вырулил на конец взлетной полосы. По словам пилота, путешествие займет около четырех часов или, если ветер окажется встречным, немногим больше.

Это давало Куперу четыре часа на то, чтобы обдумать, где Дрю Питерс прячет свою страховку на случай, если его грехи станут известны.

Остроты блюду добавляло то, что округ Колумбия был для Купера самым рискованным местом, поскольку камер и агентов ДАР здесь было гораздо больше, чем в любом другом городе на территории страны.

Если бы Купер действительно убил Джона Смита, то он проинформировал бы об этом департамент и ему бы организовали триумфальное возвращение домой. Поначалу Купер даже размышлял, не солгать ли Питерсу, будто Смит мертв. Но вдруг в ДАР известно, что Смит жив? Вдруг департаментом перехвачены какие-нибудь телефонные переговоры или сделаны фотографии? И что важнее, солгав Питерсу, Купер превращался в соучастника террориста, а Купер к этому пока не был готов. Прежде необходимо убедиться, что слова Смита соответствуют действительности. Кроме того, если Питерс обнаружит, что он вернулся, то решит, что Купер переметнулся на другую сторону.