Представляете, насколько были завышены эти тарифы — даже в нищем Ульяновске?

А теперь я скажу главное для понимания специфики российского коммунального хозяйства, — то, что наиболее проницательные читатели, наверное, уже предчувствуют.

Главное заключается в том, что с предложением снизить тарифы почти до любого уровня в незыблемой уверенности в своей неисчерпаемой рентабельности к правительственной комиссии обратились представители совсем не той сбытовой компании, которая держала свои тарифы на уровне в два-три раза выше соседнего.

А соседней, тарифы которой были в два-три раза ниже.

Находясь вместе с Вами под впечатлением этой действительно чудовищной истории, повторю еще раз: единственный способ обуздания произвола коммунальных монополий — обеспечение их полной финансово-экономической прозрачности, то есть не просто направлений и сумм расходования денег, но и обоснованности (как коммерческой, так и технологической) мероприятий, на которые эти деньги расходуются.

Насколько можно судить, государственная политика направлена в строго противоположную сторону. С произволом управляющих коммунальных компаний, реальная бесконтрольность которых в сочетании с довольно жёсткими формальными требованиями буквально подталкивала их к воровству, государство начало бороться, поощряя создание крупных межрегиональных корпораций, которые носят абсолютно искусственный характер, так как соединяют технологически никак не связанные друг с другом коммунальные комплексы. Часть этих корпораций является офшорами, а одна из крупнейших и вовсе финской государственной (!) компанией. Однако даже и сугубо российские компании в силу своих масштабов бесконечно далеки от каждого конкретного населенного пункта, жителям которого просто не на кого жаловаться на их деятельность, когда она становится деструктивной.

Стратегией государства является передача ЖКХ в концессии, при которых частный бизнес будет получать гарантированную прибыль, инвестируя в жизнеобеспечение людей. Фактическое отсутствие контроля за обоснованностью смет (и, соответственно, реальностью инвестиций) в сочетании с естественным характером коммунальных монополий (при фактическом отсутствии в стране антимонопольной политики), по сути, отдаёт граждан России в распоряжение новым, уже частным коммунальным монополиям, объективно заинтересованным не в обеспечении их комфорта, а в максимальном изъятии их средств (и при этом в целом ряде случаев не несущих реальную ответственность за последствия своей деятельности).

Но и без этого практика показывает, что сами по себе, без жесткого давления общественности, городские власти не обеспечат действенный контроль за коммунальными монополиями.

Эта задача действительно сложна, — но без ее решения многие наши не только поселки городского типа, но и полноценные города, в том числе отнюдь не только моногорода, всецело зависящие от благополучия одного-двух-трех предприятий, просто не смогут выжить в охватившем нас кризисе.

Исключительно важным для сокращения расходов на коммунальное хозяйство является и максимально широкое применение в нем новых технологий, снижающих потребление энергии и потребность в ремонтных работах. К настоящему времени в развитых странах и в России разработан целый букет таких технологий (от высокопроизводительных ветряков и неприхотливых солнечных батарей до бестраншейного способа ремонта труб при помощи продеваемого внутрь них металлизированного рукава), позволяющих радикально снижать издержки коммунального хозяйства.

В развитых странах, где произвол монополий ограничивается государством, снижение мировых цен на энергоносители сопровождается удешевлением энергии внутри страны и, соответственно, снижением стимулов к энергосбережению и внедрению энергосберегающих технологий.

В России же произвол монополий всех уровней обеспечивает удорожание жилищно-коммунальных услуг, которое в сочетании с падением уровня жизни россиян делает их оплату невозможным. Соответственно, массированное применение новых технологий становится категорическим императивом — единственным общедоступным способом выживания городов и поселков городского типа.

Да, применение этих технологий предельной жестко блокируется представителями самых разнообразных монополий — от федеральных до поселковых, кровно заинтересованных в продолжении безнаказанного злоупотребления своим положением и в по сути дела произвольном завышении тарифов, очевидная непосильность которых их совершенно не интересует.

В некоторых регионах доходит до того, что широкомасштабное внедрение достижений альтернативной энергетики блокируется спецслужбами, действующими в интересах (а возможно, и по заказу) некоторых российских монополистов.

На более низком уровне категорически против новых технологий выступают недобросовестные коммунальщики всех мастей, давным-давно смекнувшие, что аварийный ремонт позволяет украсть значительно больше денег, чем планово-предупредительный. Любое повышение надежности коммунального хозяйства, в том числе вызванное применением современных технологий, является для них прямой угрозой их личному благополучию.

Однако сохранение благополучия коммунальных монополистов несовместимо в сегодняшней России с нормальным существованием (а порой и просто с самим существованием) многих сотен, а возможно, и тысяч населенных пунктов.

Естественно, сосредоточившись на «враге общества номер один» — коммунальных монополиях — нельзя забывать и о других монополиях, складывающихся в остальных сферах хозяйства, и прежде всего в торговле.

Способы разрушения этих монополий многообразны, но также сводятся в первую очередь к обеспечению прозрачности структуры цены: к выяснению, из чего она складывается, влиянию на ее факторы и недопущению чрезмерной прибыльности продажи товаров первой необходимости, причем не только продовольствия, но и лекарств.

Существенно, что городская администрация не должна брезговать и прямым участием в хозяйственной деятельности, организуя при необходимости (в случае чрезмерного разгула местных торговых монополий) прямые закупки по низким ценам у местных производителей и реализацию закупленного бедной части населения с низкой маржой.

Особенно это касается закупок овощей, малый бизнес по выращиванию которых развивается практически на всей территории России, где он возможен по климатическим причинам, «сам собой» — на основе личных подсобных хозяйств населения.

Без постоянной готовности к «товарным интервенциям» такого рода даже малые и средние города могут превратиться в подобие Москвы. Напомню, что в ряде ее районов продажа дешевого российского продовольствия допускается едва ли не в порядке исключения, сельхозпроизводители из соседних регионов не допускаются на рынки и потому вынуждены торговать с грузовичков по дворам, а дешевым магазином считается тот, в котором продается не французская, но египетская картошка.

Разумеется, необходим контроль качества продаваемых населению товаров (не только продовольствия, но и, обязательно, лекарств) и оказываемых ему услуг, так как монополии, столкнувшись со сдерживанием своего ценового произвола, инстинктивно пытаются решить проблему при помощи произвола в сфере качества. Не стоит забывать самим и нельзя давать забывать городским властям, что восстание на броненосце «Потемкин» началось с куска червивого мяса.