Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я оглядел толпу в бинокль, но никого не увидел, пока кто-то не спустился с носа и не сообщил мне, что видел плакат с надписью «Хью Макманнерс 148». Когда я перешел туда и протиснулся к месту у перил, то увидел мою сестру Хелен, в шапочке «Диди Бобблер» с пружинами и зелеными звездами, которые подпрыгивали вверх и вниз. Она с трудом пробиралась сквозь толпу, чтобы провести моих родителей и младшую сестру Энн. Мы могли только покричать друг другу и помахать рукой, и было очень приятно снова увидеть их.
«Канберра» причалил к берегу и опустились сходни. Теперь ожидание становилось довольно долгим и мучительным. По традиции и в интересах средств массовой информации наш бригадир Джулиан Томпсон, с командирами полка и коммандос, сошли первыми. Затем подразделения сходили по порядку, согласно расписанию, разработанному для того, чтобы избежать бесконечной давки у единственного трапа. Мы удалились в Кентербери-Корт и выпили бутылку вина.
Когда через несколько часов наше время наконец-то подошло, и нас вызвали через трансляцию, мы обнаружили, что остальные парни уже улизнули пораньше. Толпа, которая уже несколько часов восторженно хлопала в ладоши, похлопала и нам тоже, и мы снова оказались на твердой земле, в Англии, через три с половиной месяца после отбытия.
Оркестры играли, толпа хлопала и аплодировала, и мы надеялись, что жизнь войдет в нормальное русло, и мы сможем на время забыть о военном деле. Огромный пес выскочил из толпы на капитана Найджела Бедфорда и принялся яростно его лизать, обезумев от восторга.
Все это было как во сне. Наш квартирмейстер, штаб-сержант Айвор Потин, стоял на причале с грузовиком, чтобы погрузить наше снаряжение для отправки обратно в Пул, так что мне оставалось только положить зубную щетку и бритву в карманы новенькой полевой формы, которая заменила мое потрепанное на Фолклендах обмундирование.
Воссоединившись с родителями и семьей, я шел по дороге мимо улыбающихся, кивающих полицейских и сотен припаркованных машин. Наконец-то я был далеко от военных кораблей, солдат и всего военного, хотя у меня не было ни гражданской одежды, ни денег — ничего, кроме полевой формы на мне. Но кошмар для моих родителей продолжался. Питер, мой младший брат, командир взвода в 9-м парашютно-десантном саперном эскадроне, остался на Фолклендских островах обезвреживать минные поля, которые аргентинцы, в нарушение международного права, не нанесли на карты. Эти операции по разминированию должны были унести еще много жизней.
Нам просто чудесно повезло. Единственным нашим раненым стал сержант Джон Райкрофт, на голову которому упал неоновый светильник во время воздушного налета, едва не погубившего бригадира Джулиана и его командиров. Теперь он был без повязки.
Однако мы не избежали трагедии. Вернувшись в Пул до окончания боевых действий, наш сержант-механик Скауз Грэм, очень подтянутый, скромный и способный человек, который преуспел в марафонских забегах, внезапно заболел редкой формой рака легких и умер.
Наша мотивация, когда мы сражались, была гораздо проще, чем те споры, которые бушевали в то время и которые, несомненно, будут продолжаться. Мы делали это друг для друга.
В моей команде каждый из нас делал все, что мог, и был огорчен, когда допускал ошибки, и старался быть веселым, когда нам хотелось бросить все. Мы поддразнивали друг друга, когда были несчастны, и шутили, когда думали, сможем ли мы продолжать. Мы скрывали свои страхи, так же как и показывали их друг другу, чтобы поделиться ими. Мы поделились своими письмами, когда почтальон оставил одного из нас без них.
Мы делали то, что было необходимо, так стойко, как только могли, чтобы все было закончено быстро и мы могли вернуться домой, к нашим семьям и друзьям. Я не знаю, что бы я чувствовал, если бы кто-то из моей команды был ранен или убит. Нам так повезло, что мы избежали этой боли. Мы конечно, продолжили бы свою работу, хотя бы ради тех, кого больше не было с нами.
Большинство солдат считают — что бы не происходило, они не будут ранены или убиты. Когда других убивают, они подавляют тревогу, говоря «если на ней написано твое имя, то независимо от того, что ты делаешь, она тебя достанет». Этот оптимистичный фатализм единственный способ избежать убеждения в неизбежности смерти или, что еще хуже, увечья. Надо быть невероятно храбрым человеком, который продолжает жить с убеждением, что он не выживет.
Я подозреваю, что такие вещи, как контузия, происходят тогда, когда жизнестойкость индивида была слишком низкой и его оптимизм был разрушен. Вероятно именно это делает вас неспособным продолжать действовать, когда ваше чувство цели разрушено, в этом нет никакого смысла и поэтому вы ломаетесь. Дес Никсон обычно бормотал себе под нос: «я резиновая уточка, и вы не сможете сломать меня» и он был прав. Однако меня тревожила одна очень тайная мысль, пришедшая ко мне непрошеной что все это было слишком легко…
Это звучит странно, и в то время я чувствовал, что это была очень странная вещь — так думать. На протяжении всей предшествующей подготовки, бой изображается как невероятно трудная, опасная и тяжелая вещь, и, все же, я вышел из него целым и невредимым. Мое основное чувство было виной: что это было не так трудно, как я думал.
Армейский штабной колледж, Кэмберли, Суррей, 1984 год.
* * *
Так заканчивается первое издание «Фолклендского коммандо» — версии, которая подвигла так много людей вступить в вооруженные силы. Я намерен предложить еще одну книгу, в духе «Фолкледнского коммандо 30 лет спустя», как катарсис и утешение для многих ветеранов, которые прошли через подобный опыт.
Примечания
1
«Красные стрелы» — пилотажная демонстрационная группа КВВС, (прим. перев.)
2
капитан КВВС (прим. перев.)
3
Lance bombardier эквивалент ефрейтора артиллерии, gunnery — рядовой артиллерии. Сейчас, насколько я в курсе, эти звания упразднены. Соответственно, бомбардир эквивалент отечественного звания младшего сержанта артиллерии. Все эти звания относились к артиллерийской службе Королевской морской пехоты и Королевской артиллерии. (gрим. перев.)
4
примерно 16,5 км, (прим.
