и пронес ее против воли через почти весь первый этаж отеля. У нас есть дюжина свидетелей, которые говорят, что Мисс Карлитос умоляла его отпустить ее и звала на помощь прохожих.

— Если они действительно думали, что она в опасности, то почему не помогли ей?

— Парнелл ростом более шести футов и в хорошей форме. Они боялись его, Блейк.

Я постаралась посмотреть на Питера именно так. Я пыталась представить его большим, спортивным парнем, с которым люди боялись бы связываться, но не смогла.

— Простите, детектив Ранкин, но я слишком хорошо знаю Питера, чтобы воспринимать его таким.

— Вы бы не испугались человека ростом в шесть футов с лишним, который тащил по отелю кричащую и явно напуганную женщину?

— Нет.

Он позволил мне увидеть, что не верит мне.

— Я из Сверхъестественного подразделения Службы маршалов, Ранкин. Я провожу свое время, охотясь на вампиров и ликантропов. Высокий парень с отчаянно сопротивляющейся женщиной даже и близко не стоит с тем, чего я боюсь.

— Я знаю, кто вы, Блейк.

— Тогда вам известно, что я бы сделала то же самое, что и вы, если бы действительно думали, что женщину похищают прямо у вас на глазах. Мы оба дважды проверим, что происходит на самом деле, и если это похищение, то мы его остановим.

— Большинство мужчин не увидели бы в вас такой большой угрозы, — сказал он.

— Большинство мужчин не отличаются большим умом.

Его рот скривился, как будто он почти улыбнулся, но если я и позабавила его, то он сумел сдержаться. Он сразу же вернулся к тому серьезному настроению, которое было раньше.

— Вы знаете Парнелла с детства, но до сих пор не заступились за его честь. Большинство людей говорят мне, что их друг не мог этого сделать, что он слишком хороший парень, что он никогда никого не обидит. Я нахожу интересным тот факт, что вы не заступаетесь за него подобным образом, Блейк. Как будто вы знаете что-то такое, чего мы не знаем о Парнелле и пропавшей женщине.

— Вы хотите, чтобы я под запись сказала стандартную чушь, которую все говорят? Так вот, он этого не делал. Я не обязана защищать Питера, но прямо сейчас я должна проверить Бекку и ее мать и организовать нашу поездку в больницу, чтобы проверить Питера.

После этого я ушла, и да, Ранкин окликнул меня, но я не была арестована. Мне не нужно было продолжать разговор ни с ним, ни с кем-либо из них. Я знала правила и знала, как далеко они могут зайти. Я ничего не выиграю, если поговорю с Ранкином и Данли, но то, что я скажу, может навредить Питеру позже. Он был невиновен в исчезновении Беттины, но если что-то пойдет не так, его могут обвинить в том, что он сделал с Дикси. Возможно, нападение или даже удержание кого-то против его воли. Да кто ж его знает? Если местные копы захотят сделать из этого большую шумиху, они это сделают. У Питера может быть больше проблем, чем просто колотая рана. Конечно, он должен был пережить последнее, чтобы беспокоиться о первом. Неужели я действительно думала, что Питер умрет от того, что сделала Дикси? Нет, но у меня в груди что-то сжалось, и я уже не был так в этом уверена.

36

Эдуард сообщил нам, что Питер в операционной. Донна уже была там вместе с Бернардо. Шериф Руфус и его жена Марисоль все еще отсутствовали, и никто не знал, где они. Подполковник Франклин предложил отвести Бекку к ним в номер, чтобы она провела время с их дочерью, но мне пришлось отказать ему. Пока Эдуард не скажет, что я могу отпустить ее, Бекка останется со мной.

Полиция все еще опрашивала народ — Мику, Натэниэла, Ру, Родину, Брэма и Никки. Я не поняла, зачем им понадобилось допрашивать Никки — его ведь даже не было рядом с бассейном, — но полиция настояла. Как только появился детектив Ранкин, полиция вдруг резко заинтересовалась во всех, кто со мной приехал. Или они просто хорошо делали свою работу, а я параноила. Какой бы ни была причина, я вдруг осталась без телохранителей и без своих любимых. Но вместо того, чтобы нервничать, я вдруг почувствовала облегчение, словно мне было необходимо остаться одной. Было почти стыдно за то, что я повела Бекку обратно в ее комнату, чтобы она могла переодеться — как будто мне требовалось разрешение от Никки или еще кого-то, чтобы пойти куда-нибудь без моих ребят. Отель кишит полицией, так что, полагаю, я в безопасности.

Голова Бекки поравнялась с моим плечом. Она сжала мою ладонь и мы вместе пошли по коридору, покачивая руками. Ей всегда нравилось вот так качать руками, но то, что кажется милым у шестилетнего ребенка, было немного странным для одиннадцатилетнего. Или я просто внезапно поняла, что скоро она станет выше меня. Если ее голова уже сейчас достает мне до плеча, то к тому моменту, как ей стукнет четырнадцать, она будет с меня ростом — прямо как Питер когда-то. Она может и не вырасти так сильно, как он, но я читала, что если взять рост мужчины и вычесть пять дюймов, то вы получите его рост в женском варианте. А если добавите к женскому росту пять дюймов, то это будет мужская версия. Не знаю, насколько это правда, но мне нравилась идея быть мужчиной в пять футов и восемь дюймов ростом (172 см., т. е. у Аниты 5’3 — это 160 см. — прим. переводчика). Если мы берем за основу рост Питера, то Бекке предстояло дорасти как минимум до пяти футов и десяти дюймов (177 см. — прим. переводчика).

— Тетя Анита. — Ее голос был куда серьезнее обычного. Я ждала, что она продолжит свою мысль, но она молчала. Я уставилась на нее, пока мы шли в сторону номера, но она по-прежнему ничего не говорила. Она смотрела под ноги, пока мы шли, покачивая нашими руками взад-вперед, как будто не понимала, что делает это автоматически. Может, это просто ее успокаивало.

— Что такое, Бекка? — Спросила я.

— Тетя Дикси говорила странные вещи возле бассейна перед тем, как Питер увел ее.

Мой живот скрутило и я чуть не споткнулась на ходу. Мне не хотелось обсуждать произошедшее с Беккой. Чертовски не хотелось говорить с ней об этом, когда мы только вдвоем. Натэниэл куда лучше меня справлялся с детьми, а Мика на всех действовал успокаивающе. Одна из вещей, которую я усвоила, это что