– Это что такое с нами было, а? – хрипнул он, потирая запунцовевшие от ударов щеки. – Я как будто на некоторое время с ума сошел. Как провалился куда-то…

– Спроси чего полегче… За мной, говорю! Быстрее!

– Это что такое было? – промычал Спиридон, пуча глаза на Комиссара, растиравшего ему уши снегом.

– Ментальная контузия, Спиридоша. Мощно он вдарил, Консультант-то наш. Даже меня на несколько секунд вырубило.

– За… зачем он?..

– Я думаю, не специально. Спонтанный выброс энергии, этакий крик боли… Смотри на меня! В глаза мне смотри. Сейчас тебе легче станет…

– Да какой там «легче»! – взвыл Спиридон.

Оттолкнув Комиссара, он вскочил. Рывком повернулся вокруг своей оси и схватился за голову:

– Нас расстреляют! Нас даже под трибунал отдавать не будут, шлепнут в каком-нибудь подвале, как собак!

– А не сменить ли тебе, Спиридоша, пластинку? Не надоело одно и то же талдычить?

– А что делать? Что теперь делать? Чего вы-то такой спокойненький?

«А ведь и правда, – подумал Комиссар. – Нет уже былой тревоги, ушла она куда-то… А вот что-то вроде удовлетворения – есть…»

Поодаль темнели фигуры солдат. Почти все люди пришли в себя. Кое-кто испуганно озирался, не решаясь подняться в полный рост, но большинство уже растекалось кто куда настороженно-нервной пробежкой, как тараканы при вспыхнувшем свете.

– Свершившегося не исправить, – проговорил Комиссар. – Да и повода для отчаянья я не вижу. Диверсантам не удалось достичь своей цели. Объект не поврежден.

– А Консультант?! Они ж убили его!

– Не думаю, что он… уничтожен. – Комиссар хотел было повторить за Спиридоном «убит», но почему-то не стал этого делать, заменил слово в последний момент. – Мне кажется, он еще… подлежит восстановлению.

Один из солдат – часовой от ворот третьей линии – подошел к ним. Выглядел боец как человек, очнувшийся от кошмара, но внезапно осознавший, что, и проснувшись, он все еще находится в пространстве сна и потому очень сомневается в реальности окружающей действительности. Шел он, ступая осторожно и неуверенно, втянув голову в плечи, то и дело зыркая по сторонам. Руки его тряслись, плясал в руках автомат, и зрачки бойца подпрыгивали беспокойными черными горошинами. Казалось, достаточно резкого движения или громкого звука – и он сорвется: или в паническое бегство, или в бешенство бессмысленной агрессии.

– Стой, кто идет?.. – нерешительно выдавил боец, повернув выписывающий восьмерки ствол калаша на Спиридона.

Спиридон, страшно засопев, вырвал из рук солдата автомат, размахнулся и со всей силы врезал бойцу прикладом по лбу. Солдат отлетел на несколько шагов, грянулся наземь, безвольно раскидав конечности.

– Ты ж ему голову пробил… – сказал Комиссар.

– О своих головах думать надо! Ну, гады, я вас… диверсанты чертовы, пятая колонна!.. – Спиридон, мельком осмотрев автомат, снял его с предохранителя и направился туда, где за прорванной третьей линией обнимал изуродованный грузовик Консультант, так и застывший с запрокинутой башкой и раззявленной к небу пастью. – Ну, если живы остались, пожалеете, что сразу не издохли!

– Плохая идея, – проговорил Комиссар. – Если диверсанты и вправду живы, они необходимы для проведения следствия. К тому же они вряд ли представляют опасность. От ментальной контузии нескоро оправляются…

– А если среди них ЛОПС? – не обернувшись и не замедлив шаг, отозвался Спиридон. – Как вы?! Что тогда?

– Ты не слышишь меня, что ли? – Комиссар повысил голос. – Отставить, кому говорят! Стой!

Спиридон неохотно остановился. Повернулся к шефу злобным оскалом:

– Они – для следствия, а нас с вами – без суда и следствия, да?

– Отставить! – твердо повторил Комиссар.

И неожиданно Консультант с хрустом опустил голову. Белые чаинки в черноте его глаз зашевелились, зароились, все ускоряясь… Косо двигая челюстью, он заговорил:

– По-мо-ги… – Комиссар не сомневался, что покалеченный гигант обращается именно к нему. – Ты дол-жен… Они хотят у-ни-что-жить… Не дай им сде-лать это…

– Живой! – расплылся в хищной улыбке Спиридон.

И, не дожидаясь разрешения, побежал к грузовику. Комиссар устремился за ним, чувствуя, как невольная досада кольнула сердце.

Они не успели пересечь линию ограждений. Из кабины грузовика послышалось лязганье, скрежет битого стекла, какая-то возня. Грузовик дрогнул – это Консультант неуклюже заворочался под ним, пытаясь столкнуть его с себя. Ожившие его ручищи снова заскребли по искореженному металлу, потянулись в кабину… Откуда вдруг ужом скользнула на крышу тоненькая фигурка.

Подросток… нет, девушка – и девушка изумительной красоты, это сразу бросалось в глаза, несмотря на то что половина лица ее была залита кровью, – изогнувшись, приникла к крыше кабины и, выпростав из-под себя автомат, плеснула навстречу Спиридону веер огня.

Комиссар инстинктивно присел. Действия же его помощника оказались куда более профессиональны. Спиридон тут же кинулся на землю, выстрелил несколько раз в направлении грузовика, перекатился к закрытым воротам, дал еще короткую очередь, снова оттолкнулся ногами – и, очутившись под прикрытием ворот, обернулся к своему шефу:

– На землю! На землю! Лежать! И головы не поднимайте!..

– По-мо-ги!.. – промычал снова Консультант. – Ты дол-жен!..

Девушка развернулась к нему и нажала на спусковой крючок. Застучал в ее руках автомат, почти в упор извергая в плоскую физиономию Консультанта свинцовую очередь. Громадная башка задергалась, разбрызгивая крупные белые осколки отвердевшей плоти, стремительно превращаясь в бесформенный темный булыжник, лишь по форме приблизительно напоминающий человеческую голову.

«Вот и все… – мелькнуло в голове Комиссара. – Впрочем, пока еще не совсем…»

– Давай! – выкрикнула вдруг девушка, словно подавая кому-то сигнал.

Распахнувшись, слетела, повиснув на одной петле, дверца кабины со стороны водительского сиденья. Оттуда выпрыгнула еще одна девушка… нет, на этот раз мужчина, худощавый, длинноволосый, с объемистым рюкзаком за спиной. Только приземлившись, он кинулся бежать к котловану.

Спиридон высунулся было из-за своего укрытия, чтобы срезать длинноволосого выстрелом, но девушка не дала ему сделать этого. Яростно выматерившись, он снова нырнул за ворота, звонко завибрировавшие от влепившихся в них пуль.

Консультант, ослепший и онемевший, но все еще способный двигаться, отчаянно рванулся, выворачивая назад переломанное тело. Грузовик с грохотом подпрыгнул, едва не стряхнув с себя девушку. Она удержалась. А вот ее длинноволосому товарищу повезло меньше. Мощная белая лапища Консультанта настигла его, мазнула по ногам. Мимолетного этого касания оказалось достаточно, чтобы длинноволосого подбросило в воздух, дважды перевернув. Он грохнулся на землю почти у самого котлована уже недвижимой изломанной куклой.