Во время пребывания нашего в порте Сан-Франциско лишились мы 2 из лучших людей вверенной мне команды: один из них канонир Михайло Попов убит был во время салютации при заряжании пушек, а другой матрос Павел Филиппов утонул с баркаса во время поездки за пшеницей… Впрочем фрегат, мне вверенный, находится в весьма хорошем состоянии и как офицеры, так и прочие служители пользуются совершенным здоровьем.

О чем государственной Адмиралтейств-коллегии почтеннейше честь имею донести.

Рапорт М. П. Лазарева А. В. Моллеру с характеристикой мичмана Д. И. Завалишина, отправляющегося по требованию Александра I в Петербург

Исполняя предписание в. пр-ва от 2 февраля 1823 г. за № 10[192], в коем изображается высочайшая воля касательно немедленного отправления в Охотск или Петропавловск находящегося на вверенном мне фрегате «Крейсер» мичмана Завалишина, дабы после того следовать ему в С.-Петербург, сообщено мною о том начальнику Охотского порта и предписано Завалишину по прибытии в Охотск к нему явиться и истребовать от него следуемые по расчислению прогонные деньги, после же сего, нисколько не теряя времени, отправиться в С.-Петербург и явиться к в. пр-ву.

Пользуясь сим случаем, я обязанностью себе поставляю рекомендовать г. Завалишина как весьма исполнительного и ревностного к службе офицера и с сим вместе довести до сведения в. пр-ва, что в продолжение более нежели двухлетнего его служения под моим начальством он как благородным поведением своим, так и усердным исполнением всех возложенных на него обязанностей приобрел право на совершенную мою признательность.

Рапорт М. П. Лазарева в Адмиралтейств-коллегию об откомандировании Д. И. Завалишина в Петербург

В полученном мною повелении от е. пр-ва начальника Морского штаба е. и. в. г. контр-адмирала и кавалера фон Моллера, писанном от февраля 2 дня 1823 г. за № 10[193], изображена была высочайшая воля, дабы немедленно отправить в Охотск или Петропавловск находящегося на вверенном мне фрегате «Крейсер» мичмана Завалишина для следования в С.-Петербург. Вследствие чего по сношении моем с главноуправляющим колониями Российско-американской компании г. капитан-лейтенантом Муравьевым отправлен он на отбывшем ныне из Новоархангельска компанейском бриге «Волга» в Охотский порт, по прибытии в который предписано ему было от меня явиться к начальнику оного для получения следуемых по расчислению до С.-Петербурга денег.

О чем государственной Адмиралтейств-коллегии честь имею донести.

Предписание А. В. Моллера командиру фрегата «Крейсер» М. П. Лазареву о возвращении его в Россию

Не дожидаясь смены отсюда другим военным судном, так как оное, быв отправлено в минувшем лете к колониям Российско-американской компании, потерпело у норвежских берегов бедствие и будущей весной должно возвратиться в Кронштадт, рекомендую вам с получения сего следовать обратно в Кронштадтский порт, препоручив ваш пост шлюпу «Предприятие», под командой капитан-лейтенанта Коцебу состоящему.

Рапорт М. П. Лазарева в Адмиралтейств-коллегию о переходе фрегата «Крейсер» из Новоархангельска в Кронштадт

Сменясь по предписанию начальника Морского штаба е. и. в. г. вице-адмирала и кавалера Антона Васильевича фон Моллера 2-го с командиром шлюпа «Предприятие» капитан-лейтенантом Коцебу, прибывшим в колонию Российско-американской компании 12 августа прошлого 1824 г., и рассчитывая, что на обратное в Россию плавание имели мы слишком еще достаточно времени, решился я дождаться возвращения из Охотска компанейского транспорта, в том предположении, что на оном могли быть еще какие-либо предписания от морского начальства, может быть и нужные для дальнейшего руководства моего в обратном пути. Между тем как капитан-лейтенант Коцебу 11 сентября отправился в порт Сан-Франциско как для исправления вверенного ему шлюпа, так и для заготовления на будущее время нужного количества пшеницы.

Транспорт прибыл в Новоархангельск 8 октября и с оным имел я честь получить от начальника Морского штаба предписания от 9 апреля того же года за № 858[194], после чего, хотя я и готов был к отплытию, но противные ветры задержали нас в заливе до 16 октября. В сей день ветер сделался попутный, и мы снялись с якоря, оставя колонию Российско-американской компании в весьма надежном и цветущем состоянии.

Плавание наше до порта Сан-Франциско, в который я должен был зайти для освежения вверенных мне служителей, было, сверх ожидания моего, чрезвычайно продолжительное по причине беспрестанных почти противных ветров, которые, особенно около параллели мыса Медосино, свирепствовали в продолжение 13 дней с такою жестокостью, что изредка только могли мы иногда поставить рифленый грот-марсель, большую же часть времени находились под рифлеными триселями. Наконец, 18 ноября ветер сделался благоприятный, и 21-го бросили якорь в порте Сан-Франциско после 37-дневного весьма бурного плавания.

Здесь нашли мы шлюп «Предприятие», английское китоловное судно и две шхуны, принадлежавшие калифорнийскому правительству, которые все более или менее от прошедших штормов потерпели. Капитан-лейтенант Коцебу с величайшим трудом мог обезопасить вверенный ему шлюп, который неоднократно дрейфовал даже с трех якорей. Прочие же суда, будучи с якорей своих сорваны, принуждены были искать спасения во внутренности залива. На берегу ветры сии причинили также немалое опустошение, ибо многие дома лишились своих крыш и даже некоторые многолетние деревья были, так сказать, с корнями из земли исторгнуты.

Самые крепчайшие из сих ветров, уподоблявшиеся, можно сказать, ураганам, дули 9 ноября от SW и 14-го от S в то же самое время и от того же направления, как мы имели оные у мыса Мандосино. И я с особенным удовольствием должен сказать, что хорошая конструкция фрегата, крепость рангоута и стоячего такелажа были причиной, что в ужасные сии бури мы находились спокойнее в море, нежели многие суда в лучшем порте.

Пребывание наше в порте Сан-Франциско продолжалось 28 дней, во время коего занимались мы исправлением некоторых повреждений в такелаже и приготовлением фрегата к дальнему вокруг мыса Горна плаванию. Между тем как служители имели время освежиться и совершенно подкрепиться в силах, что для них крайне было нужно после долговременного нашего пребывания в столь сыром влажном климате, каков есть в Новоархангельском порте, и где в сей год, по особенному несчастью, рыбы ловилось очень мало, а потому и пользовались мы сею свежею потребностью лишь изредка.