— Кровавые вороны, — сказал Макс. Он недоверчиво покачал головой. — Кровавые вороны…

Цирилл посмотрел на Первое Копье, и сказал:

— Если они возьмут Элинарх, они пронесутся, оставив срединные земли Плацида с северной стороны и рекой, защищающей их фланг, они будут иметь возможность опустошать земли Цереса с юга.

— И нет еще??одного полного Легиона на протяжении восьми или девяти сотен миль, сэр, — сказал Первое Копье. — И мы не можем попросить подкрепление с воздуха. Никто не смог связаться с нами за это время, чтобы чтобы дать какие-либо указания.

Он мрачно стиснул зубы и сказал:

— Мы одни здесь.

— Нет, — спокойно поправил его Цирил. — Мы — Легион. Если мы не будем бороться, жители в городах и стедгольдах, которые атакуют Канимы будут оставлены одни.

— Селедки не готовы, сэр, — предупредил Валиар Маркус. — Только не для обороны города.

— Как бы то ни было. Это то, что у нас есть. И,великие фурии, они алеранские легионеры. — Цирил кивнул. — Мы будем сражаться.

Глаза Первого Копья сверкнули и зубы показались в волчьей усмешке.

— Да, сэр.

— Центурион, соберите здесь моих офицеров всех до одного. Их всех. Выполняйте.

— Сэр, — сказал Маркус. Он отдал честь и зашагал из палатки.

— Антиллар, вы должны передать мой приказ кавалерии и вспомогательным силам чтобы они подготовились к немедленному развертыванию. Я пошлю Фантуса и Кадиуса Адриана за мост сегодня, чтобы замедлить продвижение любых передовых сил вражеских войск, разведать всё что смогут узнать, и чтобы предоставить нашим подданым возможность бежать, в случае необходимости.

— Сэр, — сказал Макс. Он отдал честь, кивнул Тави, и вышел.

— Магнус. Идите в город и свяжитесь с Советником Вогелем. Передайте ему моё почтение и попросите его послать любые лодки, которые он может выслать вверх по реке, чтобы распространить известие о вторжении Канимов. Затем попросите его открыть арсенал города. Я требуется столько ополченцев, сколько мы можем вооружить и поставить в строй.

Маэстро Магнус отсалютовал капитану, кивнул Тави, и выскользнул прочь.

— А ты, Сципио, — сказал Цирил, пристально, с интересом посмотрев на Тави. — Ты, кажется, обладаешь талантом находить неприятности.

— Я предпочитаю думать, что они находят меня, сэр.

Капитан ответил ему безрадостной улыбкой.

— Вы осознаете более общие связи между понятыми нами отношениями Калара и Канимов, и попыткой помешать сэру Эрену здесь?

— Да, сэр, — сказал Тави. — Это означает, что, вероятно Калар имеет возможность собирать разведывательную информацию внутри Легиона, и что он также может предпринимать различные действия, которые сделают нас более уязвимыми по отношению к Канимам.

— Весьма вероятно, — сказал Цирил, кивая. — Держите глаза открытыми. Доставьте сообщение госпоже Цимнее о том, что сопровождающие Легион должны быть готовы отступить к стенам города, когда сражение будет неизбежным.

— Сэр, — Тави сказал, отдавая честь. — Должен ли я вернуться сюда на собрание офицеров?

— Да. Мы начнем через двадцать минут. — Цирил остановился и перевел взгляд с Тави на Эрена. — Вы — двое, хорошая работа.

— Благодарю вас, сэр, — сказал Тави, склонив голову в сторону Цирила в подтверждение догадки капитана. Затем он обменялся кивком с Эреном и выскользнул из палатки.

Он поспешил через разрываемую вспышками молний темноту лагеря, который начал просыпаться от своего ночного оцепенения под крики приказов, нервного ржания лошадей и лязг доспехов.

Лагерь для сопровождающих Легион лежал дальше от лагеря Легиона, чем это было принято. Пока Легион занимал стандартные оборонительные сооружения самого города, там не оставалось места для горожан и сопровождающих.

Новые районы города были построены снаружи, вне защитных стен, и сопровождающие разместили свои палатки на общей территории, принадлежавшей городу, вниз по реке от города.

По любым меркам это было не самое приятное место для лагеря. Земля была слишком мягкой и моментально превращалась в грязь под ногами.

Отпечатки шагов быстро заполнялись водой, которая позволяла размножаться бесчиссленным мошкам, клещам и другим жужжащим неприятностям. Когда же ветер дул с реки или с города, он приносил какую-нибудь разновидность неприятных запахов.

Но при всем этом, лагерь сопровождающих был поставлен в таком же порядке, как это было и на тренировочных площадках, и Тави без проблем дошел до флейт и барабанов павильона Госпожи Цимнеи.

Он прокладывал свой путь через неосвещенный лагерь. От резкого запаха амарантского ладана, горевшего в каждом костре, чтобы отгонять насекомых, зудило в носу и слезились глаза.

Он краем глаза заметил тень, промелькнувшую перед ним, и остановился под одинокой лампой, висевшей у входа в павильон. Тави расстегнул и снял шлем, взмахнув рукой в знак приветствия.

Борс, как всегда таившийся недалеко от входа, едва приподнял подбородок, отвечая на приветствие, и приподнял руку, показывая, что Тави должен подождать.

Он подчинился, и, спустя мгновение, высокая стройная тень заслонила Борса и грациозно подошла к нему.

— Мистрисс Цимния, — произнес Тави, склоняя голову. — Не ожидал, что вы еще на ногах в столь поздний час.

Цимния улыбнулась из-под капюшона и сказала:

— Я следую за Легионами с тех пор, как была ребенком, Подтрибун. Звуки криков и барабанов посреди ночи могут означать лишь одно из двух: пожар или битва.

Тави кивнул.

— Канимы, — сказал Тави голосом, который даже ему самому показался мрачным. — Мы не знаем, сколько их. Но вторжение может оказаться обширным.

Цимния резко выдохнула.

— Ясно.

— Капитан Цирил свидетельствует вам свое почтение и выражает надежду на то, что последователи будут готовы покинуть стены города в случае необходимости.

— Конечно, — ответила она. — Я позабочусь о том, чтобы эта информация была доведена до всех.

— Благодарю вас, — Тави сделал паузу. — Капитан ничего не сказал об этом, но если кто-то из персонала Легиона развлекается у вас сейчас…

Она слегка улыбнулась.

— Я знаю правила. Мне придется огорчить его и отправить домой.

— Спасибо, — сказал Тави, снова склоняя голову.

— Подтрибун, — сказала она, — я знаю, что вы здесь по долгу службы, но вы не видели Герту сегодня?

— Ээ… Я видел ее в городе чуть ранее этим вечером.

Цимния нахмурилась.

— Я беспокоюсь что она может стать жертвой работорговцев, гуляя в одиночестве в незнакомом городе. Она такая маленькая и хрупкая. И с головой у нее не всё в порядке.