— А ну стой! — рявкнул Потеряшка, доставая из-за спины секиру. — Будешь убегать, я тебе ноги отрублю.

— Стража, немедленно закрыть ворота, — пылко и раскатисто распорядился Бергшрунд, и по примеру гнома извлек свой дорогой лук. — Ну чего, парни, поиграем? Только смотрите, до смерти его не забейте. Бьем только по конечностям! У меня, конечно, у самого чешутся руки, засадить этому щенку стрелу промеж глаз, но не надо поддаваться азарту!

— Черт! — выругался Ромка, ему оставалось совсем немного до ворот, когда стража их закрыла. При этом они пытались вытолкнуть за ворота какого-то игрока, но тот настырно лез вперед и они, плюнув на него, с кровожадными улыбками повернулись к Роману. Каждый из трех стражей был вооружен алебардой, а на поясе висел кинжал.

Заметив краем глаза, что Бергшрунд наложил на тетиву стрелу, Ромка сделал резкий скачок в сторону и, одновременно с этим, опорожнил пузырек с зельем абсолютной невидимости.

— Куда он делся? — Бергшрунд завертел головой в разные стороны, пытаясь определить, где сейчас находится противник, выпивший зелье невидимости. — Грач, покажи мне направление, куда стрелять.

— Я его не вижу, — расстроено произнес каджит. — Наверное, он принудительно покинул игру. Иначе я бы определил его местоположение по тепловому контору.

— Глупость всё это, — не согласился Потеряшка, остановившись и внимательно глядя на траву. — Выходящий из игры во время боя, автоматически теряет уровень. К тому же, при следующем входе в игру он окажется там же, откуда вышел!

— Ну, — каджит пожал плечами. — Значит он не эльф, а представитель какой-то хладнокровной расы. Вампир или умертвие…

Оставаясь на месте, чтобы следами на траве не выдать себя, Ромка внимательно отслеживал убегающие секунды из двух минут, отведенных ему для остальных игроков команды. Как только на табло образовались нули, он тут же разрядил двухзарядный арбалет в гнома и каджита, особо не выцеливая свои жертвы. А вот в растерявшегося Бергшрунда он стрелял из арбалета «Снайпера» и его выстрел поражал своей точностью, точно между глаз. Причем болт пробил голову насквозь и вылетев из затылка, на излете задел одного из стражников.

Постояв еще пару секунд, он подождал, когда подействует яд и аккуратно ступая, отправился к воротам. Он внимательно смотрел за стражниками, чтобы вовремя среагировать на их маневр. Стража растерялась и оставалась стоять у ворот, что совсем не входило в планы Романа. Оттого, не доходя десяти шагов до стражников, он повернул в сторону и вошел в дверь привратной башни, с целью переждать ступор охраняющих ворота солдат…

— Танька, смотри, я придумал из чайника новый музыкальный инструмент! — весело закричал Бергшрунд, невидяще глядя в пространство и обращаясь к невидимой Таньке. Яд начал действовать, значит до ухода на перерождения, ему осталось не так много времени. — Ничего ты не понимаешь, дуреха! — надменно сообщил Бергшрунд, продолжая диалог с невидимым собеседником. — Вот смотри, я сейчас стукну ладонью по чайнику и из него польются звуки, а поднимая о опуская крышку, можно менять их тональность! А ну отдай мне мой чайник, я маме все расскажу. Зачем ты достаешь из чайника Мурзика, я так долго его туда засовывал…

Потеряшка и Грач, в отличие от Бергшрунда, попытались снять эффект отравления, выпив зелье «Лечения», но эффекта не последовала и «сон на яву» захватил и их сознание.

Гном упал на землю и ползая на животе вокруг клумбы, давал распоряжение не высовываться и стрелять только по его сигналу.

— Сигналом к атаке будет синий свисток! — громко выкрикнул он и притаился за клумбой, сложив губы трубочкой и пытаясь издать свист. Но к его разочарованию изо рта вылетали непонятные звуки вперемешку со слюной.

Каджит, с умильной улыбкой на кошачьей морде, прилег недалеко от Потеряшки и поймав какую-то букашку, стал ей что-то шептать. Когда гном перестал кричать и двигаться, Ромке удалось расслышать несколько фраз:

— Божьи коровки не дают молока… Тритон имеет двухтонный окрас… Богомол вообще атеист… У сиамского кота нет близнеца… Голубой кит, он совсем не голубой, он гетеро…

Тут же, почти в унисон, их фигуры замерцали, и они ушли на перерождение, оставив на земле свои вещи. К сожалению, лука, который так приглянулся Ромке, на траве не было. Это означало лишь одно, Бергшрунд привязал его к душе.

Стража продолжала, как вкопанная, стоять у ворот, а от казарм показался крупный отряд солдат-НПС, составляющих гарнизон замка. Около десятка из них направились к воротам. Эффект от зелья невидимости заканчивался через несколько секунд, и потому Роман решил пока спрятаться в привратной башне. Он поднялся на второй этаж, но там были не окна, а бойницы. Слишком узкие, чтобы в них можно было пролезть. Третий этаж тоже его не порадовал, Рома выглянул наружу, оценивая высоту этажа над уровнем земли и именно в этот момент ему в висок воткнулось лезвие. Критический удар, но ущерба этот удар принес всего восемьдесят очков.

Резко развернувшись вокруг своей оси, Ромка выхватил меч и полоснул им наотмашь, на уровне своей головы.

— Дьявол, — удар пришелся сопернику по лицу и оказался такой силы, что сбил его на пол и одновременно с этим сорвал покров невидимости.

— Опять ты, Чума?! — юноша приставил лезвие меча к шее лежащего врага. — Всё не уймешься?

— У меня на тебя заказ!

— Когда я встретил тебя в первый раз, у тебя был двадцатый уровень, а сейчас шестнадцатый…

— Это всё ты и твои злопамятные дружки!

— Вот я тебе и пытаюсь это втолковать, идиота кусок, — Рома прищурился и испытующе посмотрел в окровавленное лицо Чумы. — Если ты меня убьешь, мы тебя так просто в покое не оставим. Ты и так уже в КОС-листе нашей команды. Уймись по-хорошему! Ты, даже подкравшись ко мне со спины и нанеся критический удар, смог опустить мою шкалу здоровья лишь на тринадцать процентов.

— Конечно, у меня шестнадцатый уровень, а у тебя двадцать седьмой! У меня вообще никаких шансов нет, один на один, при таких условиях, ты меня даже голыми руками порвешь!

— Двадцать седьмой?! — удивился Роман и тут же залез в оповещения от игровой системы. Действительно, за убийство Потеряшки ему дали пятьдесят три очка опыта, а за убийство Грача шестьдесят одно очко. Он достиг двадцать шестого уровня и смерть Бергшрунда добавила еще семьдесят одно очко, хотя, если бы он стрелял в него первого, его смерть могла принести восемьдесят очков. — Действительно.

— Чего ты смотришь? — злобно прошипел Чума. — Давай, убивай меня и покончим с этим. Надеюсь, твои друзья не караулят меня у кладбища, как в прошлый раз?!

— У какого кладбища? Рядом с Ясной Поляной?!

— Нет, у