взобрался на стену, вонзая когти в глину. Он пополз к Арлену по стене, оскалив клыки, с которых стекала слюна.

Поспешно нарисованные метки были слабыми и доставали немногим выше, чем мог прыгнуть демон. Скоро подземник сообразит, что через них можно перелезть.

Арлен собрался с духом и занес ногу над меткой у самой стены, разорвав магический круг. Он держал ногу в дюйме от метки, чтобы не смазать узор. Юноша дождался, когда демон прыгнет, и отступил, открыв метку.

Круг замкнулся, когда демон был на полпути, и разрубил подземника пополам. Половина упала к ногам Арлена. Вторая с грохотом рухнула снаружи.

Даже без задней части подземник тянул к Арлену когти и зубы. Юноша выбрался из круга, отбиваясь копьем. Верхняя половина песчаного демона дергалась в полукруге, сочась черным ихором.

Арлен запрокинул голову и увидел, что красийцы смотрят на него с раскрытыми ртами. Он нахмурился и сломал копье о колено. По примеру демона Арлен вонзил обломок в мягкую глину стены. Напряг мышцы, подтянулся, размахнулся и воткнул второй обломок над первым.

Так он поднялся по двадцатифутовой стене. Арлен не думал, что будет делать дальше, что ждет его снаружи. Он просто перебирал руками, не обращая внимания на жгучую боль в мышцах и рвущуюся плоть.

Когда он выбрался из ямы, красийцы попятились с широко распахнутыми глазами. Многие поминали Эверама и касались лба и сердца, другие рисовали в воздухе защитные метки, как будто чужак сам был демоном.

Арлен выпрямился, хотя у него подкашивались ноги. Мутным взглядом посмотрел на первого бойца.

— Если хочешь, чтобы я умер, — прорычал он, — тебе придется замарать руки. В Лабиринте не осталось подземников, чтобы спихнуть им грязную работу.

Джардир шагнул к нему, но остановился под неодобрительный шепот воинов. Арлен показал себя настоящим бойцом. Убить его теперь было бы бесчестьем.

Арлен рассчитывал на это, но, прежде чем воины успели поразмыслить, Джардир бросился вперед и ударил его в висок древком меченого копья.

Арлен упал на землю, в голове у него зазвенело, и все вокруг кружилось, но он сплюнул и оперся на руки, из последних сил пытаясь встать. Он поднял взгляд и увидел, что Джардир снова идет к нему. Металлическое копье ударило вестника по лицу, и мир померк перед его глазами.

Глава 22

Играть в деревушках

329 п. в

Рожер приплясывал на ходу, четыре разноцветных деревянных шарика летали вкруг его головы. Он так и не научился жонглировать стоя, но Рожер Восьмипалый должен заботиться о своей репутации, и ему пришлось найти обходной путь. Он двигался изящно и грациозно, переводя увечную руку в удобное положение.

Даже в четырнадцать лет он был невысок, едва пяти футов ростом, с морковно-рыжими волосами, зелеными глазами и круглым лицом, бледным и веснушчатым. Рожер подныривал, тянулся и ходил колесом, перебирая ногами в такт шарикам. Его мягкие сапожки с отдельно скроенными большими пальцами были серыми от дорожной пыли. Она стояла столбом и хрустела на зубах у Рожера и Аррика при каждом вдохе.

— Ну и на кой это надо, если ты не можешь стоять смирно? — раздраженно спросил Аррик. — Выглядишь как любитель, а зрителям понравится дышать пылью не больше, чем мне.

— Я не буду выступать на дороге, — возразил Рожер.

— В деревушках придется. Настилы есть не везде.

Рожер сбился и стал лихорадочно ловить шарики. Аррик остановился. В конце концов мальчик справился, но мастер все равно поцокал языком.

— Если у них нет настилов, то как они мешают демонам восставать в стенах? — спросил Рожер.

— Стен у них тоже нет. Чтобы поддерживать сеть даже вокруг крошечной деревушки, нужна дюжина метчиков, а в весях почитают за счастье иметь хотя бы двоих с подмастерьем.

Рожер пошатнулся, сглотнул горечь. В голове зазвучали крики десятилетней давности, он споткнулся и упал на спину. Шарики посыпались сверху. Мальчик со злостью стукнул по земле увечной рукой.

— Жонглировать буду я, а ты займись чем-нибудь другим, — посоветовал Аррик. — Если бы ты тратил на пение хотя бы половину этого времени, сумел бы протянуть ноты три, не пустив петуха.

— Ты всегда говорил, что жонглер, который не умеет жонглировать, не стоит ломаного клата.

— Забудь, что я говорил! — рявкнул Аррик. — Можно подумать, что Соловей, будь он неладен, Джасин — жонглирует! У тебя есть талант. Когда мы прославим твое имя, возьмешь подмастерьев, пускай жонглируют они.

— С какой стати мне нанимать других делать мою работу? — спросил Рожер, подбирая шарики и пряча в карман на поясе. Он украдкой погладил талисман в потайном кармашке, набираясь сил.

— Да с такой, дружок, что грошовыми трюками много не заработаешь. — Аррик прильнул к неизменному бурдюку с вином. — Жонглерам бросают клаты. Прославься, и тебя станут осыпать добрым милнским золотом, как некогда меня.

Он еще крепче присосался к бурдюку.

— Но чтобы прославиться, надо играть в деревушках.

— Соловей никогда не играл в деревушках, — заметил Рожер.

— А я о чем говорю? — Аррик в ярости замахал руками. — Пусть его дядя дергает за ниточки в Энджирсе — в деревушках его никто не знает. Мы прославим твое имя, и ему конец!

— Ему далеко до Сладкоголосого и Восьмипалого, — торопливо подтвердил Рожер, назвав своего мастера первым, хотя энджирская молва в последнее время переставляла их имена местами.

— В точку! — Аррик щелкнул каблуками и сплясал джигу.

Рожер на время успокоил Аррика. В последние годы наставник все чаще впадал в ярость и все больше пил по мере того, как луна Рожера прибывала, а его — убывала. Его голос постепенно прокисал, и он это знал.

— Далеко еще до Запечного Угла? — спросил Рожер.

— Завтра к обеду доберемся.

— Я думал, что между весями должно быть не больше дня пути.

Аррик хмыкнул.

— На добром коне, — поправил он. — Так приказал герцог. Пешком — больше.

Надежды Рожера рухнули. Аррик и правда собирается провести ночь на дороге. Между ними и подземниками будет только старый переносной круг Джерала, который не использовался уже десять лет.

Но оставаться в Энджирсе было нельзя. Их слава росла, и мастер Джасин все активнее вставлял палки им в колеса. В прошлом году его подмастерья сломали Аррику руку, а потом не раз отбирали их выручку после успешного представления. Учитывая, что Аррик спускал деньги на выпивку и шлюх, они с Рожером частенько сидели без клата в кармане. Может быть, выступать в деревушках и правда выгоднее.

Прославиться в деревушках означало пройти обряд посвящения в жонглеры. В безопасных стенах Энджирса это казалось