Хуберт озадаченно и несколько самодовольно фыркнул и жестом пухлой руки отпустил Целителя.

– Это уже лишнее, Ориэль. Вы можете идти.

Молчаливый Ориэль жалко поклонился Элрою и побрел за Пидуром к выходу. Джеффрэй не мог не видеть презрения во взгляде Тависа, когда тот смотрел вслед уходящим. Свое собственное отношение архиепископ еще не определил.

– Итак, Ваше Величество, – сказал Мердок, когда Пидур возвратился в одиночестве. – По-моему, ясно, тянуть больше нельзя, и я хочу спросить вас, какое наказание вы назначите тем, кто пытался убить ваших братьев и уже убил двух преданных слуг?

Элрой судорожно глотнул и повернулся к стоявшему по левую руку канцлеру.

– Граф Таммарон, каково примерное наказание для тех, кто покушается на моих братьев?

Таммарон смотрел на ожидающих своей участи трех дерини, и на лице его не было ни волнения чувств, ни сомнений.

– Такие преступники должны быть немедленно казнены, Ваше Величество. Более того, их имущество и земли, если таковые имеются, должны быть отчуждены в казну, а их наследники объявлены вне закона. Если они – младшие сыновья в семье, я предлагаю распространить то же наказание и на их отцов за то, что те не уделяли должного внимания выходкам своих детей.

– Казнь для них и объявление вне закона их фамилий? – переспросил Элрой.

– Именно.

– А каков способ казни? – нерешительно пробормотал Элрой.

– Повешение, колесование и четвертование, как и полагается изменникам, – ответил Таммарон с готовностью. – Части тела будут разосланы во все главные города Гвинедда и выставлены напоказ.

Слушая о подробностях казни, Элрой побледнел еще больше. Джаван закрыл глаза. Только выражение лица Риса Майкла не изменилось даже тогда, когда Элрой поднялся объявить приговор.

– Посоветовавшись с нашим канцлером, – произнес он на удивление твердым голосом, – мы решили объявить приговор немедленно.

Три коленопреклоненных пленника-дерини замерли. Мердок посмотрел на них, потом склонился к уху короля и прошептал ему что-то. Пальцы Элроя, сжимавшие скипетр, еще сильнее побелели, но он отрывисто кивнул.

– Тела остальных, – он кивнул на мертвых, – должны подвергнуться тому же наказанию, включая и графа Кулдского. Поэтому графство Кулди конфискуется в пользу короны.

– Нет! Он спас жизнь Рису Майклу! – закричал Джаван, приподнимаясь на стуле.

– Это приказ короля! – громко произнес Мердок. – Да будет так. Сэр Пидур, вы соберете гарнизон замка для исполнения казни и совершения королевского правосудия.

Джаван рухнул в кресло, король развернулся и в сопровождении регентов, Риса Майкла, слуг и стражников покинул зал через боковую дверь. За ним последовали Орисс, Адаут и писцы, чтобы записывать каждое слово дерини перед смертью. Джеффрэй задержался, чтобы опуститься на колени возле мертвого лучника Дензиля Кармайкла. Когда он встал, стражники подняли тело и, подталкивая, уводили приговоренных. Вздохнув, Джеффрэй вслед за остальными вышел в боковую дверь.

Когда в зале остались только два стражника у дверей в дальнем конце, Джаван наконец-то вышел из оцепенения и посмотрел на Тависа, все еще сидевшего у его ног.

– Тавис, тайный заговор существовал на самом деле?

– Не знаю, мой принц. Честно говоря, я так не думаю. Я говорю это не как, дерини, а как верный слуга и друг. Даже Ориэль, ставший теперь орудием регентов, не открыл признаков заговора. – Он горько засмеялся. – По правде сказать, я решил, что они охотились за мной за убийство Дафидда Лесли и службу тебе, хотя убить заодно и двух братьев короля – это было бы мастерским ударом.

– А Дэвин Мак-Рори? Он был изменником? – робко спросил мальчик.

Тавис мог только удивленно покачать головой.

– Нет, не изменником. Хотя я никак не могу понять, кем он был на самом деле. – Он замолчал на мгновение, потом осторожно взглянул на принца. – Джаван, – прошептал он, – я не рассказал двору и тебе не успел рассказать, когда Дэвин умирал, мне показалось… Я почувствовал рядом с ним присутствие кого-то…

– Чье-то присутствие? Что ты имеешь в виду?

– Гм… – Он вздохнул и покачал головой, не находя слов, чтобы выразить свои чувства. – Прости меня. Ты слышал о святом Камбере, который был дедом юного Мак-Рори?

– Разумеется.

– Мне кажется, именно его присутствие я уловил. Дэвин узнал его. Камбер был с ним, я готов поклясться! Мак-Рори умирал, вокруг была такая благость. Он как бы не мог принять ее. И Камбер взял его к себе.

Глаза Джавана распахнулись, он до боли стиснул здоровую руку Тависа.

– Ты думаешь, что в момент смерти святой Камбер пришел к нему? Тавис вздохнул.

– Так.., показалось.

– О! А святые часто так Поступают? Тавис издал нечто похожее на нервный смешок и беспомощно пожал плечами.

– Если бы я знал. Но по-моему, нет, – закончил он посерьезнее.

Джаван задумался на минуту, потом прочистил горло.

– Может быть, они приходят только к своей родне?

– Это возможно, как и всякое другое предположение. Но почему ты спрашиваешь об этом?

– У Дэвина ведь был младший брат, не так ли? Может, спросим у него?

– О святом Камбере? Энселя? – Тавис покачал головой. – Он давно спрятался где-нибудь.

– Спрятался? Почему? Откуда он знает?

– Они были братьями и дерини, Джаван, – нетерпеливо объяснял Тавис. – Он узнал о смерти Дэвина в тот самый момент, когда она произошла, и знал, что это за собой повлечет, так как ему должно быть известно о тайном смысле игры его брата.

– В таком случае как насчет отца Йорама? – настаивал Джаван. – Он приходился Дэвину дядей, и он священник. Если кто-то и знает что-нибудь о святом Камбере, так это он. Или леди Эвайн или Рис?

– Рис, мой принц? После того, что он сделал с нами в ночь смерти твоего отца? И другие замешаны в этом не меньше, я все больше убеждаюсь в этом.

– Но как мы сможем узнать? Тавис, мы должны знать правду! Мы должны!

Но времени на продолжение дискуссии им отпущено не было. На верхней галерее под крышей холла показалась королевская процессия, двигавшаяся к выходу на другую галерею, которая непрерывным балконом опоясывала замковый двор и примыкала к центральной башне. Казнь должна была состояться внизу, во дворе.

Через боковую дверь в зал вошел сэр Джейсон с плащом Для Джавана, к вечеру стало прохладнее. Джаван вопросительно взглянул на Тависа, но Целитель покачал головой и, взяв принца под локоть, помог ему подняться. Джаван со страхом ожидал приближавшейся казни, свидетелем которой должен был стать, и Тавис не оставлял мальчика одного. По всей вероятности, четвертование мертвых тел, проводимое для устрашения приговоренных, уже началось. Пора было идти.