себя, — произнёс я, начиная закреплять сбрую и попутно проверять хорошо ли конюх выполнял свои обязанности, а то некоторые работничики из-за страха халтурить любили.

Я дал слово убить Ужаса Рудокопов, так ещё и сразу сроки обозначил. Тут уж никак не выкрутится. Да, конечно можно было забить болт и отказаться от слова. Тем более кто с меня спросит? Те пьянчуги? Да они сами тоже многое обещали, а потом оправдывались чем-то вроде «по пьяне не считается». Наверное на моём месте большинство так бы и поступило, просто забыв об этом недоразумении.

Однако я своё слово ценил, давно привык его держать. И плевать что другие об этом уже возможно не помнят после попойки, это мне потом каждое утро просыпаться с дрянной мыслью и ложиться с пониманием того, что я лишь мешок плоти полный дерьма и пороков. Кого-то это устраивает и набольшее они не претендуют, но это их право. У меня свой путь.

— Я так и знал! — вдруг раздался голос позади меня и на выходе из конюшни я увидел Лораса.

— Что знал? — спросил я, проведя мимо барда Красавицу.

— Что ты действительно попрёшься с похмелья убивать монстра! И я конечно же пойду с тобой! — довольно и звонко воскликнул Лорас и поправил свой плащ, после чего достал лютню и на ходу начал сочинять мотив. — По тракту пошёл наш юный герой, из-за чести найдя для себя геморрой…

— Не шуми, многие ещё спят. Утро же.

— Мне нужно сочинить песню про твою победу к вечеру. С ней я уж точно прославлюсь и получу возможность играть для элит.

— А как же гильдия музыкантов?

— В пекло гильдии, я достоин большего! — уверенно и гордо заявил Лорас, но что-то мне подсказывало, что его просто не взяли на учёбу.

Впрочем, мне было плевать, хочет идти и прославлять меня? Пусть идёт. Мне от этого только лучше будет, как и Шиваль де Лону, письмо для которого я начал писать также на ходу и закончил как раз перед выходом из города. Там же у ворот как раз и нашёл в почтовом отделении гонца, который уже к полудню доберётся до замка самого щедрого и странного дворянина. К вечеру починку моего протеза возможно проспонсируют.

Впрочем, даже с текущими повреждениями мой протез ещё кое-как функционировал. С помощью правой руки с некоторыми мучениями мне удавалось сгибать и разгибать пальцы. Так что зафиксировать в руке что-то можно. Правда в процессе протез может и переклинить, после чего пальцы сами по себе разогнуться. Кроме того плохо работал механизм, позволяющий сгибать локоть. Но это всё ещё лучше, чем вообще без руки по локоть.

К слову, Лорас тоже решил написать пару писем, ну а после сразу же принялся петь свою самую ходовую песню.

— За далёкими морями, средь хребтов и мрачных скал, шёл над мглистыми горами непроходный перевал. Не дракон и не демон, охранял ущелье сон — возвышал немые стены неприступный бастион…

Лорас перестал пытаться сочинить что-то свое, видимо решив сначала поискать вдохновения в чужих произведениях. С одной стороны подобное звучит как воровство, а с другой стороны это глупость. Как-то раз я уже ляпнул подобное в разговоре с Лорасом, так тот мне пояснил про рефлексию. Ведь любое творение является рефлексией. Барды странствуют по миру, вдохновляются историями, реальными событиями, природой и всем подряд, после чего переосмысливают всё и через личную призму понимания выдают уже что-то новое.

И этот принцип используется во всём и везде, как в творчестве, так и в точных науках. Берём что-то старое и хорошо известное, после чего предаём новую форму, так как нам нужно или хочется. Вот пример, эту песню про бастион Лорас пел несколько раз, но если попросить каждого посетителя нарисовать картину по этой песни, то разве мы получим хотя бы две одинаковые? Нет, они будут разными. Кто-то нарисует воинов с арбалетами, другие поставят в центр внимания могучие ворота, третьи вообще сделают пейзаж из гор, где бастион будет занимать лишь пять процентов всей картины.

Хотя большинству на это плевать, ведь они думают что все барды сочиняют свои песни с нуля, а картины рождаются сразу в голове. Для таких рефлексия, плагиат и воровство значат одно и тоже. И причина тому та же по которой я сейчас еду убивать Ужас Рудокопов, вернее, почему бы на моём месте большинство бы забило и не поехало. Потому что так проще. Зачем всё усложнять? Зачем вообще думать и стремится к чему-то кроме утоления первичных потребностей?

— Алексиар! — уже на подъезде к деревне позади нас раздался крик, заставляя меня обернуться.

И к собственному удивлению, я увидел бегущего к нам на всех парах Вильбура, одного из своих собутыльников. Молодой и не самый крепкий юноша, ростом ниже меня, уже изрядно запыхавшийся, сверху добавляйте похмелье, а также походную сумку, топор на поясе и лук без тетивы за спиной.

— Что случилось? — спросил я, когда Вильбур остановился передо мной и согнулся в три погибели, пытаясь отдышаться.

— Так… это… ну… того… — отдышка у Вильбура была лютая, удивительно что он вообще ещё стоял на ногах после такой пробежки. — С тобой пойду.

— Со мной? Зачем это? — искреннее удивился я, ведь как раз только что размышлял о мотивациях и простоте смертных.

— Я же сказал, что помогу тебе.

— Ну и что?

— Как и что? — с обидой ответил Вильбур и поднял на меня взгляд своих карих глаз.

И в глазах ещё горел огонь жажды приключений. Он ещё реальной жизни не видел, жил сказками о рыцарях и подвигах. Вот и попёрся вслед за мной, дурак. Лучше бы остался и отдохнул, от похмелья хотя бы отошёл. Тем более о его слове всё равно никто не помнил.

Однако я не стал ничего отвечать и лишь скривившись отвернулся, возобновив движение. А скривился я из-за осознания собственного эгоизма. Да, я искренне считал большинство смертных скорее животными или даже чем похуже, ведь они живут только своими низменными и примитивными инстинктами. Ради них они даже нож в спину товарища вонзят, за деньги например, чтобы потом на шлюх всё спустить или пропить, ну или например своим детишкам купить подарок на кровавые монеты.

Себя я же считал выше и лучше подобных, да вот только и сам я оставался тем же человеком с теми же слабостями. Поэтому и забыл, что большинство не значит все. Исключения тоже существуют, вот хотя бы этот паренёк Вильбур. И может быть его выбор сделан на основе собственного осознанного решения, а не на призме розовых очков. В любом случае он молодец.

— Умеешь стрелять из лука? — спросил я, бросая взгляд на древко лука.

— Ну, кое-как умею… не мастер,