– Конечно, я не хочу принимать антидот, – сказал Эндрю. – А ты, Сабрина? Если тебе дадут выбор, что ты будешь делать?

– Думаю, что приму.

Она не могла определиться до последней секунды. Только произнеся это вслух, она убедилась в правильности своего решения. Человек, которым она была сейчас, которым она была последние две недели, – вот кем она была на самом деле, а не той постоянно накачивающейся таблетками незнакомкой, в которую она превратилась. С помощью сыворотки или без – она не позволит себе снова стать той девушкой.

Эндрю прервал ее мысли.

– Эй! Может, все они неправы. Может, Нэш хочет встретиться с нами, чтобы сказать, что нам дадут какую-нибудь медаль. – На его лице медленно расплылась улыбка. – Вроде фэбээровской версии Пурпурного сердца или Бронзовой звезды.

– Нам должны что-то дать, – согласился Джастин. – Мы спасли их задницы.

– Мы вполне замечательно справились, – ответила Зи. – По сути, мы спасли мир.

Сабрина подняла кружку.

– За нас. За то, что мы классные!

Они как раз чокнулись кружками, когда звук подъезжающей машины заставил их замолчать. Нэш заехал на парковку.

Сабрина хотела бы, чтобы ее сердце не билось так быстро от одной мысли, что она увидит его, но, похоже, не могла это контролировать. Когда Нэш подошел к ребятам, у нее внутри все сжалось. Он изобразил намек на улыбку в качестве приветствия, а потом переключился в деловой режим. Некоторые вещи никогда не меняются.

– Я хотел поговорить с вами лично.

Прежде чем он успел продолжить, Эндрю выпалил:

– Вы приехали, чтобы ввести нам антидот.

Нэш стиснул челюсти.

– Нет.

Эндрю улыбнулся, и Сабрина обняла его за плечи. Гэбби, Джастин и Зи расслабились. Похоже, каждый сможет получить то, что хочет.

Нэш прочистил горло.

– Потому что у меня его нет.

В первый момент Сабрина решила, что неверно расслышала его слова. Потом ее сердце упало.

– Что вы имеете в виду? Патриция сказала нам, что мы сможем воспользоваться им, когда захотим.

– Я знаю. Но она никогда не говорила мне, где хранит его. И, честно говоря, я не уверен, что он вообще существовал.

Нэш смотрел на кого угодно, кроме Сабрины.

Она молчала, пытаясь уместить в своей голове мысль, что теперь будет видеть призраков весь остаток своей жизни. Когда она подняла взгляд, «пропащие» смотрели на нее, подавленные ее состоянием.

Гэбби начала было говорить что-то Нэшу, но Сабрина прервала ее. Она не хотела оказываться в центре всеобщего сочувствия.

– Ребята, все нормально. Я все равно не уверена, хотела ли я в самом деле принимать его, – соврала она.

– Мне жаль, – произнося это, Нэш наконец посмотрел ей в глаза. – Как вы все знаете, меня тоже держали в неведении относительно многих фактов, как и моего босса. Но прямо сейчас мы работаем над созданием антидота. Патриция не оставила никаких заметок о том, как ей удалось выделить это соединение, но над этим работает целая команда исследователей в лаборатории. Эти люди – лучшие в своей области.

– Но если вы получите антидот, мы не обязаны будем его принимать? Вы не можете нас заставить, верно? – нервно спросила Гэбби.

– Давайте решать проблемы по мере их поступления.

– Это не ответ, – возразила Зи.

На долю секунды лицо Нэша смягчилось.

– Скажем так: я буду изо всех сил добиваться, чтобы вам дали возможность решать самим.

– Я не собираюсь ничего принимать, по крайней мере пока не сдам вступительный экзамен в ФБР, – сердито заявил Эндрю.

– Есть еще кое-что, – сказал Нэш. Его лицо потемнело, и у Сабрины внутри все сжалось. – Я думаю, вы все заслужили право знать. Мы считали, что сыворотка сгорела вместе с домом, но, похоже, мы ошибались.

– Похоже? Что это, черт побери, означает? – спросил Джастин.

– Сначала мы думали, что нашли сыворотку на пожарище. Теперь мы проверили все, и там нет ни малейшего ее следа. Либо она спрятана где-то еще, либо Кевину Бэсуику удалось продать ее раньше, чем мы его настигли.

Сабрина встретилась глазами с остальными «пропащими». Сыворотка по-прежнему была в чужих руках.

– И теперь вы хотите, чтобы мы помогли вам найти ее, – беспечно добавил Эндрю.

Нэш покачал головой.

– Нет. Хотя я на собственном опыте знаю, как полезна может быть ваша помощь, это не вариант. Для ФБР одобрение такой программы представляет слишком большой риск. – Как будто почувствовав, как упало настроение у всей группы, он продолжил: – Но, несмотря на сказанное, благодаря вам пятерым у нас есть шанс найти ее. Вы привели нас к Бэсуику. Я уверен, что мы найдем что-то в оставшихся после него вещах.

– Так что теперь? – поинтересовалась Сабрина.

– Я останусь в районе Седар-Спрингс, чтобы проследить все зацепки насчет сыворотки, которые мы сможем найти. Мой босс пришлет еще несколько человек, чтобы помочь с расследованием.

– Но что с нами?

– Теперь вы можете вернуться к своей обычной жизни. Настолько нормальной, насколько это возможно, если учитывать обстоятельства. Пока мы не решим проблему с антидотом, я буду еженедельно проверять, как у вас дела.

Глядя, как уходит Нэш, Сабрина пыталась сосредоточиться на единственной хорошей новости. Он не исчезнет из ее жизни навсегда. Он останется на связи с ними. Даже если у него нет никакого желания быть с ней, она не смогла бы справиться с мыслью о том, что никогда не увидит его снова.

– Как вы думаете, кому Бэсуик пытался ее продать? – спросила Гэбби у остальных сразу же после отъезда Нэша.

– Я уверена, что как только в ФБР выяснили, что этот Брандт на самом деле Бэсуик, они отследили каждый его шаг за последние несколько месяцев, – сказала Зи. – Думаю, они смогут запросить записи у АНБ. Все равно они уже записывают все наши разговоры.

Все углубились в спор о том, как много АНБ на самом деле знает об их жизни, но Сабрину отвлекло от разговора неожиданно пришедшее сообщение.

Ее сердце забилось быстрее, когда она увидела, от кого оно.

Нэш.

Нам нужно поговорить.

* * *

Сабрина протянула руку, чтобы постучать, но дверь открылась еще до того, как она успела это сделать.

– Сабрина, – голос Нэша прозвучал мягче, чем несколько часов назад, когда он разговаривал со всеми, и ей приходилось постоянно напоминать себе о необходимости дышать. На нем по-прежнему были те же темные джинсы и угольно-черный свитер – в духе обычной для него одежды серого, черного и синего цветов. Она вошла вслед за ним в квартиру и неловко замерла посреди гостиной, напротив него.