Брандт кивнул, оставаясь по-прежнему пугающе спокойным, хотя Гэбби заметила, как напряглись его плечи.

– Еще одна группа «пропащих» на самом деле существовала? – спросил Джастин, потрясенный так же сильно, как и Гэбби.

Брандт выдохнул так, будто задерживал дыхание целый год.

– Патриция, или как там она сейчас себя называет, знает, что вы здесь?

– Она может отслеживать наши телефоны, – неуверенно ответил Джастин.

– Вы не должны ей доверять, – мрачно сказал Брандт. – А после того, как я вам все объясню, и не захотите.

Он не давил над них и никак им не угрожал. Но это не значило, что они могут доверять ему. Гэбби только что видела, как он убил Девона Уорнера – или Кристофера Джарвиса, если верить Зи. И он каким-то образом был связан с убийством Лили – вне зависимости от того, кто нажал на курок. Как он собирается объяснить убийство двух человек?

– Я не понимаю, – запинаясь, пробормотал Джастин. – Если вы были в той машине с Эми…

Брандт поднял руку, прерывая его.

– Напиши Сабрине, Зи и Эндрю и попроси их прийти сюда. Потом выключите ваши телефоны. Я расскажу вам все.

Гэбби быстро напечатала сообщение под его пристальным взглядом. Потом, хотя каждая клетка ее тела призывала не делать этого, она выключила телефон. Джастин сделал то же самое.

Сделав три широких шага, Брандт подошел к ним, зловеще нависая над Гэбби. Когда он снова заговорил, его голос зазвучал низко и грубо:

– А теперь сядьте и не шевелитесь.

Нэш сидел в одиночестве за столом для совещаний в «Цитологии», уже полчаса томительно ожидая возвращения Патриции. Она ехала обратно после беседы со стюардессой, которая подтвердила алиби Роберта Карпентера в ночь убийства Лили.

Наконец он услышал писк – наверху кто-то нажимал на клавиши кодового замка. Патриция вернулась. Нэш сжал и снова разжал кулаки. Ему нужно было сохранять спокойствие во время этого разговора, если он хочет чего-то от нее добиться.

– Та женщина настаивает, что Роберт был на борту, но я думаю, что нам нужно установить наблюдение за ним, – произнесла она еще в дверях. В ее голосе слышались волнение и усталость, а одежда была мятой после долгой поездки.

Нэш постарался говорить как можно тверже:

– Почему Плуффэ не знал о них?

Она пристально посмотрела на него, застыв на месте, будто ее превратили в камень.

– Ты говорил с ним?

– Да.

– Теперь он знает о них? – медленно спросила она, как бы пытаясь оттянуть момент, когда ей придется услышать ответ.

– Нет, – соврал Нэш. Он понятия не имел, как она отреагирует, если узнает, что Плуффэ уже позвал людей, чтобы разобраться с ней, или что теперь расследованием руководит Плуффэ.

– Но если ты не дашь мне убедительного объяснения, почему Плуффэ нужно было держать в неведении, я подниму трубку прямо сейчас и расскажу ему все.

Она нервно провела языком по губам.

– Ты так не думаешь.

– Ты понятия не имеешь, что я думаю. Начинай говорить. Сейчас.

Патриция вздохнула и рухнула в кресло напротив Нэша. Когда она наконец заговорила, ее голос срывался от напряжения.

– Я не рассказала Плуффэ о пятерых подростках, потому что у меня не было разрешения снова использовать сыворотку.

Он напрягся.

– Что ты имеешь в виду под «снова»?

Она разглядывала свои руки, избегая смотреть ему в глаза.

– Мы с Лили однажды уже дали сыворотку группе подростков. Десять лет назад, вскоре после того, как впервые получили ее.

– Почему я не был в курсе этого?

Она немного помолчала, словно раздумывая, стоит ли раскрывать все карты. По тому, как Нэш посмотрел на нее, Патриция поняла, что у нее нет выбора.

– Тогда мы впервые проводили эксперимент, и у нас была определенная свобода действий, так что мы могли продвигаться вперед, не дожидаясь официального одобрения от кого-нибудь из вышестоящих.

– Другими словами, у тебя не было разрешения делать это и в первый раз тоже. Почему вообще вы с Лили решили, что это хорошая идея?

– У нас не было времени. И мы отчаянно нуждались в ответах.

Она умоляюще посмотрела на него.

– Ты еще не понял? Мы с Лили завербовали этих подростков, чтобы они помогли нам найти Сэм.

* * *

Холодная кожа, которой был обтянут диван в комнате Брандта, заскрипела, когда Сабрина села между Гэбби и Зи. Джастин и Эндрю устроились по бокам, на подлокотниках дивана – так приказал Брандт, как только они вошли в дом. Он тут же отобрал у них телефоны, отказываясь поведать свою историю, пока они не подчинятся. Он сказал, что они не могут доверять Патриции и не должны выдать ей, что пошли к Брандту. Конечно, Сабрине не хотелось этого делать. Какую бы близость она ни чувствовала к еще одному «пропащему», это не меняло того факта, что именно его подозревали в нескольких убийствах. На самом ли деле он хотел защитить их от Патриции? Или собирался сделать с ними то же самое, что он сделал с Девоном Уорнером, Лили Карпентер, а может, и с кем-то еще? Но им нужны были ответы, и это был единственный способ их получить.

Она поерзала на месте, а Брандт повернулся к ней и холодно произнес:

– Не двигайся, Сабрина. Вы все, не двигайтесь.

Он сел на кушетку напротив них, хотя это не сделало его менее угрожающим, потому что его огромная фигура целиком заслоняла диванную подушку.

– Если Патриция чему меня и научила, так это никому не доверять, – сказал он им. – А вы пятеро – единственные в мире знаете, кто я такой на самом деле.

– Мы никому не скажем, – быстро проговорил Эндрю.

– Хотелось бы этому верить, Эндрю, – сказал Брандт, и странная ухмылка исказила его лицо. – Хотелось бы. Но я не знаю, могу ли…

Он не закончил фразу, и Сабрина вздрогнула. Что он сделает с ними, если решит, что не может им доверять? Убьет их?

Джастин моргнул, и Сабрина поняла, что он решает, не броситься ли на Брандта через всю комнату. Они не получат ответов, за которыми пришли, но, по крайней мере, останутся в живых. Она сдвинулась к краю дивана, готовясь броситься бежать, если понадобится.

Но Брандт внезапно проревел:

– Даже не думай об этом, Джастин.

Джастин посмотрел на него и невинно пожал плечами.

– О чем?

– Не у тебя одного есть суперспособности, – предостерег его Брандт суровым голосом. – А мои у меня намного дольше. Ты понятия не имеешь, на что я способен.

Сабрина осознала, что они в западне, но одновременно удивилась. Она никогда не думала, что у Брандта до сих пор могли сохраниться способности, полученные от сыворотки. Был ли это телекинез, как у Джастина, или что-то еще более опасное и смертоносное?