— Гурген все такой же задохлик, как раньше?

— Что ты! Теперь в нем центнер веса…

Услышав об этом, Марианна засмеялась — она помниладвоюродного брата тощим, как щепка. Вдруг ее мелодичный смех оборвался. Нет,сначала раздался звон, потом треск, и только после этого наступила тишина…

Безмолвие продлилось одно мгновение. Почти тут же егоразорвал грохот — это упала с подоконника Марианна. Потом со звоном посыпалисьстекла, покатился по полу сшибленный горшок с кактусом…

Андрей кинулся к сестре. Она лежала лицом вниз, засыпаннаяосколками стекла, и тяжело со свистом дышала. По ее худенькой спине струиласькровь.

— Она порезалась стеклом, да? — испуганновыкрикнула Каролина, подлетая к Марианне и падая перед ней на колени. —Когда оно треснуло, осколок попал ей в спину?

— Она ранена, — бросил Андрей, раньше чем Карозаметивший под правой лопаткой пулевое отверстие. — В нее стреляли…

Он перевернул сестру на спину. Спереди вся футболка тожебыла красная — пуля прошла навылет, и из выходного отверстия била струя крови.Андрей с ужасом смотрел на этот фонтан, не зная, что делать. Он попыталсязаткнуть рану пальцами, но Марианна отбросила его руку.

— Не трогайте меня, — прошептала она. — Ещезаразитесь, чего доброго…

— Надо вызвать «Скорую», — в панике выкрикнулаКаролина.

— Она не успеет…

— Тогда я побегу за врачом, ведь должен тут быть врач!

Она сорвалась с места и бросилась вон из домика. Андрей нестал ее останавливать, хотя прекрасно понимал, что сестре уже никто не поможет.

— Там… — Марианна указала трясущимся пальцем наприкроватную тумбочку. — Возьмешь… Конверт. Передашь ей… От сестры.

— Хорошо, передам… Ты лучше не разговаривай, не тратьсилы… Они тебе еще понадобятся.

— Я рада, что повстречала тебя перед смертью…

— Марианка, не умирай, а? — В его глазах всталислезы, и бледное лицо сестры он видел будто сквозь туман. — Повремени…Хоть месяцок. Я тебя в Альпы свожу. У нас там здорово… Не так, как в Абхазии,но все равно здорово… Природа, чистый воздух, полоумные русские туристы, скоторыми не соскучишься. — Он положил ладонь ей на лоб — ледяной! — иначал ласково поглаживать. — Между прочим, мы собак завели. Двух такс.Умные, заразы… А красавицы какие… Похожи на две докторские колбаски на ножках…

Марианна умиротворенно улыбнулась и едва слышно спросила:

— Как их зовут?

— Одного Миша, другого Горбачев. У них день рождения водин день с бывшим генсеком. Представляешь, что творится, когда мы начинаем ихдомой после прогулки загонять? Все думают, что Михаил Сергеевич Горбачевприехал к нам в Альпы…

Андрей хотел рассказать сестре еще о многом, но когданаклонился, чтобы посмотреть ей в лицо, оказалось, что Марианна уже не дышит.

— Я не нашла врача! — донесся до Андрея плачКаролины. А потом она сама появилась в комнате. — На этой чертовой турбазенет медпункта!

— Неважно… Уже неважно.

Тут в его кармане запиликал мобильный. Андрей поднес его куку и хрипло выдохнул:

— Слушаю, Альберт.

— Я велел своему человеку прочесать здание, из которогохорошо просматриваются окна третьего домика, — возбужденно заговорилЛютый. — На всякий случай. И он на чердаке обнаружил человека с винтовкой.Хотел взять живым, но не смог — тот стал отстреливаться… Пришлось убить.

— Угу…

— Так что теперь Рите ничего не угрожает!

— Да… — Андрей посмотрел на безмятежное лицо сестры. —Теперь уже ничего…

Кандидат в президенты Александр Геннадьевич Архипенковыглянул в окно бронированного «Мерседеса» и стал с интересом рассматриватьтолпу, собравшуюся возле здания бывшего Дворца культуры «Ударник». Народа былоочень много, сотен пять, не меньше, и добрая половина собравшихся, потрясаяплакатами с его портретами, скандировала: «Ар-хи-пен-ко — в пре-зи-ден-ты!» Восновной массе это были не очень старые пенсионерки, которые, уйдя назаслуженный отдых, скучали без дела и привычного общения, вот и таскались навсе встречи, дабы развеяться, пообщаться, разжиться какой-нибудь халявой типафутболки с портретом или блокнота. Таких энергичных старушек можно увидеть навсех предвыборных митингах. Не обошли они своим вниманием и Архипенко. Но чтоего порадовало — среди этой толпы бойких пенсионерок оказалось довольно многомужчин средних лет и юных студентов. Однако самое главное — Архипенко увидел вгуще народа двух парней с профессиональными камерами, один снимал вопящихстарушек, другой приближающийся «Мерседес». Один оператор был прислан спровинциального кабельного канала, зато второй с популярнейшего центрального,но руководству и того и другого пришлось заплатить, чтобы они отрядили намитинг своих работников, а потом показали по ящику, как любит народ кандидата впрезиденты господина Архипенко.

Самодовольно улыбнувшись, тот откинулся на кресле. Онгордился собой, своим умом, своей прозорливостью, своей удачей. Изпаршивенького слесаришки, тырившего щепотки взрывчатки для собственных нужд, онпревратился сначала в начальника цеха, способного вывезти с завода машинусмертоносного груза, а потом в хозяина целого концерна по производству оружия.Он смог подняться, пробиться, озолотиться, и все без ущерба для своей репутациичестного человека. Более того, он стал влиятельным политиком, депутатом,кандидатом в президенты. А если бог даст, и президентом станет. Не на этихвыборах, так на следующих, а не на следующих, так позже. Он еще молодой — унего есть время!

Архипенко пригладил свою и без того безупречную прическу,посмотрел на себя в зеркало. Отражение ему страшно понравилось — новая золотаяоправа от «Диор» шла ему чрезвычайно, делая лицо еще более тонким,интеллигентным. А искусственная седина на висках придавала благородства. Изучивего юношеские фотографии (пришлось показывать — никуда не денешься!),журналисты отмечали в своих статьях, что Архипенко из породы тех мужчин,которые с возрастом становятся красивее. Только ни один из них не знал, какойценой эта красота досталась Александру Геннадьевичу. Сменить прическу, свестиродимое пятно, нацепить очки — дело плевое, даже похудеть и бросить пить былодовольно легко, гораздо сложнее оказалось научиться открыто смотреть на людей,искренне улыбаться, радушно пожимать протянутые руки… Но он смог! БлагодаряХазару. Ведь это ему пришла в голову мысль двинуть Архипенко в депутаты.

«У тебя, Санька, такая внешность, что из нее можно слепитьчего хочешь, — говорил тот когда-то Архипенко. — Ты толстый,лохматый, неопрятный. Ты пьешь. Но у тебя есть главное — острый ум, хватка иотлично подвешенный язык! А еще у тебя есть я. Я помогу тебе и советом, иденьгами, и услугами. Мои девочки и мои мальчики в твоем распоряжении. Кактолько кто-то станет мешать, ты скажи. Я разберусь! — А потом добавил,сверкнув своими глазами змея-искусителя: — Когда станешь президентом —сочтемся!»