Неудивительно, что именно ему Монк поручил заниматься изучением новейшего вооружения хабрийцев. Он позволил Тиодасу набирать себе в помощники кого угодно, наделил средствами и полномочиями, в работу не вмешивался и не давил. Он знал этого гения прекрасно: тот и без понуканий землю носом будет рыть – лишь бы разгадать секреты этих смертоносных игрушек. Любопытство ученого было безграничным.

Сегодня у Тиодаса был звездный час – принц, похоже, готов слушать его целую ночь. Гений нуждается в благодарных ушах – ученый был в ударе, иной раз даже в словах от радости путался.

– Ваша светлость, взгляните сюда. Мой помощник отполировал этот участок корпуса, а затем протравил его кислотой. Видите характерный рисунок? Это не ручная ковка – это сделано механическим молотом, ударившим по листу, размещенному над формой. Ради штучных изделий никто не будет возиться с изготовлением форм и штампов – это массовое производство. У нас так в военных мастерских кирасы изготавливаются и разные детали для брони.

– Тиодас, я и без того знаю, что этих ракет у них далеко не три штуки. Ближе к делу – удалось разгадать их устройство?

– Да, мы знаем об их боевых ракетах очень многое. Общая схема у них не отличается от тех штук, что в Столице по праздникам запускают. Вот здесь располагается огневой движитель на пороховом топливе, а вот здесь, в верхней части, – сам снаряд. Ракеты, которые нам принесли солдаты, разделяются на три вида – по типу снаряда. По непроверенным сведениям, есть еще четвертый тип ракет, из которых при падении валит удушливый пар, способный убивать. Так ли это на самом деле, мне неизвестно, но даже если так, думаю, движитель в них аналогичный. Он у всех одинаков – порох вот в таком цилиндре. Причем порох интересный – он как бы спрессован и пронизан многочисленными отверстиями. Взгляните вот на этот кусочек.

– Похоже на солдатский хлеб, червями изъеденный, – хмыкнул принц. – Порох что, слежался или он у них мокрый?

– Совсем нет – его специально таким сделали. Мы предполагаем, что таким способом добиваются равномерного сгорания и устойчивой тяги – ведь без этого меткость будет хуже. Но точно еще не знаем – слишком мало материалов, да и времени у нас было немного.

– Ладно, про двигатели понятно, а что там за три типа снарядов?

– С первым все просто – это банка с зажигательным составом. Точный рецепт еще предстоит выяснить, но мы уже обнаружили в нем селитру, нефтяные вещества и земляной воск, что тоже добывается вместе с нефтью. Сама банка изготовлена из керамики и по этим вот канавкам опутана фитилем, конец которого уходит к движителю. После удара о землю банка разбивается, и содержимое воспламеняется от искр движителя или фитиля. А вот два другие типа более интересны. Взгляните на этот вот цилиндр – его притащили с поля боя, где под ракеты попали наши солдаты. Еще оттуда же притащили вот что… – Тиодас показал на кучку угловатых железных стержней и какие-то металлические диски с отверстием посредине. – Мы также изучили раны, полученные солдатами, – часть этих стержней извлечена как раз из ран. А вот кираса, на ней видны свежие царапины и вмятины – мы считаем, что их оставили эти стержни.

– Но не пробили – арбалетный болт больше урона наносит.

– Совершенно верно – кирасы и шлемы этими стержнями не пробивались, а один стержень застрял в коже щита. Нам не удалось получить целой ракеты с таким зарядом – приходится рассуждать, не повидав главного. Но мы почти не сомневаемся, что цилиндры – это корпусы зарядов, а стержни – начинка. Под дисками размещается пороховой заряд: воспламеняясь в конце полета, он выталкивает диск из цилиндра, и тот, разумеется, при этом вышвыривает стержни вперед, по ходу движения ракеты. В итоге на наших солдат обрушиваются вот эти вот железяки. Кстати, убивают они редко, а вот скверных ран от них хватает.

– Стоп! – поднял принц руку. – Я правильно понял? Ракету пускают в сторону наших войск. Она подлетает к солдатам и выпускает в них кучу этих вот стержней? Или это происходит сразу, когда запустят?

– Нет, все верно – стержни вылетают перед целью. Если это произойдет раньше, они не причинят вреда – быстро потеряют скорость. Их ведь разгоняет движитель ракеты, ну и еще заряд пороха, который выталкивает содержимое стакана. После этого они начинают тормозиться о воздух и быстро становятся безвредными.

– Это чепуха – не ожидал я от вас подобных глупостей. Надо чуть ли не до шага высчитать расстояние до противника, что непросто. Причем ракеты поставить придется именно на необходимой дистанции. Это все равно что иметь катапульту, способную посылать снаряды ровно на четыреста шагов – ни шагом больше и ни шагом меньше. Кому такая нужна?

– Вот именно! Мы также озадачены – очень хотелось бы посмотреть на такой заряд до разрыва. Мы считаем, что хабрийцы применяют механизм, который позволяет проводить выброс содержимого цилиндра на заданной дистанции, незадолго до падения. Допрос пленного это косвенно подтвердил. Он не имел дела с ракетами – просто возничий при инженерах, работающих с ракетами. Он сообщил, что такие снаряды они называли «шрапнель», а перед запуском им «ставили дистанцию» и еще про какую-то трубку при этом говорили. Трубка, кстати, внутри цилиндра присутствует, но к чему она там, мы еще не поняли. Больше из него ничего путного вытрясти не удалось, но…

– Передайте его моим ребятам – они наверняка узнают абсолютно все, что ему известно, – перебил ученого принц.

– Хорошо, – нервно кивнул внезапно побледневший Тиодас. – Вот, собственно, по второму типу снарядов и все. На данный момент ничего другого сказать не могу.

– А третий?

– Тут материал побогаче, – оживился ученый. – Нам досталась невзорвавшаяся ракета и множество осколков от взорвавшихся. А еще мои помощники изучили следы взрыва. Мне жаль, но продемонстрировать вам я могу лишь осколки. Остатки невзорвавшейся ракеты могут хранить опасность – мы там еще не все поняли, да и в том, что поняли, не уверены. Так что я не осмелился рисковать вашей безопасностью.

– Опять загадки?

– Они самые, – вздохнул Тиодас. – Движитель такой же, как я и говорил. А вот снаряд – особенный. Судя по найденным осколкам, такой тип ракет при падении производит очень сильный взрыв. Корпус снаряда при этом разрывается на куски, и обломки разлетаются по сторонам, калеча людей и животных. Грохот при этом такой выходит, что выжившие, бывает, глохнут. У раненых, оказавшихся близко к взрыву, лопаются барабанные перепонки, из носа, ушей и глаз случаются кровотечения. У многих симптомы сильного сотрясения мозга или чего-то на него похожего. Людей, бывает, швыряет силой взрыва с такой жестокостью, что происходят повреждения внутренних органов. Раны от этих ракет выходят скверные, а еще они сильно пугают лошадей громкими взрывами – наша кавалерия это оружие очень невзлюбила. Первоначально мы думали, что снаряд набит порохом, хотя и чудно так считать – что же это за порох такой сильный? Очевидцы рассказывали о том, как обозные телеги кувырком летали, – и это надежные очевидцы. Когда нам принесли поврежденную ракету, не разорвавшуюся при падении, мы осторожно разобрали снаряд. Он состоял из двух частей. Нижняя похожа на сужающийся кверху чугунный цилиндр, и она была не порохом засыпана, а забита какой-то плотной массой. Воск грязный напоминает по внешнему виду. Верхняя часть – это маленький конус, накручивающийся на нижнюю часть с помощью резьбового соединения, устроенного в медной вставке. Вещество, слагающее основную массу снаряда, нам уже знакомо. Точно такое использовали бандиты для уничтожения мостов и сооружений – несколько брусков этой массы нашли у схваченных.