Он плеснул водой на Софи, вздрогнувшую от неожиданности.

— Вода ледяная! — взвизгнула она.

Быстро склонившись, она тоже брызнула на него. Рафи захохотал и поднял руки, мол, сдаюсь. В эту минуту у Софи прошел страх высоты, и она с содроганием подумала о том, как близка была к тому, чтобы броситься вниз.

Рафи повел ее под нависшим скальным карнизом, мимо зарослей можжевельника и карликовых сосен, прозябающих на тонком слое земли. В лицо им светило послеполуденное солнце, которое заставляло прикрывать глаза ладонью, защищая их от ярких лучей. Тишину нарушали звуки капающей воды и ломающегося льда.

Неожиданно Рафи остановился, прижав палец к губам. Затащив Софи за большой камень, он указал ей на что-то пальцем. Сначала она ничего не увидела, но потом заметила свисающий с невысокого хвойного деревца хвост. Вглядевшись, женщина различила очертания тела леопарда, вцепившегося в ветку, нависшую над поросшей травой проталиной в снегу. Внизу, не замечая опасности, пасся покрытый черной шерстью могучий самец тара с толстыми изогнутыми рогами.

Быстро и бесшумно Рафи опустился на колено, снял ружье с плеча и, прислонившись к камню, прицелился. Вначале Софи подумала, что он собирается пристрелить леопарда, но после того, как Рафи привычным уверенным движением нажал на курок, раздался выстрел и козел упал на колени. В то же мгновение леопард спрыгнул с ветки и умчался в пещеру.

— Он доест остатки, после того как я освежую козла и заберу то, что нужно нам, — весело сказал Рафи, поспешив к тару.

Софи изумленно смотрела, как он, достав острый охотничий нож, перерезал козлу глотку. Хлынула алая кровь, обагряя снег. Рафи принялся умело сдирать с туши шкуру. Софи почувствовала, что ее затошнило. Отвернувшись, она зашла за дерево, но уже не смогла совладать со спазмами желудка. Ее мучительно рвало, снова и снова, пока не пошла зеленоватая желчь.

Уронив нож, Рафи бросился к Софи.

— Прости, я не думал, что ты так чувствительна к виду крови.

— Вовсе нет, — сказала Софи, с ужасом думая о том, что он мог видеть, как ее тошнило.

Она взяла платок, предложенный Рафи, и вытерла рот. Софи чувствовала отвратительную пустоту внутри. Она мерзла и потела одновременно.

Рафи погладил ее по спине.

— По-моему, ты нездорова. Последние две недели тебя тошнит почти каждый день.

— Откуда ты знаешь? — спросила Софи, испуганно глядя на него.

— Я замечаю все, что связано с тобой.

Щеки Софи вспыхнули. Протянув руку, Рафи убрал прядь волос от ее рта. Ей хотелось схватить его кисть и прижать к своему пылающему лицу, прикоснуться к его широкой ладони губами. Но нельзя было выказывать свою слабость. Софи отвернулась.

— Со мной все в порядке. Это из-за высоты.

Вдруг наверху что-то загрохотало. Софи подпрыгнула от испуга. Сначала она подумала, что это ружейные выстрелы, но потом камень под ногами задрожал, а шум стал нарастать, как от приближающегося поезда. Неожиданно Рафи толкнул ее под дерево, повалив на землю, а сам бросился сверху. Закричав, Софи попыталась вырваться, но он ее удержал.

— Не шевелись! — велел ей Рафи.

Через считаные секунды вниз, грохоча, словно пушечная канонада, полетела лавина камней, прямо на то место, где они только что стояли. А потом все закончилось так же внезапно, как и началось.

— Ты в порядке? — спросил Рафи, слезая с Софи и кашляя от поднявшейся пыли. — Прости…

— Не извиняйся, — торопливо проговорила Софи. — Мне не следовало визжать, как младенцу.

Она изумленно смотрела туда, где они были еще несколько секунд назад. Теперь там была навалена груда камней.

— Ты снова спас мне жизнь.

— Тебя спасать мне приятней, чем кого бы то ни было, — сказал Рафи, усмехнувшись.

Софи засмеялась от его комплимента. Это была всего лишь учтивость.

— Рафи, смотри, — сказала она, тревожно глядя ему за спину. — Дорога назад завалена.

Они пошли на разведку. Рафи попытался залезть на груду камней, но они опасно шевелились под его руками. Вернувшись, он огляделся, затем, прищурившись, стал всматриваться в ту сторону, где скрылся снежный барс.

— Тут есть другой путь, — произнес Рафи, указывая наверх. — Мы поднимемся выше завала и спустимся с обратной стороны скалы. Проводник ушел этой дорогой. Придется только оставить тара здесь.

Он с сожалением взглянул на полуосвежеванную тушу, лежавшую возле только что насыпавшихся камней.

Солнце уже скрылось за горой. Температура стремительно падала.

— Веди меня, Макдуф[48], — улыбнулась Софи, чтобы скрыть волнение.

Накинув рюкзак на плечо, Рафи отправился в путь. Они быстро продвигались вверх по тропе, проложенной тарами. Стремительно холодало и темнело. Когда Рафи и Софи были уже недалеко от вершины утеса, вокруг гор стали собираться тучи. Ветер усилился. Софи видела, как Рафи озабоченно посматривает на небо, чернеющее у них над головой.

Софи в смятении наблюдала за тем, как мимо них с шумом пронесся поднявшийся столб листьев и сосновых иголок.

— Что происходит? — спросила она, задыхаясь, но не отставая от Рафи.

— Приближается буря, — отозвался он. — Нам нужно поторапливаться.

Но чем выше они поднимались, тем хуже становилось вокруг. Вскоре их поглотил белый туман. Холод пробирал до костей. Только что они видели великолепные ледяные горные вершины, а в следующую секунду уже ничего нельзя было разглядеть. Рафи схватил Софи за руку.

— Мы не успеем добраться наверх до прихода бури. Нужно найти убежище и переждать.

Софи постаралась не поддаться панике.

— Но здесь негде спрятаться.

— Нужно немного спуститься вниз. Мы проходили мимо пещеры.

Она вцепилась в Рафи, и они стали медленно спускаться с утеса. Один неверный шаг — и они покатились бы вниз по склону навстречу неминуемой смерти. Софи подавила рыдания. Вместе с охватившим ее паническим страхом у нее возникло ясное осознание того, что она не желает умирать. Она хочет жить и любить, хочет увидеть рождение своего ребенка, несмотря на его отвратительное зачатие. Это ее ребенок, и все остальное не имело значения. Софи крепче ухватилась за Рафи, свою единственную надежду.

Когда на них уже упали первые тяжелые капли дождя, Рафи разглядел за туманом низкий вход в пещеру. Он втолкнул Софи под каменную крышу вместе с рюкзаком и ружьем.

— Будь здесь, я через минуту вернусь.

— Нет! Не бросай меня! — взмолилась она.

Но он ушел, растворившись в тумане. Софи не стала забираться глубже на тот случай, если Рафи не сможет найти вход. Она села на корточки и как можно громче запела «Долгую дорогу в Типперэри», чтобы сохранить присутствие духа и указать обратный путь Рафи среди дождя.