Его устроили на первом этаже здания, которое занимала Ассоциация демократической прессы Санта-Розы. В просторных залах стояли стенды различных правительственных агентств и благотворительных организаций, включая Федеральное агентство по управлению в чрезвычайных ситуациях, Американский Красный Крест, центры по предоставлению жилья и строительные компании.

Пока мы разговаривали с представителями разных организаций, стало ясно, что Джоан в таком положении отнюдь не одна: практически все, кто ходил от стенда к стенду, лишились своих домов. Там были сотни людей: от молодежи до стариков куда старше Джоан. Как ни удивительно, многие пребывали в хорошем настроении, но были и такие, кто растерянно бродил по залитым светом дневных ламп кабинетам в одежде с чужого плеча, которую им подарили, потому что своей у них не осталось.

Джоан беседовала с консультантом из Федерального агентства по управлению в чрезвычайных ситуациях и не нуждалась в моей помощи, поэтому я отправилась поискать собак из центра «Надежда». Я видела несколько псов, ходивших от стенда с стенду со своими хозяевами, но те, кого я разыскивала, должны были носить зеленые жилеты. Я узнала, что двое из них отправились к спасателям, чтобы помочь тем, кто рисковал жизнью в борьбе с огнем. Через несколько минут я заметила австралийскую овчарку, шедшую рядом с женщиной, у которой с шеи свисало на шнурке удостоверение официального вида. Шерсть собаки была такой густой, что я не сразу разглядела жилет, но, когда подошла ближе, все-таки смогла его увидеть.

Это был Коди – так гласила надпись ярко-желтыми буквами поверх жилета. Его хэндлер и хозяйка Кэти Феликс сказала мне, что они с Коди обычно сотрудничают с другими организациями, занимающимися более простой волонтерской работой. Помогают детям в библиотеках учиться читать, посещают школы для детей-инвалидов. Ездят в медицинские клиники и проводят время в студенческих кампусах, чтобы снизить стресс во время выпускных экзаменов.

Недавно они прошли отбор в центре «Надежда» и участвовали в продолжительном тренинге в Южной Калифорнии. Обоих проверяли на реакции в разных сложных ситуациях, с которыми можно столкнуться при выполнении миссии, когда вокруг множество расстроенных людей, плачущих детей и тяжелых зрелищ.

– Домой я вернулась потрясенная. Это такая ответственность – помогать людям в столь ужасных ситуациях! – сказала мне Кэти.

Они только второй раз выезжали на катастрофу. Кэти очень трогало то, как люди справляются со своими утратами. Она упомянула один случай, произошедший этим утром.

Мужчина подошел к ней и спросил, можно ли погладить собаку. Пока он, присев на корточки, гладил Пса, Кэти спросила, есть ли собака у него самого.

– Да, – ответил тот, – была, но она погибла в пожаре, и жена тоже.

– Он пережил такую трагедию, но хотел только погладить Коди, – сказала она. – У меня сердце разрывалось. Надеюсь, хоть на пару минут пес помог ему почувствовать себя лучше.

Пока мы говорили, мужчина лет 30 подошел к Кэти и тоже попросил погладить Коди. Тем временем он рассказал свою историю: он ушел с одной работы и не успел устроиться на другую, так что они временно не могли себе позволить страховку за жилье. Решили с женой, что обойдутся и так, ведь важнее платить арендную плату и покупать продукты.

– Теперь, задним числом мы понимаем, что решили неверно, – сказал он.

Мужчина опустился на колени рядом с Коди, который сидел и смотрел на него сочувствующим взглядом. Кэти слушала внимательно, не задавая вопросов и не перебивая, просто кивала головой.

Дом, который они снимали, находился в винодельческом хозяйстве, уничтоженном пожаром. Ночью вся семья смотрела, как приближался огонь – оранжевое свечение становилось все ярче и ярче. Несколько раз он звонил в 911 и наконец смог пробиться. Диспетчер сказал, что они ничем не могут помочь, что горит все вокруг и им надо скорей оттуда выбираться.

Он, жена и их 12-летний сын похватали кое-какую одежду, несколько памятных вещиц, важные документы вроде свидетельств о браке и рождении ребенка и погрузили все в машину, куда усадили также своего пса, помесь келпи с черным лабрадором, и двух кошек. Третья кошка сбежала, испугавшись огня. Мужчина уверил сына, что она выживет и что, когда он вернется домой, кошка будет его ждать.

Огонь уже охватил главный дом винодельни. Он понял, что их домик следующий. Пока они бежали к машине, их догонял жар. Пламя надвигалось со всех сторон.

– Все случилось так быстро! Если бы мы тогда не убежали, то оказались бы в ловушке, – говорил мужчина. – Успели уехать в самый последний момент.

Рассказывая все это, он автоматически сжимал и разжимал кожу на холке Коди. Пес был не против, похоже, ему даже нравился такой массаж.

Потом мужчина заговорил с Коди.

– Нам очень повезло. Вещи можно купить заново. У нас есть жилье, в котором можно оставаться какое-то время. Но туда не пускают собак. Плохие правила, правда? Наш пес гостит сейчас у друзей. Я очень надеюсь, что как только мы переедем, сразу заберем его. Мы в безопасности, так что все будет в порядке. Так ведь, Коди? Коди слушал его с невозмутимым выражением.

Мужчина снова обратился к Кэти.

– Кстати, я же пообещал сыну, что кошка найдется, так вот, когда я вернулся туда, она меня ждала. Сидела и вылизывалась. Посмотрела на меня так, будто хотела сказать, ты как раз вовремя.

Он подозвал сына, стоявшего поблизости.

Кэти представилась, познакомила его с Коди и спросила мальчика про его кошек и собак. Он назвал ей их клички и сказал, что очень скучает по собаке. Она предложила ему погладить Коди. Мальчик сел на ковер, и пес улегся перед ним. Он лежал, вытянув вперед лапы, и в какой-то момент, словно психотерапевт, готовый слушать пациента, скрестил их перед собой.

Кэти тоже присела, поглаживая Коди во время их разговора. Я отошла в сторону, чтобы им не мешать.

Пока они говорили, мальчик постепенно пододвигался к собаке, а Коди, в свою очередь, едва заметно подползал ему навстречу. Ребенок говорил с Кэти, которая держалась с ним как любящая и заботливая бабушка. Потом он замолчал. Протянул руку и погладил пса по лапе. Коди посмотрел на него. Мальчик ласково гладил Коди, заглядывая ему в глаза. Он ничего не говорил. Да это и не требовалось. Они просто были вместе.

* * *

– Собаки для кризисных ситуаций – это профессора среди терапевтических собак, – говорит Пэм. – Они проходят множество курсов обучения и знают, как держаться спокойно и работать с людьми в самых разных обстоятельствах. И рабочий день у них длиннее, чем у обычных терапевтических собак. Терапевтические собаки – специалисты. Кризисные собаки – специалисты высшего класса.

Пэм рассказала мне, что «Надежда» – самая большая в США организация, занимающаяся предоставлением животных для кризисных ситуаций, и в ее составе насчитывается около 250 служебных собак. Ее основатель решил создать «Надежду» после расстрела учеников в одной из школ Орегона в 1998 году, когда два человека погибли и 25 получили ранения. Пэм с другими хозяевами терапевтических собак ездила туда, чтобы поддержать учащихся. После этого она осознала, что она с собакой и многие другие хозяева и их псы слишком эмоционально отреагировали на это событие.